Я застонала, и с обеих сторон раны хлынула кровь. Саркан открыл пузырек. Он капнул его содержимое в пригоршню и стал втирать его в мою кожу, вдавливая в рану. Зелье чудовищно щипало. Я вяло попыталась оттолкнуть его обмякшей рукой, но он проигнорировал мои попытки и сдвинул платье, чтобы втереть сильнее. Потом Кася передвинула меня вперед, и они занялись раной на спине. Тут я закричала. Оказалось, что я могу кричать. Кася подала мне клочок тряпки — прикусить. Я впилась в него зубами и вздрогнула.
Боль не стихала, а становилась сильнее. Я попыталась уползти от них и прислониться к стене, к холодному жесткому камню, стараясь слиться с ним и перестать чувствовать. Рыдая, я впилась ногтями в раствор. Кася положила руку на мое плечо и… внезапно худшее осталось позади. Кровотечение замедлилось и остановилось. Я вновь начала различать предметы и слышать: бой на лестнице, глухое звяканье мечей друг о друга, каменные стены, скрип металла и случайный звон. Сквозь баррикаду протекла кровь.
Саркан осел по стене рядом со мной, все еще шевеля губами, но почти беззвучно. Он через силу зажмурился. Призывание было сродни замку из песка половина которого была размыта волной. Оставшаяся часть была готова обрушиться — он сдерживал ее чистой силой. Если рухнет остальное, то пустота может проглотить всю Башню и нас вместе с ней, оставив в мироздании дыру, которая потом закроется. На место сожранного фрагмента, словно нас никогда не существовало, надвинутся горы.
Он открыл глаза и посмотрел на меня. Жестом он указал на Касю и детей, прятавшихся за ее спиной и испуганно выглядывающих поверх бочки. Саркан взмахнул снова: уходи. Он хотел, чтобы я забирала их и бежала, куда-нибудь увела. Я медлила, и он рассерженно блеснул глазами. Он сделал жест, сметающий все с пустого пола. Книга пропала. Призывание пропало. Мы не сможем закончить заклинание, и когда у него иссякнут силы…
Я втянула в себя воздух, взяла его за руку и вернулась в работу над заклинанием. Он сопротивлялся. Начав сперва тихо напевать с короткими выдохами, я нащупывала свою тропу. У нас больше не было карты, и я не помнила слов, но мы уже делали это раньше. Я запомнила, куда нужно идти и что мы пытались построить. Я подпирала стены новым песочком, прорыла под ними ров, чтобы не позволить набегающим волнам их размыть, сделав его широким и длинным. Я продолжала без слов напевать кусочки историй и песен. Волшебник отстранился, оторопев, не понимая, как мне помочь. Я спела ему что-то чуть более длинное, вплетая кусочки мелодий словно складывая в его ладони мокрые камешки. Я колдовала медленно, аккуратно и размеренно, укладывая один за другим камни вокруг основания стен из влажного песка, укрепляя нашу башню.
Результат снова становился крепче и монолитнее. Мы остановили оползень. Я продолжала свое дело, укрепляя тут и там, отыскивая тропу и показывая путь Саркану. Подсыпав песка, я дала ему сгладить стену, сделать ее устойчивее. Вместе мы воткнули в верхушку в качестве флюгера ветку с листочками. У меня до сих пор перехватывало дыхание. Я ощущала странный перекрученный узел в груди и глубокую тянущую боль, где до сих пор действовало зелье, но сквозь меня, переполняя, обильно и свободно текла чистая и быстрая сила.
Закричали люди. Остатки сторонников барона перебирались на эту сторону баррикады, большинство уже безоружными, пытаясь лишь спастись. Ступени озарило приближающимся светом, но перед ним неслись крики. Солдаты протянули спасающимся товарищам руки, помогая им перебраться на эту сторону. Выживших было совсем немного. Поток иссяк, и защитники, перегородив проход как могли, накидали наверх последние доски и водрузили огромный железный котел. Откуда-то позади было слышно эхо голоса Марека, и я заметила золотистые волосы королевы. Солдаты барона выставили ей навстречу копья, которые лишь скользнули по ее коже. Баррикада начала разваливаться.
Мы до сих пор не могли отпустить заклинание. Кася поднялась и отворила проход в гробницу.
