- Да поможет нам Небо... - только и покачал головой Райсор, искренне надеясь, что они сейчас не совершают чудовищную ошибку, о которой потом всем придется очень сильно пожалеть.
***
Росс действительно был лишен возможности связаться с Гористарским баронатом после всего произошедшего. Практически все военные и торговые корабли, в тот момент находившиеся в портовой зоне, были либо разрушены в ходе боя, либо серьезно повреждены, более не в состоянии подняться в воздух в ближайшее время. Уничтожены и все установки подпространственной связи, буквально отрезав графство от всего остального Рейнсвальда, оставив их самостоятельно разбираться с теми проблемами, что начали возникать после того, как тристанская эскадра покинула орбиту острова. Остатки сил ополчения и внутренней полиции пытались навести порядок среди гражданского населения, покинувшего убежища и теперь возвращавшегося по разрушенным улицам в свои дома в поисках того, что еще можно было спасти. Начались грабежи и мародерство, сил правопорядка не хватало, чтобы все это остановить. К тому же, у защитников хватало и множества других проблем, начиная от все еще продолжавшихся пожаров, до мутантов, что лезли на огонь сквозь проломы во внешних стенах и разрушениях в куполе.
Рано или поздно помощь все равно должна была подойти, каждый двое суток из Гористарского бароната приходил караван торговых и пассажирских кораблей, с ними можно и отправить сообщение о произошедшем здесь. В том, что это были войска Тристанского бароната, можно было даже не сомневаться. На поле боя остались части доспехов и разбитая техника с его символикой, сохранились и многочисленные видеозаписи и фотофиксации о том, что нападавшие корабли принадлежали к флоту Тристана.
И все понимали, что это значит. Такое нападение просто не могло пройти безнаказанным. Новый барон, как только узнает о случившемся, тут же отправит все доступные силы на то, чтобы наказать тристанского выскочку за случившееся здесь. Кто-то, конечно, пытался объяснить случившееся тем, что барон Эдвард мстил за события на его свадьбе, когда сам герцог Росский расстрелял его свадьбу и убил молодую жену, но их мало кто слушал. В конце концов, нельзя сравнивать одну жизнь с тысячами тех, кто погиб на улицах города и портовой зоны под корабельным обстрелом из орудий и торпедных аппаратов.
Росс колебался на грани анархии и попыток сдерживать порядок в течение следующих ста сорока часов, медленно, но все же уверенно восстанавливая покой и тишину на улицах. Чтобы сдержать мародеров и грабителей, которые появились сразу после того, как открыли двери гражданских убежищ, ввели круглосуточный комендантский час. На улицах еще оставалось полно оружия и неразорвавшихся боеприпасов, какими могут вооружиться целые банды. Специально выделенные команды ополчения в это время собирали все, что может представлять опасность, но и их было слишком мало, чтобы за столь короткий срок ликвидировать такую угрозу.
И только через сто сорок часов подошел караван торговых кораблей из Гористарского бароната, обнаруживший столь тяжелое положение анклава, едва пережившего нападение, и, конечно же, первым же их действием стала отправка сообщения в баронат обо всем, что здесь произошло.
Война начиналась...
***
- Всеобщее собрание вольных феодалов королевства Рейнсвальда официально объявляется открытым, - объявил Глава Стражей Трона, все в том же белоснежном доспехе и с закрытым шлемом, увенчанном, чтобы его можно отличать от своих подчиненных, еще и высокими белыми крыльями. - Почтим честь и память нашего великого монарха и передадим престол самому достойному и лучшему из вас.
С этими словами он отступил назад, позволяя всем стоявшим здесь пройти в обширный Зал Собраний, до этого при правлении Иинана Третьего открывавшийся лишь единожды. В этом месте практически ничего не изменилось с того самого момента, как дворец был достроен, став символом неизменности и твердости порядков Рейнсвальда. Огромные круглый зал, с куполообразным потолком, расписанным древними фресками, изображавшими первые дни колонистов на острове, начало внутренних войн, эпоху войн Объединения и величайший день создания королевства. Под изображениями героев прошлого и их великих подвигов размещалось на разных уровнях несколько галерей с местами для феодалов, распределенных по возрасту и времени присоединения их феодов к королевству. А в самом же центре зала стоял большой круглый стол для изначальных двадцати шести феодов, вырезанный из цельного черепа гигантского дракона, уничтоженного объединенным флотом Рейнсвальда еще в начале его существования. Стол был в два уровня, где внешнее кольцо предназначался для всех первых феодалов. С созданием же выборной системы королей был добавлен второй уровень, находившийся примерно на полметра ниже первого, во внутреннем круге, всего лишь на пять мест, предназначенных для претендентов на королевский престол. Там они могли посмотреть друг другу в глаза, споря за то, кто из них должен стать новым королем.
