— Он не так уж плох.

— С ним всегда все одно и то же. Он всегда безупречно манипулирует кем угодно и чем угодно, заставляя нас думать, что мы действительно принимаем решения, но в конце концов мы всего лишь делаем то, чего хотел он. Он никогда не доверял другим.

— Я слышу в твоем голосе сожаление? — спросила я.

— Нет. Я не могу заставить себя сожалеть или раскаиваться.

— Я такая же.

Тень улыбки скользнула по его губам.

— Я знаю, — кажется, ему нравилась эта моя черта.

— Тебе стоило довериться мне, — тихо сказала я. — Тебе стоило сказать мне, что сделал полковник Файрсвифт. И позволить мне решать, что с этим делать.

— И что бы ты сделала?

— Не знаю. Он слишком силен, чтобы победить его в сражении. Но я не выше того, чтобы плюнуть ему в кофе.

— С каких это пор он пьет кофе?

Неро однажды сказал мне, что кофеин — это ловушка, слабость. И чтобы отучить меня от этой привычки, он лишал меня утреннего кофе и вдобавок поднимал меня в четыре утра на протяжении нескольких недель.

— После инцидента на Черных Равнинах, — сказала я ему. — Думаю, я нервирую полковника Файрсвифта. Я та самая маленькая раздражающая штучка, которую он не может контролировать. Как скрепка, продолжающая выскакивать из коробочки на столе. Теперь он пьет много кофе. Готова поспорить, туда подмешан Нектар. Надеюсь, он заработает себе язву.

— У ангелов не бывает язвы.

— Тш-ш-ш. Ты рушишь мой план.

— Что еще входит в этот твой план? — спросил Неро.

— Как обычно. Завоевание мира. Добиться, чтобы полковника Файрсвифта понизили до работы в почтовом отделении. Вернуть тебя в Нью-Йоркский офис. У меня есть графики, диаграммы, списки целей и все такое.

Неро улыбался во все тридцать два.

— Что? Я могу быть организованной, когда захочу, — сказала я ему.

— О?

— Конечно. Мне просто нужна должная мотивация.

— И вернуть меня в Нью-Йорк достаточно мотивирует?

— Не забивай этим голову. Твое суровое хмурое выражение молчаливого неодобрения намного приятнее видеть, чем то лицо полковника Файрсвифта — как будто что-то вонючее умерло у него под носом, — я сморщилась.

— К сожалению, не думаю, что для Никс это достаточная причина.

— Она думает, что я дурно на тебя влияю.

— Разве можно ее за это винить?

— Нет, — призналась я. — Не особенно. Видимо, мое полное неуважение к правилам и регламентам заразно.

— Да.

От того, как Неро на меня смотрел, мне сделалось некомфортно. Он даже не касался меня, не целовал, но я ощутила вспышку жара, который не имел ничего общего с Огненными Горами.

Я продолжила идти. Моя нога наступила на расшатавшийся камешек, и выступ обрушился. Неро поймал меня за руку прежде, чем я свалилась в кошмарную огненную яму. Его другая рука легла мне на спину, удерживая меня в равновесии и безопасности. Мое сердце ускорилось. Я должна его поцеловать.

Подождите, это очень плохая идея. Поцеловать его означало простить за то, что он меня пометил. Нет, еще хуже. Это означало бы принятие этого факта. Он даже не хотел прощения. Он считал, что был прав — и любой другой ангел согласился бы с ним. Я прочла все об ангельских метках в книге про ангелов, которую я привезла в Замок Бури. Внутри этой книги лежал целый новый мир — мир опасных удовольствий и жестокой чувственности. Так легко было погрязнуть в нем, и как только это случалось, ты мог уже никогда не найти путь обратно к своей человечности.

— Можно кое о чем тебя спросить? — сказала я.

Неро меня отпустил.

— Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, Леда, — его голос сделался низким, гладким, как прикосновение шелка к обнаженной коже.

Ну почему он должен быть таким сексуальным?

— Это твой вопрос? — спросил он.

Я покраснела.

— Я не уверен, поскольку ты не озвучила его вслух, — его лицо оставалось безупречно серьезным. Честно говоря, слишком серьезным даже для него.

— Это не смешно.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — сказал он. — А теперь, о чем ты хотела меня спросить?

