Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Наконец, третьим царем, рожденным из яйца, был Суро, создатель южного государства Карак («Суро — царь с Черепашьей горы»). Действующие лица (предметы) здесь — красный шнур с ларцом, который спускается с неба, и гора-черепаха. В ларце были золотые яйца, а в одном из них содержался мальчик — будущий основатель царства Карак.

Цари-основатели связаны с солнцем, они происходят от солнца и сами родятся в виде яйца-солнца. Ведь понимание яйца как знака солнца хорошо известно многим народам мира.

В основе преданий о появлении государей-основателей лежит мифологическая модель рождения героя-устроителя. В этой модели три действующих лица: родители, представленные «небесным» отцом и «земной» матерью, зачинающей и рождающей. Третий — рожденный этой парой младенец. Взаимоотношения небесного и земного персонажей определяют состояние мира. Мир не устроен, пока каждый из них находится в своем пространстве: небесный — наверху, земной — внизу, в воде, в лесу. Гармония наступает, когда небесный персонаж нисходит на землю, вступает в брачный союз с земной девой и рождает устроителя. Появление устроителя, как правило, связано с весенне-летним сезоном. Подобно тому, как в природе каждый сезон года наступает в свой черед, так и рождение нового устроителя приходит в свое время. Его внутренняя творческая сила и создает гармонический порядок. Герой-устроитель не завоевывает царство, никого не сокрушает, он выступает не как разрушитель старого, а сам является источником нового начала, преобразующего хаос в космос. В основе преобразования оказывается не идея борьбы и уничтожения, а «плодородие» — гармоническое соединение двух противоположных начал, дающих новое рождение.

В преданиях об основателях государств герой, как правило, появляется весной или в начале лета, а осенью уходит в гору, умирает. Его активная жизнь соотносится с летним временем года — периодом роста и созревания плодов, иначе говоря, с плодородием, которое и обеспечивает жизнь. Возможно, эти устроители и понимались как силы, поддерживающие и обеспечивающие плодородие, и только позднее они были введены в исторический контекст и стали основателями государства. Вернее, реальные корейские правители, вожди древних племенных объединений, в ранних исторических записях приобрели черты мифических героев — устроителей космоса, были наделены качествами солнечного божества плодородия.

Мифы и ритуалы поддержания космоса просматриваются в основе многих древних преданий. Например, «семейная история» государя Юри (правил в 19 г. до н. э. — 18 г. н. э.), сына основателя царства Когурё («Две жены государя Юри»). Внешне это литературное произведение, в котором обсуждается семейная проблема: государь пытается примирить ссорящихся жен и установить мир в семье. Ритуальный смысл закодирован в именах персонажей и их поступках. Действие происходит в десятой луне. По дальневосточному лунному календарю это первый месяц зимы (начало «мертвого сезона»), когда праздновали Новый год и на границе лета и зимы (жизни и смерти) проводили ритуалы поддержания плодородия, сохранения космоса.

Ссорящихся жен зовут Колос (она живет в восточном дворце) и Фазан (ее поселили в западном дворце). В мифологии колос, хлебный злак, всегда связан с жизнью, точно так же как Восток — с весной и зарождением жизни. Фазан в Корее соотносится с горой и Западом — местами смерти. Он антагонист хищной птицы, сокола, который обладает солярной природой.

Колос-жизнь и Фазан-смерть затевают ссору на границе лета и зимы. Правитель (в его функции входит поддержание космического порядка) для каждой из жен определяет ее место: Фазану — Запад, Колосу — Восток. Он совершает ритуальное действие, устанавливает космос.

Далее правитель покидает столицу, уходит в горы на охоту. По мифологическим представлениям, горы — это место смерти, поэтому уход в начале зимы (мертвого сезона) из столицы в горы означает переход в мертвое состояние. Правитель проводит сезонный ритуал умирания.

