– Простите меня, я больше никогда не буду убегать из дома! Я так соскучился!

Мама обняла Петю, поцеловала в макушку и говорит:

– Вот и правильно, и не нужно впредь никуда убегать… Лучше завари чай и собери осколки, я ведь знаю, что это Даша разбила кружку. Кстати, спасибо, что уложил малышек спать. Как же быстро ты вырос! Я и не заметила, что ты уже не мальчик, а взрослый помощник, защитник, солдат! (Карта 5). Сказала так мама и крепко обняла Петю (Карта 6).

П: Понравилась ли вам ваша сказка?

К: От нее стало теплее на душе. Теперь я понял, что как бы ты не обижался на родителей, убежать от семьи нельзя. Что бы не случилось, мы любим друг друга и мы нужны друг друг другу».

Комментарии: В финале терапии подросток согласился с выводом о том, что выбранные им карты представляют собой разные эго-состояния его личности, воплощенные в черты характера сказочных героев, определяющие стратегии выхода из трудных ситуаций и способы решения проблем.

Архетипический анализ сказки позволил предположить наличие у клиента определенных личностных особенностей, сформированных под влиянием архетипов. Так, например, выбор карты 1 – «Шут» – архетип Трикстера – по мнению С. Биркхойзер-Оэри (2006), воплощает физические страсти и желания, не подвластные разуму. В рассматриваемом случае речь идет о поджоге дымовой шашки и упоминании подростком о желании власти и доминирования с помощью силы. На стремление удовлетворить эти потребности указывает и выбор второй карты – образ разозлившейся и накричавшей на него матери, что, по мнению того же автора (работа «Мать: Архетипический образ в волшебных сказках» (2006)), свидетельствует о наличии у подростка таких характеристик, как сверхподавление и гиперконтроль окружающих, раскрывающиеся через активацию темной, пожирающий стороны матери [1].

Выбор карты с изображением волка (карта 3) был так же не случайным. С точки зрения Ромэ Ж. (2016), «терапевт не ошибется, если обратит особое внимание на отношение пациента к отцовской и материнской фигурам. Образ волка находится на краю того пространства, где Я пациента должно согласиться на смерть того, чем оно стало, чтобы позволить родиться тому, чем оно может стать…чтобы возродиться с более свободным и очищенным сознанием» (2016., с. 65), [5]. Мы полагаем, что в случае с нашим клиентом речь идет о метафорической смерти девиантной субличности в структуре Я подростка и возрождении нового Я, способного к позитивным изменениям, конструктивному поведению и в том числе к избавлению от обиды на мать.

Выбор карты 4 и образа мудреца, которого герой сказки встретил в лесу, указывает на актуализацию архетипа Великого Старца или Духа, который, по утверждению К. Г. Юнга (2012), символизирует общечеловеческую мудрость, знание, размышления, интуицию и ум авторитетного человека, но, в то же время, представляет собой серьезнейшую угрозу для личности. В таком случае человек действительно начинает верить в то, что он овладел магической мудростью, даром пророчества, исцеления или властью. Поэтому, по мнению К. Г. Юнга, помимо божественного, в этом архетипе есть и демоническое начало [7]. Подтверждением такой точки зрения является фрагмент сказки подростка, в котором он рассказывает о своей агрессии в адрес членов семьи.

Выбор карты 5 – «Солдат», по мнению А. В. Чернышева (2011), свидетельствует о наличии таких мотиваций, как стремление к контролю, риску, обладанию и независимости [6]. Мы считаем, что архетип Героя-освободителя (образ солдата) олицетворяет желание победить обиду на мать. Этот архетип боится потерпеть поражение и проиграть. По мнению М. Марк и К. Пирсон (2005), его теневыми качествами могут выступать жестокость, хвастливость и высокомерие при наличии страха оказаться слабым или ранимым [4].

Выбор финальной карты 6 – «Женщина-мать» с нашей точки зрения, связан с произошедшей в результате терапии актуализацией у клиента таких позитивных качеств, как понимание мотивации матери, желание ее простить и выразить любовь к ней.

Учет выявленных в ходе анализа сказки личностных особенностей подростка, находящихся под влиянием архетипов, и его неудовлетворенных потребностей существенно повлиял на эффективность психокоррекции.

С помощью сказки подросток осознал разницу между негативным подтекстом (негативным влиянием архетипа «Трикстера») роли шута, в которой он пребывал до случая с поджогом дымовой шашки, и позитивным контекстом (положительным влиянием архетипа) роли героя-солдата, готового победить свои девиации и обиды. В придуманном сюжете сказки произошла позитивная трансформация образа «Шута» с его веселой и беззаботной жизнью, в образ защитника с потребностью проявлять свою силу не в доказательстве окружающим своей силы с помощью девиантных поступков, а в умении перенаправить свою энергию в конструктивное русло – в понимание своих близких и заботу о них [2].

В завершение консультации были выявлены и обсуждены ресурсы, которыми он сможет пользоваться для реализации запланированных изменений.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Биркхойзер-Оэри С. Мать: Архетипический образ в волшебных сказках. – М.: Когито-Центр, 2006.-255 с.

2. Дмитриева Н. В. Левина Л. В. Феноменология отклоняющегося поведения и подходы к его коррекции. – Новосибирск: НГПУ, 2012.-283 с.

3. Дмитриева Н. В., Буравцова Н. В. Ассоциативные карты в работе с трудным случаем. Учебно-практическое руководство. – СПб., Изд-во «ГАЛАРТ+». 2016.– 242 с.

4. Марк М., Пирсон К. Герой и бунтарь. Создание бренда с помощью архетипов / пер. В. Домнина, А. Сухенко. – СПб.: Питер, 2005.-336 с.

5. Ромэ Ж. Словарь символики сновидений/ Пер. с фр.-М.: Когито-Центр, 2016.-496 с.

6. Чернышев А. В. Русские архетипы в брендинге и эффективность рекламы: автореф. дис. … канд. социол. наук: 22.00.03. – Нижний Новгород: Нижегородский гос. ун-т им. Н. И. Лобачевского, 2011.-32 с.

7. Юнг К. Г. Психология и поэтическое творчество / Самосознание европейской культуры ХХ века. – М., 2012. – С. 103–118.

Чувство страха знакомо каждому человеку. Оно – такое же неотъемлемое проявление эмоциональной жизни, как радость, удивление, восхищение. Боязнь того, чего действительно стоит бояться, на протяжении миллионов лет помогала нашим предкам выживать. Однако в современную эпоху, когда угрозы не подстерегают на каждом шагу, страх может возникать в отношении объектов и ситуаций, не представляющих реальной опасности для жизни. Одним из таких страхов является страх одиночества. Под ним может скрываться страх незащищенности, боязнь не справиться с проблемами, страх того, что мир большой и опасный, страх неизвестности, старости, боязнь стать никому не нужным и пр.

Современная эпоха информационных технологий и постоянное давление, которое оказывают масс медиа на личность, делают ее пассивным наблюдателем, а не активным субъектом деятельности. Ежедневный контакт с огромным объемом информации, пребывание в сети Интернет, концентрация на социальных контактах в сети подменяет реальное общение виртуальным. Рост числа взаимодействий в Интернете ослабляет связи с реальными людьми. Утрата навыков общения приводит к трудностям в поддержании контактов с реальностью, к ощущению отчуждения, обособленности. Происходит эскалация чувства одиночества. Страх одиночества становится распространенной жалобой, с которой все чаще обращаются клиенты.