А потом где-то (кажется, в Польше) радикалы разгромили кафе, где любили собираться поклонники Джи. Обошлось без жертв, но пара десятков человек все же угодили в больницу. Мир продолжал сходить с ума, а Лена – все больше ненавидеть Джи. Вадик проводил в игре целыми днями, практически не мылся и прерывался только на сон и прием пищи. С работы он уволился – уверял, что нашел способ заработать в Джи. Лена не знала, говорит он правду или врет, но деньги у него на самом деле находились, и немалые. Ни разу он не попросил у нее ни копейки, а родители у него, насколько Лене было известно, к богатым людям точно не относились. Близости у них с Вадиком не было вот уже больше месяца, но Лена сдерживала себя, не ища развлечений на стороне, хотя тот же Миша становился с каждым днем все настойчивее.

Вот и сейчас – Лена зашла в комнату, раздраженно бросила на диван пакет с продуктами, а Вадик все так же лежал в кресле, источая не очень приятные ароматы. Лена успокоилась, взяла пакет и ушла на кухню, чтобы разобрать его и приготовить им с Вадиком ужин. Видимо, им все же придется расстаться, думала она. Совместная жизнь с немытым бревном ее уже не устраивала – она поняла это давно, просто не хотела признавать. Вот только, как бы то ни было, Вадика ей было жаль: два года совместной жизни, а до этого год романтических встреч и ночей, полных любви… Да, любви, со вздохом подумала Лена. Если у Маяковского любовная лодка разбилась о быт, то у них с Вадиком утонула в игре.

– Лена, – раздался голос Вадика.

Она обернулась на звук и увидела своего парня на пороге кухни. Оказывается, она так увлеклась готовкой и собственными мыслями, что не заметила как Вадик вышел из Джи и привел себя в порядок. Что ж, а ведь не все еще потеряно!.. Или все-таки нет. Нет, одернула себя Лена. Это жалость, привычка – все, что угодно, но не любовь.

– Лена, нам надо поговорить, – сказал Вадик.

Девушка кивнула в ответ:

– Да, я тоже давно хотела тебе это предложить. Ты знаешь, я…

– Я больше не хочу быть с тобой вместе, – перебил ее Вадик. – Я встретился в игре девушку, которая мне нравится по-настоящему. Понимаешь, Лена? По-настоящему.

Лена молча стояла и смотрела на Вадика, а тот продолжал:

– Понимаешь, у нас давно с тобой уже не клеится. Я думал, что ты постепенно втянешься, и мы будем играть вместе. Но тебе это неинтересно. А там… там моя вторая жизнь.

– И… И давно ты встретил ту девушку? – спросила Лена.

– Месяц назад, – ответил Вадик. – Сегодня она переедет ко мне жить, мы наконец-то увидимся с ней в реале. Так что я буду тебе благодарен, если ты до девяти успеешь съехать. Часть денег за съем я тебе верну прямо сейчас.

– Я поняла, – тихо сказала Лена. – Я только не понимаю, почему ты молчал об этом столько времени.

Вадик, проигнорировав ее последнюю реплику, положил на стол пачку купюр и вернулся в комнату. Видимо, опять сел играть.

Лена взяла со стола деньги и, не пересчитывая, положила их в карман джинсов. Набрала на мобильнике номер Миши, услышав знакомую музыку, а затем и его голос.

– Миша, привет! – радостно сказала она ему. – Слушай, я рассталась с Вадиком, ты можешь за мной заехать?

– Понимаешь, – спустя небольшую паузу начал тот, – ты слишком долго думала. Извини.

Где-то на заднем фоне раздался еле сдерживаемый женский смех – очень знакомый. Катя? Лучшая подруга? Лена выронила телефон из рук и медленно опустилась на стул.

– Вадик? – жалобно позвала она. Может, он прав, и надо было все же лучше разобраться в этой игре?

Но только молчание было ей ответом.

Нападающие предприняли очередную атаку, но Клир быстренько расстрелял их из станкового пулемёта. Хорошая штука, не зря клан-лидер целых три месяца гонял всех до седьмого пота и отбирал одну пятую от дохода. Два миллиона кредитов – и вот смертоносная машинка помогает удерживать один из подступов к бастиону. Сколько он положил этих гэхо? Не меньше десятка, пожалуй. И это лишь за один раз.

– Давай сменю! – крикнул Верлито, и Клир согласно кивнул.