Эдвард занял свое законное место за внешним кругом, в большом резном кресле, стилизованном под вставшего на задние лапы грифона, символа родового герба Тристана. Резьба на столешнице перед ним изображала герб бароната, выполненный в полный размер, со всеми деталями, окантовкой и изображением геральдических зверей бароната. Личный герб Эдварда, черная железная перчатка, сжимающая эфес сломанного меча, полученный в знак признания его особых заслуг в Таркийской провинции, был изображен на большом и длинном баннере, свисавшим с потолка рядом с личными гербами всех остальных феодалов.
- Претенденты на королевский престол! Если вы считаете себя достойными, то поднимитесь и войдите во внутренний круг! - призвал Глава Стражей Трона. И из всех остальных выступили трое претендентов: граф Фларский в белых с золотым одеяниях, барон Розмийский, сейчас в геральдических цветах своего феода, зеленый с черным, и барон Гельский, в парадном мундире алого и голубого цветов. В этот раз претендентов было три, и еще два места остались свободными. Чтобы не создавать ощущения пустоты, свободные стулья тут же убрали служебные дроны, позволив претендентам рассесться вокруг ствола несколько свободнее. Каждый из них вытащил свой церемониальный клинок и положил перед собой, острием в центр, так что все три меча касались друг друга.
- Сегодня день великой печали и новой радости, - Глава Стражей Трона снова вышел в центр, объявляя о начале дебатов. - Сегодня заканчивается эпоха правления Иинана Третьего, короля, оставившего после себя великий след в истории нашего королевства. И все мы будем скорбеть о нем, но свет всегда следует за тьмой, и сегодня в наших силах выбрать нового короля, достойного, чтобы принять на свои плечи такую ответственность и вести всех остальных за собой. Каждый из вас ведет за собой людей Рейнсвальда, каждый из вас принимает ответственность за каждого из своих вассалов, но сегодня вы должны избрать достойнейшего, кому доверите свои жизни так, как вам доверяют свои жизни ваши подданные...
Глава Стражей говорил еще очень долго, представив каждого из претендентов, перечислив их основные заслуги и деяния, а так же представленные ими доказательства того, почему могут являться претендентами на престол Рейнсвальда. Все происходящее было больше церемониальным действием, чем являлось действительно необходимой частью выборов, но традиции всегда оставались очень чтимой частью культуры королевства. Ни у кого даже в мыслях не было вырезать иди даже просто сократить столь неважную часть столь важного для всех процесса. Все просто слушали Главу Стражей, изображая внимание, афеодалы на верхних галереях позволяли себе даже разговоры шепотом, обсуждая друг с другом, как стоит поступать, придерживаться ли уже принятых решений, либо же изменить свое решение и поддержать другого претендента, показавшегося сейчас более подходящим.
Самое важное началось только тогда, когда Глава Стражей объявил дебаты открытыми, и настало время свободного обсуждения. Здесь происходил единственный момент в истории Рейнсвальда, когда каждый говорящий мог повлиять на решение и, собственно, все будущее королевства. Никто и не ждал, что все закончится в первый же день, слишком много споров и противоречий всегда возникало между феодалами, активно обсуждающими каждого из претендентов, не стесняясь в выражении личного мнения и порой даже позволяя себе перебивать друг друга. Здесь не было разницы, насколько крупны армии феодала, и какое значение имеет для королевства, как отдаленно находится его феод от столицы или и вовсе от центрального острова Рейнсвальда и каковы его возможности. Голоса всех были равны, и все могли выразить свое мнение. Единственная уступка демократии, официально допущенная на Рейнсвальде.
