Я была уверена, что следующим местом, где наш субъект совершит преступление, станет Филадельфия. Однако полицейский Глен Холл работает в полицейском управлении городка Аллен-Парк, штат Мичиган. Аллен-Парк находится в пригороде Детройта.

Я щипаю себя за переносицу.

— Сколько, вы сказали, жертв?

— Мэм, их… их…

Его голос срывается. Я не знаю, то ли это из-за плохой связи, то ли из-за того, что он очень сильно волнуется. Скорее всего, по второй причине.

— Их там шесть, — наконец говорит он. — Шесть тел.

— Понятно. И они были обнаружены в одной и той же спальне?

— Совер… совершенно верно.

— Мне жаль, что приходится расспрашивать об этом, но не могли бы вы рассказать, в каком положении находились тела?

— Я… похоже… похоже, что я… — Я слышу, как он делает глубокий вдох, пытаясь, по-видимому, взять себя в руки. — Они лежали в ряд, как в морге.

Это он. Точно он.

— Я получил твое сообщение, — говорит Букс, стремительно заходя в комнату. — Это он? Но трупов целых шесть!

Потупив взор, я киваю.

— Шесть трупов? Он никогда не делал такого, Эмми.

— Это он, — говорю я. Ничего не услышав в ответ на свои слова, я поднимаю глаза и встречаюсь с Буксом взглядом. — Это он.

Букс достает из кармана сотовый телефон и нажимает на нем какие-то кнопки.

— Это Букмен, — говорит он затем в телефон. — Поднимайте группу быстрого реагирования. Мы отправляемся в Детройт.

Через полтора часа после того, как мне позвонили из городка Аллен-Парк, штат Мичиган, я уже сижу в маленьком десятиместном самолете вместе с Буксом и шестью членами нашей группы быстрого реагирования. Букс разговаривает по телефону со спецагентом из детройтского отделения ФБР, громко давая указания. Я смотрю в иллюминатор, и мои мысли движутся как бы по спирали в разных направлениях… Наконец мужчина, который сидит напротив меня и которого мне только что представили (но его имя я тут же забыла), вдруг прерывает поток моих мыслей.

— Значит, в выборе им этих жертв не просматривается никакой последовательности?

— Нет, никакой, — говорю я. — Мужчины и женщины. Белые, черные, латиноамериканцы, азиаты. Детей нет, а так все возрасты — от двадцати до семидесяти семи. Самые разные социальное положение и уровень достатка — бухгалтер, адвокат, врач, продавщица обуви, дворничиха и продавщица в бакалейном магазине. Единственное, что объединяет этих жертв, — это то, что все они жили в своих домах в одиночку.

— И больше ничего общего?

Я отрицательно качаю головой.

— Ничего общего мы обнаружить не смогли, хотя собрали о них самую полную информацию, вплоть до городов, в которых они выросли, школ, в которых они учились, клубов, которые они посещали, религиозных организаций, в которых они состояли, социальных сетей, которыми они пользовались. И — ничего, — со вздохом говорю я. — Они все — нормальные, обычные люди, у которых нет какой-либо одной объединяющей их всех характеристики.

Букс убирает свой телефон и смотрит на меня.

— Жертвами сегодня вечером были только женщины, — говорит он. — Шесть женщин. У них, похоже, отделяли конечности. У всех есть колотые, а может, и огнестрельные раны, но это окончательно выяснится только после проведения аутопсии.

— Вообще-то это отличается от его обычной манеры совершения преступлений, да? — спрашивает один из агентов.

— Да, отличается, — отвечаю я. — Шесть жертв сразу — это для него нехарактерно. И методы убийства другие. Тот факт, что на месте преступления было обнаружено так много улик и что не все их поглотил огонь, свидетельствует о том, что он изменил стиль своей преступной деятельности. Кардинально изменил.

— Он нарушил свои правила, — говорит Букс. — Похоже, он нервничает и дергается.

— Ему уже ни к чему следовать своим правилам, — говорю я. — Потому что теперь ему известно, что мы знаем о том, чем он занимается. Для него уже не важно, сочтут ли пожар и смерть чистой случайностью, так как он знает, что мы в это не поверим. Откровенно говоря, я даже не понимаю, зачем ему нужно было устраивать пожар.

