Остается упомянуть еще о трех наиболее известных фигурах в арабской географии, прославившихся прежде всего своими путешествиями.
Они относятся к типу географов, дополняющих своей работой труды компиляторов и настоящих исследователей.
Первый из них — ал-Бируни — провел всю жизнь в занятиях наукой и путешествиях и умер в 1084 г. Он родился в Хиве, какой-то период жизни находился в районе к югу от Каспийского моря, сопровождал султана Махмуда Газнийского во время его вторжения в Индию около 1027 г. Много подробностей из жизни и деятельности ал-Бируни можно найти в упоминавшемся выше библиографическом словаре Якута. Ал-Бируни создал ряд трудов, в том числе описание Индии, “Хронологию”, в которой рассматриваются различные методы счета времени, употреблявшиеся у разных народов, а также географический труд под названием “Канон”. В тот ценный вклад, что он внес в географическую науку, входит описание путей, ведущих из Ферганы в Восточный Туркестан, описание ферганских городов и короткий рассказ о Непале и Тибете. Большое значение имеет также его описание Индии и ее учреждений в начале XI в.
Отвлекаясь от скучноватой арабской географии Бейкера, вернемся к нашему писателю Маркову, который открывает интересный образ второго арабского исследователя Земли, но никак не путешественника. Имя этого, так называемого “кабинетного”, но выдающегося ученого Абу-л-Фида. С помощью его труда “Упорядочение стран” мы узнаем о представлениях и границах средневековой арабской географии в целом.
В 1905 г. в Эртелевом переулке в Петербурге с печатной машины сошли листы книги “О государстве Русском. Сочинение Флетчера”. Ныне это издание стало библиографической редкостью. В нем есть такие строки:
“Особое замечание, извлеченное отличным венецианским космографом Г. Джоном Батистом Рамузием из арабской географии Абильфады Измаэля, касательно направления океана от Китая на север, вдоль по берегу Татарии и других неизвестных стран, а потом на запад, по северным берегам России и так далее к северо западу”.
На полях книги типографским путем была воспроизведена заметка: “Китай. Пределы крайних татар. Некоторые неизвестные страны. Северные берега России. Северо-запад”.
Знаменитый востоковед, арабист, академик И. Ю. Крачковский сделал новый перевод этого отрывка непосредственно из арабской рукописи Абу-л-Фиды.
Отрывок гласил, что океан “берет направление на восток, пока не поравняется с пределами земли восточной открытой, а там страна Китай”.
Затем океан поворачивает в сторону севера, до тех мест, где находится “преграда” Яджуджа и Маджуджа. Поравнявшись с нею, океан вновь поворачивает, окружает “земли, неведомые по своим обстоятельствам” и уходит на запад, “оказываясь к северу от земли”.
Затем он “равняется со страной Русов, минует ее, поворачивает на запад и на юг (юго запад), окружая землю, и оказывается уже в западной части” В этом переводе явственно встает очертание морского побережья от Китая, Камчатки, Берингова пролива до Скандинавии и “Дышащего моря” древнерусских сказаний.
Что за “преграда” Яджуджа и Маджуджа или Гога и Магога библейских повествований? Этой преградой могли быть и проливы каменистых Курильских островов, и узкие ворота теперешнего Берингова пролива между северо-востоком Азии и берегом Северо-Западной Америки.
“Земли, неведомые по своим обстоятельствам…” — вероятно, вся полоса сибирского побережья Ледовитого океана. Далее к западу начиналась уже известная Абу-л-Фиде “страна Русов”, а за ней лежало знакомое арабам Северное море. В отрывке из Абу-л-Фиды достоверно было все, за исключением Яджуджа и Маджуджа, о которых упоминалось в Коране.
Это — покрытые шерстью страшные существа, четырехглазые дива, не то шипящие, как змеи, не то свистящие, подобно птицам. Древние арабы “поселяли” этих чудовищ на самом северном краю земли.
Но кто же был Абу-л-Фида?
Он жил в 1273–1331 годах. Отечеством Абу-л-Фиды был Дамаск, куда его родители бежали во время нашествия монголов на Сирию и где на берегах реки Оронто стоял окруженный садами город Хама. Там и княжил отец будущего ученого. Потомок курда Эйюма, он принадлежал к роду тех правителей Египта, что продержались в’ Каире вплоть до захвата власти мамелюками.
