Она достала из сумочки аспирин и проглотила таблетку, не разжевывая ее.
Еще хуже, если Уит и его мать знают о том, кто убийцы, и все равно скрываются. Но почему они не уезжают из Хьюстона? Что они выигрывают, оставаясь в столь опасном для них городе? Удерживающий их якорь должен быть весьма основательным, например горячая информация о Беллини, поиск доказательств или деньги.
«Так что же мне сейчас делать?» — У Клаудии еще сильнее разболелась голова. Работать официально вне пределов ее юрисдикции было бы совершенно неприемлемо. Это противоречило здравому смыслу и профессиональной этике. Но Уит все изменил. Этот мужчина, друг и коллега, внес в ее жизнь элемент остроты и новизны. Он стал для нее человеком, с которым можно было поделиться секретом и который был достоин того, чтобы его защищать.
Клаудия вышла из своей видавшей виды «хонды» и направилась к закрытым воротам. Слева от нее остановился автомобиль, и она могла видеть, как пальцы водителя набирают код кнопочного замка. Похоже, что это комбинация два-два-четыре-девять. Она стояла в расслабленной позе, будто выглядывала приятеля с машиной. Подождав, пока автомобиль въедет внутрь и заметив, что засов открылся почти немедленно, Клаудия бросилась к своей машине.
Она села в «хонду» и, подъехав поближе, набрала нужный код, но ворота оставались закрытыми. Тогда она попробовала набрать два-два-четыре-восемь. Замок щелкнул, и она быстро заехала во двор. Оставив машину на площадке для посетителей, Клаудия положила в сумочку свой служебный револьвер. Бакмен жил в коттедже номер двенадцать. Тусклый свет горел только в кухне. Она приложила ухо к двери и услышала звук включенного телевизора. Нажав кнопку звонка, Клаудия замерла в ожидании.
Через какое-то время дверь открылась. Перед ней стояла высокая, красивая рыжеволосая девушка в несколько узковатой тенниске с надписью «Топаз». Ее блуждающий взгляд свидетельствовал о том, что она не теряла времени зря. Вино, пиво или марихуана, похоже, скрашивали ее одиночество.
— Привет, — сказала Клаудия. — Меня зовут Клаудия Салазар. Извините, что беспокою вас так поздно, но я — внештатная журналистка, работающая над книгой о корпорации «Энерджис». Мне хотелось бы встретиться с Грегом Бакменом. Вашего адреса нет в справочниках, но один из друзей Грега подсказал, где его можно найти.
— Его сейчас нет, и он не будет говорить с вами об «Энерджис», — сообщила рыжеволосая красотка. — Извините. — Она начала закрывать дверь.
— В прессе на него вылили много грязи, и мне хотелось бы все исправить, — сказала Клаудия.
Девушка перестала тянуть на себя дверь и посмотрела на нее выжидательно.
— Репутация ряда сотрудников «Энерджис», например мистера Бакмена, была незаслуженно запятнана. Сейчас они не в состоянии найти достойную работу, хотя могли и не знать о махинациях со счетами, а только выполняли чужие приказы. Эти люди не сделали ничего плохого.
Рыжая слегка кивнула, удивленная столь неожиданным сердечным монологом.
Клаудия выдержала многозначительную паузу.
— Я хочу рассказать правду и защитить тех, кто невинно пострадал и стал изгоем, хотя им никогда не предъявляли обвинений в криминальных преступлениях. Это недостойно американского общества. Их честные имена следует восстановить, развенчав все домыслы.
— И на каком основании? Из-за доброты вашего сердца? — Взгляд девушки утратил отсутствующее выражение и стал острее.
— На основании честного изложения фактов.
Рыжая посмотрела на нее изучающе.
— Я передам Грегу ваши слова. Посмотрим, захочет ли он вам позвонить.
— Вы его жена?
— Подруга, — с улыбкой сообщила она. — Меня зовут Робин Мелвин. Только не ошибитесь в написании моего имени в вашей книге. Вы ведь можете упомянуть меня? Моя мама просто умрет от восторга.
— Я уверена, что вы бы хотели, чтобы в жизни Грега снова появилась возможность выбора, Робин. Например, поработать в другой энергетической компании, не так ли? Снова получить власть и достойный доход, как было раньше.