Смерть не должна окончательно утвердиться в мире, ее следует преодолеть. Ритуальным преодолением смерти является охота, которая в древних обществах, как правило, проводилась на границе двух сезонов. Поэтому государь в горах охотится и затем возвращается в столицу. А в это время Колос прогоняет Фазана. В мифологическом плане произошло нарушение порядка: силы жизни и смерти всегда должны быть уравновешены, и Фазану следует находиться на своем месте, на Западе, но жена-Фазан, связанная со смертью, ушла. Правитель опять проводит ритуал восстановления порядка. Он слагает песню о неразлучных иволгах, паре весенних птиц. В древности считали, что слово (песня) обладает магическими функциями, поэтому упоминание неразлучных птиц ритуально возвращает государю его брачную пару и поддерживает жизнь — весну в начале мертвого времени года, то есть восстанавливает природное равновесие жизни и смерти.

В более позднее время такого рода тексты утратили свою изначальную ритуальную значимость и стали восприниматься просто как «интересные истории из жизни царей».

Мудрым государям, которые заботились о процветании страны и благополучии народа, всегда помогали высшие силы. Авторы неофициальных историй дополняли «правильные» записи историков сведениями о разных удивительных событиях, которые происходили в царствование того или иного правителя. Например, Чинпхёну (579–632), государю Силла, небо ниспосылает бесценное сокровище — нефритовый пояс («Небо дарует нефритовый пояс»), а Синмуну (681–692), тоже правившему в Силла, дракон моря дарит свирель, которая поддерживает порядок и благоденствие в государстве («Свирель, успокаивающая десятки тысяч волн»). Чтобы изгнать врагов и спасти царство, на помощь царю Силла Мичху (262–284) приходят духи прославленных воинов древности («Бамбуковая рать»).

Цари не лишены и человеческих слабостей. Один хитростью отобрал престол у своего брата («Ёну получает престол»), другой простодушно доверился странствующему монаху и потерял государство («Погиб из-за собственной глупости»). А были и такие, что не могли устоять перед женской красотой и ради красавицы забыли о своем достоинстве правителя государства («Государь и красавица Персиковый Цветок»). Их поведение осуждают не приближенные, а простой народ — устами деревенской женщины. В традиционных исторических сочинениях довольно часто встречается такой эпизод: государь, переодетый в простое платье, спрашивает у старой женщины ее мнение о правителе, и она скептически оценивает его поведение. Это — своеобразная форма критики поступков правителя.

В исторических преданиях образ государя «собирается» из серии его поступков, речей и даже событий, которые произошли во время его царствования. Так, мудрый правитель всегда прислушивается к советам приближенных, умеет правильно понять знамения, посылаемые небом («Красная ворона»), и выступает главной фигурой в проведении сезонных ритуалов, от которых зависит плодородие и благополучие в государстве («Учитель Чхундам и „Песня о том, как умиротворить народ“»). События и поступки не всегда имеют причинно-следственные связи. Создается впечатление, что рассказ о необыкновенном царе составлен из «осколков» каких-то других преданий.

Хорошим примером такого «составленного» предания может служить история царствования государя Силла Кёнмун-вана под названием «Царь с ослиными ушами». С правлением этого царя связаны четыре истории: первая — юный Ыннём из знатной семьи последовал мудрому совету наставника и женился на старшей принцессе, в результате он наследовал царский престол; вторая — появление змей в царской опочивальне; третья — удивительный язык царя и четвертая — у царя выросли ослиные уши. Между этими тремя сообщениями нет никакой связи, они никак не соотносятся и с деятельностью самого царя. Просто на его имя «нанизаны» фрагменты каких-то других преданий. Более того, четвертая история явно представляет собой краткое изложение известного мифа о фригийском царе Мидасе, которого Аполлон наградил ослиными ушами. Мидас прятал уши под фригийской шапкой, и знал об этом только его цирюльник. В корейской интерпретации мифа не говорится, почему у царя появились ослиные уши, но зато сохранен рассказ о том, как была разглашена тайна царя. На этом моменте и сосредоточено главное внимание. Кроме того, скорее всего, мотив укрывания ослиных ушей под шапкой превратил фригийского цирюльника Мидаса в корейского шапочных дел мастера.

2
{"b":"586642","o":1}