Каждому хотелось по очереди хоть немного покрутить педали и почувствовать на себе это непередаваемое ощущение – почти глохнешь от грохота, задыхаешься от вони пороховых газов, но при этом кладёшь высокоуровневых игроков как детей. Скоро гэхо опять пойдут в бессмысленную атаку. И опять мы их всех тут положим. Хорошее место для бастиона выбрали – слева болото, справа лес, а позади поросшие лишайником скалы. Гэхо не любят воду, а скалы слишком высоки для того, чтобы с них прыгать. Те же немногие, кто сумел приземлиться и не разбиться сразу, были добиты скучающим гарнизоном.

С тех пор, как была снята защита и в ареал Альдрагстрейна начали проникать теплокровные, Игра пошла веселее. Сильные кланы сразу же поделили сферы влияния, а новички, вроде нашего, поначалу испытывали серьёзные трудности. Но вскоре баланс был восстановлен за счёт новоприбывших, да и из парочки старых кланов к нам примкнули обиженные ветераны 600-го и 900-го уровней.

Сегодня нас решили штурмовать эти мерзкие лохматые гэхо – порождения холодной негостеприимной планетки. Вчера бастион пытались отбить головорезы с Мираха, и надо признать, что это им почти удалось. Мирахцы – прирождённые воины, почти как альдраги. Вот только мужества им порой не хватает и в ближнем бою они никакие. Это и решило в итоге исход битвы. Радостно бегающие по бастиону мирахцы не ожидали, что их просто-напросто начнут жрать их соперники…

Теперь гэхо – поганый народец, способный лишь на ложь и предательство. Один из них переметнулся на нашу сторону и встал на защиту Неприступного бастиона. Дранте сперва не поверил ему, пока тот не убил из бластера троих своих соплеменников, пытавшихся удрать после того, как бездарная их атака захлебнулась.

– Эй, Нари! – обратился к лохматому Клир. – На что ты надеешься, сражаясь за нас? В родном ареале тебя по голове не погладят после того, что ты сделал.

– Мне наплевать, – отвратительная улыбка исказила и без того уродливое лицо гэхо. – Игра допускает участие в территориальных войнах на любой стороне. С вами я быстрей прокачаюсь и заработаю на приличные шмотки. Мне кажется, мы уже говорили об этом, кожаный друг.

Кожаный друг? Клир аж напрягся, думая, оскорбили его или подлизались.

– Идут! – радостно завопил Верлито, приготовившись крутить педали.

– Приготовились! – донёсся с наблюдательной вышки голос Гастрайна. – Лохматые вновь бегут! И их на этот раз много!

– Приятного аппетита, господин пулемёт! – плотоядно захихикал Верлито.

Альфади, сволочь, ты – труп!

Кто-то написал в общий чат, видимо, чтобы всем было ясно, кого нужно будет убить в первую очередь. Что ж, среди нас его никто жалеть не будет. И в следующий раз, пожалуй, его не примем. Пусть помыкается в одиночестве, да и спокойнее всё-таки без этих инопланетчиков.

– Ого! – кто-то от возбуждения защёлкал зубами.

Гэхо неслись по болоту, невзирая на свою природную неприязнь к воде – первый раз за сегодня. Неужели решили поставить на карту всё? Пулемёт яростно загрохотал, срезая очередями низкоуровневых игроков и значительно замедляя продвижение опытных. Несколько гэхо достигли берега в опасной близости от бастиона, но тут же были вынуждены ввязаться в бой с отрядом Вентрилло, который сидел в засаде как раз на такой случай.

Вторая волна гэхо наступала со стороны леса, и там они уже чувствовали себя как альдраги в воде… Но Дранте, как глава гильдии, всё просчитал правильно, выставив заслон из самых сильных игроков и выдав им двойной запас аптечек.

Бластеры гэхо наносили не очень большой урон, но создавали очень много помех, ослепляя наших игроков. В этом у них, конечно, было преимущество. Но на этом оно и заканчивалось.

Клир вновь заменил Верлито на пулемёте, и тот побежал в нашу сторону, чтобы закрыть образовавшуюся после вылета Крейна брешь. Говорил ему Дранте сдать шлем по гарантии, пока не поздно, но упрямый гордец упирался, не желая признавать, что купил бракованный. В итоге и поплатился, а ещё чуть нас не подставил. Дранте, наверное, его теперь выгонит из клана. Или будет банить, пока тот новый шлем себе не купит.