— Конечно, — согласилась Робин и прикусила губу. — Это было бы здорово.
В своем сердце Клаудия ощутила легкий укольчик вины за обман Робин, хотя понимала, что ничего уже не поделаешь — выбранный путь был самым кратким.
— Не могли бы мы с вами немного поговорить? Мне нравится ваше понимание проблемы. Когда Грег вернется, я, возможно, побеседую с ним лично. Я понимаю, что разговор об «Энерджис» будет болезненным, но моя книга может оказать ему большую помощь. Позвольте мне что-то сделать в его защиту, — предложила Клаудия.
Робин задумалась.
— Ладно, давайте подождем его вместе, он должен скоро прийти. Хотите бокал вина?
Клаудия кивнула и зашла в дом. Ей впервые в жизни довелось увидеть такой красивый комфортабельный дом. Мебели оказалось немного, но она была шикарной. Кожаный диван, стереосистема с большим количеством ручек управления, чем на учебном тренажере пилота, стеллаж для компакт-дисков. Пока Робин Мелвин наливала вино, она просмотрела надписи на них. «Прекрасная жизнь», «Мистер Смит едет в Вашингтон», «Звуки музыки». Это были первоклассные фильмы, которые она не ожидала увидеть в жилище предполагаемого бандита. На полке выстроился длинный ряд книг. Все они были творениями на редкость плодовитого Чеда Ченнинга: «Искусство существования», «Плавание по маршруту жизненных целей», «Я делаю себя счастливым» и прочий бред на тему «Помоги себе сам». Потертые переплеты свидетельствовали о постоянном обращении хозяина к этим книгам.
Робин принесла массивные бокалы с «Шардоне», наполненные почти до краев, и уже пригубила один из них.
Заметив, что Клаудия смотрит на книги, она, вздохнув, произнесла:
— Представляете, в какой он находился депрессии, если читал весь этот мусор? Правда, ему это помогало.
Она передала бокал Клаудии, чуть не расплескав вино.
— Неужели? — спросила Клаудия.
— Это для него своего рода спасение, — пояснила Робин, — в виде гуру, нашептывающего ему в уши.
— Очень хороший дом. Чем же он теперь занимается, ведь ему, наверное, надо выплачивать немаленькую ссуду?
Робин пожала плечами и села на диван.
— Консультирует клиентов. Вообще у Бакса много друзей, которые постоянно подбрасывают ему работу. — В ее голосе прозвучала откровенная горечь.
— У Бакса?
— Так его называют друзья. Немногие люди зовут его Грегом.
Клаудия тоже присела и сделала глоток вина, довольно смутно представляя, что же предпринять дальше.
— Робин, в своем исследовании я обнаружила, что трое друзей Бакса из «Энерджис» были убиты за несколько недель до краха компании.
Робин кивнула.
— Да, это ужасно. — В ее глазах появилась настороженность, которой раньше не было.
— Я думаю, что это стало большим потрясением для Бакса. Он когда-нибудь упоминал, был ли в этом деле замешан кто-либо из «Энерджис»?
— В том смысле, что их замочили?
— Да. Именно замочили, а не просто убили, — подтвердила Клаудия.
Робин сделала внушительный глоток вина.
— Эти парни были его лучшими друзьями на работе. Бакс чуть с ума не сошел, переживая за них. Тогда мы с ним не были близко знакомы, но он с компанией часто посещал клуб, в котором я работала. Все они считались у нас очень хорошими клиентами. После гибели его друзей я ощутила потребность как-то утешить и отвлечь Грега, и мы стали проводить время вместе. — Она замолчала, как будто смущенная тем, что приоткрыла этот уголок своего сердца для постороннего человека.
— Где вы работаете?
— В клубе «Топаз». Я — стриптизерша.
Клаудии понравилось, что Робин сказала именно «стриптизерша», а не «артистка эстрады» или «исполнительница экзотических танцев».
— Но я хотела бы закончить колледж и работать в сфере продажи недвижимости. Мне нравятся большие дома, — продолжила Робин, засмеявшись.
Клаудия разыграла свою первую карту.
— Видите ли, занимаясь своими поисками, я обнаружила того, кто хотел, чтобы эти люди замолчали навсегда. Не хочу вас пугать, но Бакс может оказаться в опасности.