Например, Хаген разъясняет, что составитель надписи неоднократно пользовался древними рунами, в то время уже вышедшими из употребления, а отдельные знаки, например для передачи “w”, он, очевидно, сам сконструировал благодаря знанию латинского алфавита. Все это неудивительно для непрофессионального писца.

Составитель надписи был, по всей вероятности, родом из шведской области Вестерьётланд, а так как тогда еще не существовало установившегося литературного языка, то, следовательно, диалектизмы были неизбежны.

 Относительно включенной в надпись мольбы христианина за своих товарищей, убитых индейцами, которая дала пищу для многочисленных аргументов против подлинности этого памятника, Хаген пишет следующее: “Каждое слово в этой молитве свидетельствует о том, что она была произнесена и начертана человеком, жившим в XIV веке, а не в XIX”.

 Между прочим, Хаген приводит ряд несомненно подлинных древних рунических надписей, в которых тоже есть отклонения от форм, принятых в те времена.

 Следует еще сказать, что датского археолога Брёндстеда (Копенгаген) пригласили в 1948 г. в США, чтобы проверить спорные доказательства.

Брёндстед весьма добросовестно провел исследования и 18 ноября 1948 г. представил подробный отчет об их результатах пригласившему его обществу.

 О могиле викинга в Бирдморе: что она “несомненно подлинная”.

 О Ньюпортской башне: “Если бы это простое и красивое сооружение стояло где-нибудь в Европе, то, по моему мнению не было бы никаких сомнений в его средневековом происхождении”.

О Кенсингтонском камне: “После долгого и тщательного изучения я лично склонен считать этот знаменитый рунический памятник подлинным… С археологической точки зрения ничто не говорит против этого камня”.

 Теперь, после кажущейся разгадки тайн норманнских походов в Северную Америку, мы вправе изучать и другие версии ее открытия, но не принимать во внимание сказанное будет, по крайней мере, невежественно.

 Заканчивая главу о норманнах, путешествовавших в Исландию, Гренландию и Северную Америку еще до Колумба на своих прочных морских ладьях, надо сказать, что их достойными соперниками в освоении северных земель и морей были славянские мореходы-варяги. Они покоряли Европейский Север в восточном на^ правлении. Все реки, впадающие в Баренцево и Белое море были открыты ими. Они открыли и начали осваивать Соловецкие острова, острова Вайгач, Колгуев, Новую Землю, Шпицберген (Грумант). Открывая Югорскую землю, русские зверобои (новгородцы) охотились и воевали по всему бассейну Нижней Оби. Отважные скандинавы, если и заходили сюда, то никак не первыми. Наверняка, здесь тоже немало тайн и теперь невозможно определить, куда заходили русские мореходы, если сын Эрика Рыжего — Лейор около 1000 г. добрался до побережья Лабрадора.

Тогда моряки и воины не задумывались о том, что надо вести записи своих походов.

 Теперь важно одно: серьезных оснований сомневаться в первенстве норманнов в географическом открытии Америки — нет*.

 ‘ Бейкер Дж. История географических открытий и исследований. — М: Изд. Иностр. лит-ры, 1950.

 К арабским открывателям обычно относят всех средневековых мусульманских географов, писавших на арабском языке, хотя среди них были уроженцы и Средней Азии. Так уж сложилось, но взаимного влияния арабских и европейских путешественников географическая мысль не испытала. Страны ислама всегда были закрыты для европейцев. И все-таки, листая

“Историю географических открытий и исследований” Дж. Бейкера, Н. К. Лебедева и “Земной круг” С. Н. Маркова кое-что можно почерпнуть.

 Одним из первых арабских географов был Ибн-Хордадбех, работа которого “О дорогах и царствах” относится примерно к 850 г. Будучи чиновником, он имел доступ к большим и ценным статистическим материалам. Однако же его книга разочаровывает читателя. В труд Ибн-Хордадбеха включается краткая сводка его научных воззрений, заимствованных у “школы” Птолемея, и ценная сводка данных о великих торговых путях арабского мира; этот труд засорен разного рода баснями, вроде рассказов о китах длиной 1200 футов.

