Тронная Долина.

Не было никаких сомнений в том, что молодой маолот покинул его не случайно именно здесь, где (Джефф знал это так же точно, как и то, что дышит), ничего не происходило случайно на протяжении тысяч эверонских лет. Это было не место для случайностей. Сейчас, когда туман рассеялся и Джефф почувствовал сопереживание сотен, а может, тысяч взрослых маолотов, он знал это вне всяких сомнений.

Невозможно было определить, сколько именно огромных зверей окружало его. Он мог, с помощью Майки или без него, рассмотреть каждого из них, но не мог сосчитать или увидеть всех одновременно. Впрочем, не имело никакого значения, сколько маолотов находилось здесь, потому что остальные, в данный момент здесь не присутствующие, могли смотреть на него глазами других. Тем не менее все они закрывали глаза или отворачивались, когда он пытался на них посмотреть. И это тоже не имело значения. На самом деле в Тронной Долине присутствовали все взрослые маолоты Эверона, и он это почувствовал совершенно точно, через совместное, направленное на него сопереживание, ощущаемое почти как физическое давление.

Они все были здесь, они все были здесь из-за него, чтобы судить его.

Он никогда еще в своей жизни не чувствовал себя таким маленьким, таким незначительным. Физически он не сжался от направленных на него многочисленных взглядов, но сердце его дрогнуло внутри, он в отчаянии огляделся, пытаясь отыскать Майки.

Слева он заметил движение у оснований колонн, потом увидел Майки, глаза которого были закрыты, как сейчас и у других взрослых, а по размерам его практически уже нельзя было отличить от остальных зверей, так сильно он вырос. Молодой маолот подошел по ровному полу амфитеатра к Джеффу.

— Майки… — сказал Джефф, когда маолот остановился перед ним. Он протянул руку, чтобы погладить его по шее, но потом опустил ее. Имя Майки звучало нелепо по отношению к старому другу, который вырос из этой уменьшительной клички и роли младшего любимого партнера по играм. Майки был равным, даже больше чем равным. Он подошел и сел рядом с Джеффом, мордой к многочисленным наблюдателям.

Джефф почувствовал, что лежавшие на колоннах звери о чем-то спросили Майки. Тот ответил отрицательно и остался рядом с Джеффом.

— Майки, что им нужно? — спроси Джефф.

Майки дал понять, что нужно проявить терпение и ждать. Главные события были еще впереди.

— Какие? — спросил Джефф.

Майки направил его внимание на самый край открытого пространства, и слева, присмотревшись, Джефф заметил выходившие из-за колонн фигуры, которые затем направились к нему. Некоторые фигуры осознавали, что они делают, другие двигались, словно в трансе, словно получив молчаливый приказ, не оставивший им выбора. Это были люди и звери, но звери, за исключением одного, были земными вариаформами.

Впереди шли Мартин и Джарджи. Взгляд их был чистым и ясным, и они выглядели так, словно знали, зачем здесь находятся.

— С вами все в порядке? — спросил Джефф, когда они приблизились.

— Конечно, — ответила Джарджи.

— Как вы здесь оказались?

— Прилетели с Мартином на самолете, на котором сбежали из лагеря Бью.

Они подошли к Джеффу и остановились.

— Я знал, что вы здесь окажетесь, — сказал Мартин.

Джефф посмотрел ему прямо в глаза, поверх головы Джарджи:

— Конечно, вы знали. — Он сам удивился, что говорит настолько спокойно. — Вы ведь Уилл, верно? — Да.

Они долго смотрели друг на друга. Джефф не видел Уильяма более пятнадцати лет, но сейчас не мог не поразиться, насколько сильно изменилась внешность брата. Рост был примерно тот же, телосложение тоже не изменилось. В остальном же Джефф безуспешно пытался разглядеть знакомые черты.

— Ты давно догадался? — спросил Уильям немного хриплым голосом. Манера разговора Мартина исчезла.

— Когда проснулся в вашем лагере на перевале. Что-то в тебе беспокоило меня с нашей первой встречи. Ты нравился мне почему-то больше, чем того заслуживал. Но я не знал наверняка до тех пор, пока не оказался в лагере.

— Что же такого я сделал в лагере?