Юный Абу-л-Фида пошел на службу к мамелюкам. Одно время его покровителем считался египетский султан ал-Мансур, о котором ходила молва, что он был тевтонским крестоносцем, когда-то перебежавшим на сторону сарацин.
В самом начале XIV столетия Абу-л-Фида приехал в Каир и явился ко двору султана, сменившего ал-Мансура. Вскоре сирийскому князю был возвращен эмират Хама, и Абу-л-Фида поселился в стране отцов. Из окон своего замка он видел цветущую долину Оронто, стремившуюся к Средиземному морю. Сирийский эмир “распространил путешествиями свои познания”, как сказал о нем русский биограф XIX века, и занялся науками и писательством.
В разные годы Абу-л-Фида создал “Начертание истории человеческого рода”, жизнеописание пророка Магомета и другие произведения.
Но самым важным творением эмира Хама было “Упорядочение стран” или “Таблицы земель” (“Таквим-ал-булдан”), а в просторечии — “География”. На русском языке этот труд никогда не издавался, о чем приходится лишь сожалеть.
Раскрыв бронзовый пенал, сохранившийся, по свидетельству арабистов, до нашего времени, Абу-л-Фида прилежно трудился над “Упорядочением стран”, не раз дополняя свои черновики новыми сведениями. Он описал около тридцати областей (“климатов”) земли, в том числе Китай, Индию, острова Восточного моря, Магриб, Андалусию, Атлантику, Среднюю Азию…
В основном книга Абу-л-Фиды была готова в 1321 г. Лет десять ушло на дополнения, поправки и сверку рукописи, к которой сирийский ученый не раз возвращался, не расставаясь с ней до самой смерти.
Абу-л-Фида писал о том, как русы в 843–844 гг. прошли со стороны Черного моря к берегам Андалусии и ворвались по Гвадалквивиру в Ишбилию (так называлась тогда богатая и шумная Севилья).
Абу-л-Фида вызвал из глубины веков образы славян Масуда и Сериба. Они водили свои корабли к берегам Африки и, обосновавшись там, начинали оттуда дальние морские походы. Происходило это в начале X века.
Абу-л-Фида знал творения великого хорезмийца ал-Бируни, который первым назвал Северное море морем Славян, описал Индию и показал пути, по которым сияющий славянский янтарь попадал в Хорезм и Аравию.
Абу-л-Фида приводил сведения об устье Волги, знал о Волжском Булгаре. Около 1300 г. он повстречался с человеком, побывавшим у берегов Северного моря, и записал его рассказ о торговле между приезжими купцами и обитателями Севера. Это был знаменитый способ “немого” торга, когда купцы, выложив товары в условленном месте, возвращались к месту стоянки каравана.Люди Севера в свою очередь приносили пушнину и клали ее рядом с товарами. Тогда купцы вновь приходили к торжищу и забирали шкуры. При этом ни приезжие купцы, ни продавцы дорогих мехов никогда не видели друг друга. Более того, Абу-л-Фиде рассказывали, что где-то за “городом Арба” люди Севера беспощадно расправляются с пришельцами в заповедную страну и даже их пожирают. Где находился город Арба? На этот вопрос трудно ответить. Может быть, это теперешний Арбаж, к югу от Котельнича?
Встречи с бывалыми людьми, разговоры с пленными монголами, славянами, рассказы арабских купцов о стране Мрака, лежащей за Волжским Булгаром, — вот откуда Абу-л-Фида мог почерпнуть сведения для наброска морского пути из Тихого океана в Атлантику.
Как бы оставляя эту стезю для будущих поколений, Абу-л-Фида рассчитал расстояния других сообщений с Китаем.
По сведениям Абу-л-Фиды выходило, что от Красного моря до Китая — двести дневных переходов по суше. Весь путь был разделен на участки. К примеру, от Красного моря до Ирака надо было идти два месяца. На переход от Ирака до Балха требовалось тоже шестьдесят дней. Между Балхом и Ферганой было двадцать переходов. Далее лежала страна карлуков и область огузов. Пройти их можно было за три месяца и оказаться на “берегу моря, омывающего берега Китая”. Читатель уже знает по знаменитому отрывку, что у восточной части Китая океан поворачивает в сторону севера.