 Другим арабским географом этого первоначального периода является Якуби, книга которого написана около 900 г.; его называют отцом арабской географии, поскольку последующие писатели широко пользовались его трудами. С юности Якуби горел желанием узнать как можно больше об отдаленных странах. Сам он был опытным путешественником и, кроме того, “собрал большой материал путем опроса людей, побывавших на Западе или на Востоке. Якуби был серьезным писателем и, в противоположность многим более поздним арабским географам, не мешал правду с вымыслом.

 Странствия другого, типичного для этого раннего периода географа Ибн-Хаукаля могут служить хорошим примером прекрасных сообщений внутри мусульманского мира. В 953 г. он проделал путешествие на восток, где в долине Инда встретил географа Истахри, который впоследствии написал книгу “Климаты”, снабдив ее картами. Книга эта легла в основу “Книги дорог и царств”, законченной Ибн-Хаукалем в 988 г., которая представляет собой географическое, политическое и статистическое описание различных провинций империи халифов. Автор использовал всякого рода сведения, “делающие географию наукой, представляющей интерес как для государей, так и для людей всех сословий”, и придал своему произведению широкую общедоступность.

Труд Ибн-Хаукаля весьма важен, так как он заключает в себе описание мусульманской империи халифов в зените ее могущества.

 Однако еще большую ценность представляет большой труд Масуди, объехавшего весь мусульманский Восток от Испании до Китая и побывавшего также, по-видимому, на Мадагаскаре. Хотя этот труд, названный Масуди “Золотые луга”, и не является чисто географической работой, но содержит много сведений также географического характера. Целью Масуди было создать нечто вроде энциклопедии знаний того времени. Он имел весьма ограниченное представление о Европе и многое заимствовал у более ранних писателей, но в некоторых вопросах был хорошо осведомлен.

 Так, он знал, что Каспийское море было внутренним озером, и первым из арабских географов указал на существование Аральского моря.

 Сделавшись властителями почти всего известного в то время мира, арабы предпринимали путешествия в Индию и в далекий Китай.Уже в конце VII века город Кантон в Китае становится значительным портовым городом благодаря торговле арабских купцов. В IX веке под влиянием арабов в Китае — дальше к северу от Кантона, недалеко от устья реки Янтзе-Кианга, возникает торговый город Кан-фу.

 Масуди путешествовал по Персии, Индии, Цейлону, Китаю, по берегам Каспийского моря, по Армении, Северной Африке, Египту и Греции. Современники сравнивали его с солнцем, проходящим над всеми странами Земли с востока до запада, и сам Масуди, говоря о путешествиях, применяет к себе слова одного арабского поэта: “Я так далеко заходил на восток, что совершенно забывал о западе; я настолько углублялся в страны запада, что даже забывал название востока”. Результаты своих путешествий Масуди изложил в 947 г. в своей книге (как уже упоминалось), названной им “Золотые луга”. Это сочинение представляет собой трактат по всеобщей истории, в котором географические сведения занимают несколько глав. “Золотые луга” были одной из самых популярных книг среди мусульман всего мира, и даже еще и теперь она пользуется известностью и считается ученой книгой у народов Ближнего Востока. Из труда Масуди мы узнаем, что арабам были хорошо известны области Центральной Азии;,автор, описывая Тибет, называет его “благословенной страной, где жители от счастья не перестают смеяться”.

 Следующий арабский географ, ал-Идриси, хотя и не самый крупный, с точки зрения европейцев, является, пожалуй, самым интересным. Получив образование в Кордове, ал-Идриси провел долгое время в странствованиях по Европе, где он достиг берегов Англии и Франции, и по малой Азии. Он вошел в круг придворных короля Сицилии Рожера П.