— Он хочет, чтобы мы знали, что это сделал именно он. — Букс на несколько мгновений задумывается, а затем кивает. — Он как бы шлет нам послание. Он говорит: «Я не боюсь ФБР. Ведь вы, если разобраться, так ни до чего и не докопались».

Я содрогаюсь от этой мысли, хотя я опасалась именно такого развития событий с того самого момента, как в прессу просочилась информация о нашей охоте за этим субъектом и была опубликована соответствующая статья.

— Сейчас он допустит какую-нибудь ошибку, — говорит другой агент. — Раз он начал дергаться, неизбежно сделает что-нибудь не так.

Возможно. В данной сфере специалистами являются эти агенты, а не я. Но я не вполне согласна с только что высказанным предположением. Кроме того, в настоящий момент меня это не так уж и волнует. Мне сейчас хочется только одного.

Я хочу, чтобы наш субъект пошел в это воскресенье на футбольный матч команд «Миннесота Вайкингс» и «Детройт Лайонс».

Букс ходит туда-сюда по роскошной ложе класса люкс в северном секторе стадиона «Форд Филд», где разместился наш командный пункт. Сейчас он энергичен, деловит и явно чувствует себя здесь в своей тарелке. Он с воодушевлением инструктирует нашу бригаду численностью около ста пятидесяти человек, состоящую из сотрудников местной полиции, полиции штата и правоохранительных органов федерального уровня. Все правоохранители, участвующие в этой операции, в обычной штатской одежде и выглядят как мужчины и женщины, собравшиеся поглазеть на футбольный матч. Букс сейчас именно такой, каким я его увидела при первой встрече. Он похож на несгибаемого агента Джо Фрайди, которого даже трудно представить занимающимся чем-то другим, помимо своей работы, и который, похоже, не интересуется в этом мире ничем, кроме выполнения порученного ему задания, и сделает все возможное, чтобы задержать злоумышленника.

— Эй, внимание, попрошу тишины! — говорит Букс, и через несколько секунд в этой шикарной ложе воцаряется полная тишина. — Вероятно, для нас это наилучшая возможность поймать самого жуткого из всех серийных убийц, с которыми я когда-либо сталкивался, а потому очень важно, чтобы мы помнили фундаментальные правила. — Букс переводит дух. Он явно волнуется. — Сегодня тут будут находиться шестьдесят тысяч человек, и один из них — наш субъект. Если вы будете вести себя, как агент ФБР, он вас заметит. Если вы будете вести себя, как полицейский, одетый в штатское, он вас заметит. Если вы будете вести себя, как человек, который кого-то разыскивает, он вас заметит. Он сообразительный, проницательный и очень осторожный. Вы должны вести себя так, чтобы он вас не заметил.

Букс делает паузу, и все дружно молчат вместе с ним.

— В силу всего этого мы будем действовать не как обычно. Мы хотим, чтобы он приехал на стадион. Как только он здесь окажется, мы хотим не допустить, чтобы он этот стадион покинул. Если нам потребуется останавливать каждого белого мужчину в возрасте тридцати или сорока с лишним лет — может, с выпирающим животом, а может, и нет, может, лысого, а может, и нет, — в общем, если нам потребуется останавливать каждого из этих мужчин на выходе из стадиона, мы станем это делать. Но сначала вам нужно сделать так, чтобы он оказался на стадионе. Ваша работа сегодня состоит в том, чтобы идентифицировать потенциальных подозреваемых, как только они окажутся здесь, и сообщать нам о них по телефону сюда, на командный пункт. Не уделяйте никому из подозреваемых особого внимания, пока не получите соответствующего указания от нас. У вас не будет наушников, и вы не будете использовать портативных раций. Вы будете звонить по номерам, присланным вам на ваши мобильные телефоны, и при этом будете делать вид, что спрашиваете свою жену или, соответственно, своего мужа, почему он или она так долго не возвращается из туалета. А еще вы будете изо всех сил стараться вести себя так, как будто вы и в самом деле пришли сюда исключительно ради того, чтобы посмотреть, как футболисты клуба «Детройт Лайонс» разделаются с соперниками из клуба «Миннесота Вайкингс».