— Быстро вниз, — сказала она детям, и они спустились в лестничный проем. Подруга поймала мою руку и помогла подняться. Саркан встал сам. Кася подвинула нас в сторону, подобрала с пола меч и забрала из ящика еще один запечатанный флакон. — Сюда! — крикнула она солдатам, и они поспешили за нами.
Призывание осталось с нами. Я спускалась по винтовой лестнице перед Сарканом, и сила звучала, перетекая между нами. Наверху послышался скрежет, и стало темно: кто-то из солдат закрыл дверь. В темноте загорелась стайка древних светильников по обе стороны от лестницы и чуть слышно зашептала. Я поняла, что чуть-чуть изменила стиль нашей работы, чтобы аккуратно обойти их волшебную силу. Мое ощущение нашей внутренней башни слегка изменилось. Она стала крупнее и шире, в ней сформировались террасы и окна, сверху ее покрывал золоченный купол; стены, сложенные из светло-белого камня были покрыты такими же светящимися письменами, как и у этого лестничного колодца. Голос Саркана замедлился. Он тоже увидел: это была давным-давно потерянная древняя башня. Вокруг нас все ярче разгорался свет.
Мы набились в круглую комнату в конце лестницы. Воздух был тяжелым, его было недостаточно на всех, пока Кася не взяла один из древних железных подсвечников и не использовала его основание, чтобы пробить дыру в стене гробницы. На нас подуло прохладным воздухом, и она завела детей внутрь, приказав им спрятаться за гробом древнего короля.
Сверху донесся звук крушащегося камня. Королева вела Марека и его людей за нами. Пара десятков солдат барона с испугом на лицах распластались вдоль стен комнаты. На них были желтые сюрко, точнее то, что от них осталось, значит они были за нас. Но я никого не узнала. Барона среди них не было. Снова отдаленно послышался звон мечей: последние защитники Желтых болот сражались, прикрывая лестницу. Свет Призывания быстро нарастал.
Марек пронзил последнего врага на лестнице и пинком сбросил тело на пол. Солдаты едва ли не с радостью бросились ему навстречу. Он, по крайней мере, был понятным для них противником, с кем можно справиться. Но принц принял один удар на щит, поднырнул под второй и пронзил мечом атаковавшего солдата. Потом повернулся и срубил голову второму, обратным движением рукоятью меча он ударил еще одного, и ткнул острием в глаз следующего. Кася, поднимая меч с протестующим вскриком, сделала шаг навстречу принцу, но не успел еще смолкнуть ее крик, как солдаты были мертвы.
Но мы все же успели закончить Призывание. Я пропела последние три слова, Саркан их повторил следом, и потом мы вместе пропели их еще раз. Комнату озарил ослепительный свет, исходящий от самих мраморных стен. Марек бросился вперед на расчищенное им пространство, и следом за ним вошла королева.
В опущенной руке был меч, с которого капала кровь. Ее лицо было спокойно, неподвижно и безмятежно. Свет озарил ее, густой и устойчивый и прошел сквозь нее — в ней не было ни следа скверны. Равно как оказался чист Марек и шедший следом Соля. Свет омывал ее, задевая краем ее спутников, и в них не было теней. Только жестко поблескивающий эгоизм и гордость сродни усеянной шипами стене. Но в королеве не было ничего подобного. Я пораженно смотрела на нее, тяжело дыша. В ней не было порчи.
В ней вообще ничего не было. Свет Призывания прошел прямо насквозь. Она сгнила изнутри. Ее тело было лишь оболочкой из коры вокруг пустого места. В ней попросту нечему было испортиться. Слишком поздно я это поняла. Мы хотели спасти королеву Анну, так что Чаща дала нам то, что мы искали. Но то, что мы нашли были лишь бренными останками, фрагментом сердцевины очагового дерева. Марионетка, пустая и ждущая, когда мы закончим свои испытания, и убедим себя в том, что ничего плохого нет, а Чаща в любой момент могла до нее дотянуться и перехватить управление.
Свет все еще озарял ее, и наконец я медленно сумела увидеть Чащу, словно посмотрела еще раз на облако и разглядела в нем дерево вместо женского лица. Чаща была там… и она была единственной сущностью. Золотые локоны были светлыми прожилками листьев, ее руки и ноги были ветвями, а пальцы длинными корнями, цепляющимися за пол и глубоко проникшими в почву.
