– А «Конёк-горбунок»?

– Сынок, никто, никогда из кипятка не выходил своим ходом живой. Сварился там Иван-дурак, насовсем сварился. И так во всех сказках. Все они должны заканчиваться трагедией, которые произошли на самом деле. Люди просто поменяли финал, и получается добрая сказка, которая не могла произойти на самом деле. Не убедил?

– Нет!

– Смотри, «Репка» – обман, не вытащили они эту репку, но придумали собаку, кота и мышку, которые, ни при каких условиях, не могут тянуть друг друга. Дальше – «Курочка ряба». Немощные от голода дед и баба, уже не могут разбить яйцо. В доме – беспорядок, кругом бегают голодные мыши, машут хвостами, и одна из них смахивает яйцо со стола. Яйцо спокойно разбивается, мыши его съедают, а курочка обещает им снести золотое яйцо. Обещает, но сказка кончается и мы подозреваем, что обещание, так и осталось обещанием, а вот судьба голодных стариков уже не вызывает сомнения. Ещё? Пожалуйста. Сказки про Иван Царевича. Этот, в отличие от Ивана-дурака не прыгает в кипяток, а борется со всякой нечистью с помощью вполне реальных орудий – лука и стрелы. Но, если предположить, что он всё-таки их всех побеждает, что весьма сомнительно, то окончание этих сказок вызывает большие сомнения. «Поженились они и жили долго и счастливо». Никогда сынок, никогда свадьба не являлась залогом долгой и счастливой жизни. Да и люди тогда жили недолго – по пятьдесят лет, ну а цари и того меньше. Их и взрывали, и травили, и убивали зверски, а с жёнами их вообще ужасные вещи происходили. В общем, доживали до старости единицы, а это величина ничтожно малая, которой можно пренебречь. Так что статистика говорит обратное – никогда цари с их жёнами не жили долго и счастливо, враньё!

– Я, пап, всё равно вспомню добрую сказку и тебе расскажу.

– Ну, хорошо, вспоминай. А пока – на чём мы там остановились?

– На старухе, у которой был муж – гей.

– Да? А ну конечно, вспомнил. Так вот, старуха эта жила в Германии, там, где наши немцев победили в сорок пятом году, там ещё ими Гитлер командовал. Когда она была молодая, у неё был покровитель, проще говоря любовник – Гельмут Коль. Он-то из комсомолки и сделал проститутку, которая в знак благодарности подло предала своего патрона. А ведь это именно он выбирает эту молодую женщину из Восточной Германии – разведенную, без детей, сожительствующую вне брака – на пост министра по делам семьи, молодежи и женщин! За каких-нибудь четырнадцать месяцев коммунистка, отвечавшая за пропаганду в восточногерманской организации «Немецкой свободной молодежи», становится министром от молодых западногерманских христианских демократов. На самом деле старуху когда-то звали Ангела Доротея Каснер. Она в 1977 году вышла замуж за студента-физика Ульриха Меркеля, но уже через пять лет брак завершился разводом. Сейчас Ангела Меркель замужем за квантовым физиком профессором Иоахимом Зауэром, который никогда не скрывал свою ориентацию на гомосексуализм. На Иоахиме Зауэре лежит только одна семейная обязанность – закупать продукты по списку к столу.

Михаил, глянув на спящего сына, ухмыльнулся: «А мне говорят, что я не умею рассказывать сказки для детей». С этими словами он поднялся и, поправив одеяло на спящем мальчике, пошёл наливать себе виски. Он был пьющим евреем, и это очень не нравилось его маме. Но это, нравилось ему, поэтому они жили отдельно – папа с мамой в Америке, а его семья – в Израиле.