— Дело не в том, что ты сделал. Что-то произошло со мной на Эвероне, и я стал лучше во всем разбираться, лучше, чем мог ожидать от себя, лучше, чем кто-либо другой. Сейчас я чувствую себя странно, несколько отстраненным от всего, но способным отчетливо мыслить. Частично, как мне кажется, это объясняется тем, что Майки запретил мне есть и отдыхать.

— Но почему лагерь? — настаивал Уильям. — Что именно произошло в лагере, что заставило тебя понять, кто я есть на самом деле?

— Уверенность пришла, когда ты назвал меня Джеффом. — Кажется, я где-то слышал или читал, что голос и походку подделать труднее всего, даже талантливому актеру. Ты знал об этом, поэтому постоянно называл меня мистером Робини. Потом, как я думаю, ты решил, что если ты будешь продолжать меня так называть, после того как я налетел на вас с Джарджи за то, что вы никогда не называете меня Джеффом, это только усилит мои подозрения. Тебе только не удалось назвать меня Джеффом не так, как это делал Уильям. Брат медленно кивнул.

— Я так и думал, — сказал он. Глаза его потемнели. — Джефф, ты знаешь, я во всем виноват. Я втянул тебя во все это.

— Все в порядке, — успокоил его Джефф. — Другого я вряд ли захотел бы.

— Хватит! — вмешалась в разговор Джарджи. — Думаю, я имею право на то, чтобы вы хотя бы кратко пояснили, о чем говорите!

Они повернулись к ней.

— Все началось с того, что я послал Майки на Землю, послал умышленно, — сказал Уильям. — Я начал дело, которое должно было закончиться здесь и при участии Джеффа. Участия вас и других людей я не мог предусмотреть. Не мог предвидеть такой результат восемь лет назад.

— Значит, — сказала Джарджи, — вы пришли сюда, чтобы убедиться в том, что Джефф добрался до Тронной Долины.

— Да, — сказал Уильям и посмотрел на Джеффа. — Джефф…

— Я же сказал, все в порядке. Только понять не могу, как ты мог предвидеть, что я получу грант на исследования здесь?

— А, это. Потребовалось подергать за ниточки. Любой человек, занимающий такую должность, может решить такую проблему за пять минут.

— Кто еще знает?

— Всего пять человек, причем четверо из них находятся на Земле, в штабе Экологического Корпуса. Посвящение даже такого числа людей было рискованным. Официально ничего не делалось.

— Я снова ничего не понимаю, — вставила Джарджи.

— Я был объектом эксперимента, — пояснил Джефф. — Он привез Майки на. Землю, чтобы он вырос со мной, тоже в качестве эксперимента.

— Мы не способны говорить с маолотами прямо. — Уильям кивнул на сидевших на колоннах зверей. — Это было экспериментом с обеих сторон. — Они дали мне одного из своих детей, я дал младшего брата, чтобы определить, сможем ли мы сделать из них переводчиков.

Он взглянул на Джеффа.

— У нас все получилось, верно?

— И да, и нет, — ответил Джефф. — Но если ты не мог разговаривать с ними, как мог убедить их отпустить Майки на Землю?

— Не знаю, — ответил Уильям. — Правда, не знаю, как мне это удалось. Знаю только, что в первые годы моего пребывания на Эвероне, еще до того как сюда допустили колонистов, я стал замечать, что маолоты обладают более развитым интеллектом, чем другие животные. Я попытался изучить их более подробно. Они увели меня в лес, можно сказать, захватили в плен, и привели сюда. Я провел здесь три дня и три ночи без еды и воды. Думаю, ты прав. Джефф. Головокружение от усталости и недостатка пищи облегчает, каким-то образом, общение с ними. На четвертый день я уже начал сходить с ума, и они принесли мне Майки. Он выглядел как толстый котенок-переросток, который не мог стоять даже на четырех лапах. Потом маолоты каким-то образом дали мне понять, что мне нужно с ним сделать. Думаю, они увидели во мне то же, что я заметил в них, и попытались с моей помощью наладить связь. Они решили сначала, что могут разрушить барьеры, изнурив меня и измучив голодом и жаждой, но это не сработало. Мы слишком от них отличаемся, чтобы общаться напрямую. Нет сомнения в том, кем они являются. Они — единственные инопланетные разумные существа, которых нам удалось встретить на звездах. Это чудесно. Они занимают место людей в эверонской цепи жизни.