Я закрыла лицо руками.

— Я не помню.

— Спроси меня, — за фасадом чистого высокомерия пряталась нотка мольбы.

— Ты обещаешь хорошо себя вести?

— Нет.

Вот и задавай дурацкие вопросы…

Неро улыбался, терпеливо ожидая.

— Ты раньше кого-нибудь метил? — спросила я.

— Нет, — последовал немедленный ответ.

О.

— Я никогда не встречал кого-то, кого хотел бы объявить своим.

Неро в точности знал, что сказать. Но фишка в том, что я не сомневалась — он абсолютно серьезно. Неро никогда не лгал. Он был честен. Слишком честен временами. Он не врал, чтобы пощадить чьи-то чувства, и не врал ради собственной выгоды.

— Ты ожидала иного ответа? — спросил он.

— Я надеялась на другой ответ. — Он всегда был честен со мной; и я была обязана ему тем же. — Прости. Я знаю, это настоящее лицемерие с моей стороны, — я не хотела быть помеченной, но в то же время я хотела быть единственной, кого он пометил.

— Все в порядке. Не все так просто. С ангелами всегда так. Нас до боли сложно вынести, не говоря уж о том, чтобы уживаться с нами.

Неро не давил на меня. Он позволял мне разобраться самостоятельно. Он не будет со мной, пока меня это не устраивает, пока я не смирилась с ангельскими порядками. Это правильный поступок, подобающий. Либо меня устраивало то, какой он, либо не устраивало. Выбор за мной.

Он вел себя на удивление по-взрослому. Это раздражало. Мне было бы намного проще ненавидеть его, если бы он пытался силой заставить меня принять его порядки. Но нет, Неро понимал, что не каждый хочет драмы, неизменно сопровождавшей ангелов.

— Будь ты проклят со своим здравомыслием, — пробормотала я.

— Ты бы предпочла, чтобы я мыслил неразумно?

— Да.

Неро хихикнул.

— Я припомню тебе эти слова в следующий раз, когда ты будешь со мной тренироваться.

Пещера задрожала. Огонь выстрелил наружу. Неро прыгнул к огненному гейзеру, замораживая его. Еще дюжина огненных столбов выстрелила в воздух, сливаясь воедино, запирая его за прочной огненной стеной. Второй толчок сотряс горы, забрасывая меня в глубокую расселину.

Огненная яма поглотила меня целиком. Лишь неделя стихийных тренировок в Замке Бури — в течение которых меня периодически поджигали — не дала мне обгореть. Как только мои ботинки коснулись земли, я побежала прямиком из огненной ямы в прилегающую пещеру. У моей стойкости к стихиям имелся очень даже ощутимый лимит. Я могла лишь некоторое время выносить жар, и вовсе не собиралась сгорать заживо.

Я последовала за каменистым туннелем. Здесь внизу было жарко как в преисподней, из-за такой близости к бурлящим бассейнам лавы. Шипение пара эхом отдавалось в моих ушах подобно крикам. Твердые стены расплывались и перемещались. Я моргнула, но мое зрение не прояснилось. Я, спотыкаясь, брела по широкому туннелю, избегая лужиц пылающей лавы. Внезапно мой кошмар о том, как я тону внутри вулкана, стал очень даже реальным. Мне нужно было убираться отсюда, пока он не воплотился в жизнь.

— Леда, — прошептал голос, заглушая шипящий пар.

Я притормозила на развилке, посмотрев в обе стороны. Расплывчатая фигура прошлась по левому туннелю, от ее крыльев оставался след дыма. Я побежала за ангелом.

— Полковник Старборн! — закричала я.

Ангел продолжала бежать.

— Лейла!

Она не переставала бежать, пока туннель не закончился. Затем она медленно развернулась. Я ахнула, увидев ее. Ее ноги были босыми и грязными. Ее крылья, прекрасное сочетание белых и бледно-золотистых перьев с акцентами цвета заката, безвольно повисли. Их кончики тащились по земле. Она была одета лишь в черный топ и шорты. Глубокие раны исполосовали ее туловище. Лицо покрывала сажа. Ее бледно-рыжие волосы, запачканные кровью, задевали грязные плечи.

— Помоги мне, — произнесла она потрескавшимися губами.