Майер ненавидел свой убогий дом. Уже не оно поколение его предков влачили жалкое существование в этой хибаре. Улица, на которой дом находился, была перегорожена с обеих сторон и называлась Юденгассе (еврейская улица), где возле запиравших вход и выход тяжелых цепей постоянно стояла стража. На углу дома болталась на цепочке красная табличка (по-немецки – ротшильд), от названия которой семья, обитавшая в этом доме, и получила свое прозвище-фамилию. Молодой Майер Ротшильд обучался ремеслу в городе Ганновере (Северная Германия), поскольку в этом городе власти были более снисходительны, чем во Франкфурте, к обитателям еврейского гетто. А когда после нескольких лет, проведенных в качестве ученика в банкирском доме Оппенгеймеров, Майер Ротшильд в 1764 году возвратился домой, во Франкфурт, здесь ему сразу же напомнили, что, согласно закону Франкфурта, каждый мальчишка на улице может крикнуть ему: «Жид, знай свое место!» И он должен был, втянув голову в плечи, пробираться по улице, робко прижимаясь к стене, сняв при этом с головы островерхий колпак. За время, пока он учился в Ганновере, семья его во Франкфурте окончательно обеднела. Жили они теперь не на «богатом конце» Юденгассе и не в доме под красной вывеской, а в ветхой сырой лачуге, где, по тогдашним устоям, с карниза свисала сковорода на цепочке, и дом этот так и назывался – «дом под сковородой». В этом-то доме, темном и жалком, и открыл свою маленькую фирму Майер Ротшильд. Там он оборудовал уже некое подобие лавки денежного менялы, где проезжие купцы могли поменять деньги одних германских княжеств на валюту других. Так возник первый банк фирмы Ротшильдов – в комнатушке, на четырёх квадратных метрах. Расширение деловых связей Ротшильда, в конце концов, привело к тому, что на стену «дома под сковородой» в 1769 году прибили новую вывеску. На ней уже красовался герб герцогского дома Гессен-Ханау. Дела пошли в гору и вот, через некоторое время, пробил час, когда разбогатевшее семейство Ротшильдов смогло переселиться в новый дом – уже «под зеленой вывеской»

– и стало вместо Ротшильдов называться Грюншильдами («грюн» по-немецки – зеленый). Некоторое время Ротшильды даже всерьез подумывали, не взять ли это их новое уличное прозвище в качестве фамилии, но потом все же решили остаться при старой фамилии. С ней они и вошли в историю. Настоящий «финансовый взрыв» подготовил уже не сам Майер Ротшильд, а его пятеро сыновей, ставшие финансовыми воротилами Германии, Англии, Австрии, Италии и Франции. Мейер имел 10 детей, из них 5 сыновей, которые унаследовали и продолжали его дело в 5 разных странах: Натан отправился в Англию, в Лондон, Соломон в Вену, Амшель остался во Франкфурте, Кальман отправился в Неаполь, а Джеймс – в Париж.

Соломон жил и работал в Вене один, поскольку его жена временно проживала в Германии, а единственный сын постоянно жил и вел бизнес во Франции. Соломон был очень прихотлив, поэтому служанок менял, как перчатки. Когда он со скандалом выгнал очередную – черноволосую толстушку Магдалену, ему, наконец, повезло. Через окно он приметил молодую женщину, одетую бедно, но опрятно. Выйдя на крыльцо дома, Соломон её окликнул. Женщина подошла, и представилась как Мария Анна Шикльгрубер, из деревни Штронесе, под Дёллерсхаймом из Нижней Австрии. После недолгой беседы они договорились об условиях работы и об оплате. Служанкой она оказалась на редкость проворной во всех отношениях, и через некоторое время они стали нередко находиться не только в одном доме, но и в одной постели. Одинокие мужчина и женщина, постоянно находящиеся в поле зрения друг друга, имеют на это право. Шло время, и, как предназначено природой, женщина забеременела. Соломон, как и его знаменитый предок, принял единственно правильное решение – откупиться. Посчитав, сколько бы он заплатил за продажных женщин, он поделил получившуюся сумму пополам и отдал Марии, попросив её более его не беспокоить. Седьмого июня 1837 года, в деревушке Штронесе, в сорок два года она родила незаконнорождённого сына Алоиза Шикльгрубера.

В ночной тиши, когда на вечный город Иерусалим опускалась прохлада, Михаил любил сидеть и смотреть на звёзды. Глоток виски скрашивал созерцание, но мысли уносили его в недавнее прошлое, когда жена принесла ему прочитать эту злосчастную статью. Он решил перечитать её вновь и включил свет.

«По данным многих источников стало достоверно известно о том, что Ангела Меркель появилась на свет из замороженного сперматозоида Адольфа Гитлера, внедренного методом экстракорпорального оплодотворения в матку младшей сестры любовницы Гитлера Евы Браун – Гретль. Операцию провел один из родоначальников искусственного осеменения, один из самых безжалостных военных преступников, немецкий врач Карл Клауберг, который проводил медицинские эксперименты над людьми в концентрационных лагерях во время Второй мировой войны. Когда Красная Армия подошла к Освенциму, Карл Клауберг был переведён в Равенсбрюк, чтобы там продолжать свои опыты. В Равенсбрюке он попал в советский плен. В 1948 году ему был вынесен приговор в Советском Союзе в виде лишения свободы сроком на двадцать три года. Спустя семь лет, по условию договора между СССР и ФРГ об обмене военнопленными, был возвращён в Германию, где он хвастался своими научными достижениями. После протестов и жалоб со стороны пострадавших от нацистов и узников концлагерей, Клауберг был вновь арестован в 1955 году. Умер он в тюрьме Киля девятого августа 1957 года».