- Прошу прощения, благородная кирия, за такой прием, - перед ней, сцепив руки за спиной, прошелся стройный, пестро одетый лорелай с длинными черными волосами, подчеркивающими синеву кожи. - Но нельзя не признать - держитесь вы просто великолепно.
- Дагн, что ты с ней сюсюкаешь, спрашивай уже! - раздался откуда-то из-за спины еще один мужской голос. Его обладатель появился в поле зрения Дормиентес минутой позже - худой и долговязый, потрепанный, неопрятный, с пыльно-мышастого цвета волосами. Принадлежность к водяному народу в нем выдавала только синеватая кожа.
- Помолчи, - раздраженно отозвался Дагн и посмотрел прямо на диссу яркими сине-зелеными глазами. - Благородная кирия, не соблаговолите ли вы ответить на пару вопросов?
- А ес-сли не с-с-соблаговолю? Ведь нет никакой раз-зницы, с-с-скажу я что-то или промолчу? - Дормиентес насмешливо прищурилась и приподняла уголки губ, всем своим видом демонстрируя издевку. Затылок у нее ломило от напряжения. - Suneiga dhi loi fojuer***. С-с-лова из-злиш-шни.
- Напротив, благородная кирия, - черноволосый лорелай тоже издевался - напускной вежливостью. - Ваши слова могут избавить нас всех от некоторых проблем. Всего лишь несколько ответов на несколько вопросов, не более того.
- Тогда поз-звольте хотя бы уз-знать, на каких ос-снованиях вы держите меня з-здес-сь?
- На достаточно законных, кирия.
- А. Так и с-с-скажите, что вы меня допраш-ш-шиваете потому, что конкретно вам что-то нужно от нас-с-с. Поз-з-звольте уз-знать - что же именно? Вдруг мы с-сумеем помочь друг другу?
- Вдруг, - спокойно кивнул Дагн. - Вы имеете право знать. Мы забрали вас, потому что вы и ваш брат - жрецы Лаэрта и не последние особы в Эвапорабионе. Сейчас ответ на один-единственный вопрос может избавить вас от... неудобного положения.
- И каков же ваш-ш вопрос-с-с? - Дормиентес уставилась на него немигающим взглядом.
- Согласитесь ли вы на двойную Реценсарию?
Дормиентес прищурилась. Дагн несколько минут смотрел на нее, ожидая ответа, но дисса молчала.
- Отвечай, Lola Suniwa****! - не выдержав, рявкнул долговязый и дернулся вперед. Дагн его удержал.
- Не торопись, - велел он и перевел взгляд на диссу. Дормиентес казалась воплощением насмешливого спокойствия. - В огонь ее. Посмотрим, как засвистит.
В лице Дормиентес не дрогнул ни один мускул.
Вот, значит, как...
- Сама напросилась, благородная кирия. Что тебе велел твой бог? Терпеть? Терпи и молись, - злорадно прошипел долговязый и схватил ее за шиворот. Дормиентес и бровью не повела.
Вдвоем лорелай подтащили ее к жаровне и силой заставили наклониться практически лицом в огонь. Длинные пряди, соскользнув с плеч, затрещали от жара, запахло паленым волосом. Дормиентес инстинктивно зажмурилась, спасая глаза от искр. Воротничок-стойка покрылся крошечными дырочками с обугленными краями. По белому лицу диссы поползли крупные капли пота.
- Плачь, Suniwa, может, сумеешь затушить огонь!
- Назад! - рявкнул еще один голос. - Прекратите немедленно! Дагн, ты что, с ума сошел?!
Рывок выпрямил Дормиентес и чуть не придушил ее - держали ее по-прежнему за воротник, словно опасаясь притронуться к другим частям тела. Дагн отошел от нее, но продолжал сверлить взглядом.
- Дагн, Влад, вы что, оба с ума сошли? Благородная кирия, приношу вам свои глубочайшие извинения, - голос был немного нервным и, на слух диссы, слегка хрустел как битое стекло. Однако его обладатель так ей и не показался. - Запомните раз и навсегда, тупицы: никогда не смейте пытать тех, кто так или иначе относится к религии! Благородная кирия, вы не пострадали?
- К с-с-счас-стью, нет, - ровным тоном ответила Дормиентес. Ее волосы начали тлеть, но, к счастью, не загорелись, остался только противный запах.
- Слава богам, - невидимый командир облегченно вздохнул. - Еще раз приношу извинения за них... и, к сожалению, за то, что мы не сможем вас отпустить, не получив положительного ответа на вопросы.
- Вопрос-с-с был один.
- Главный. И нам нужно ваше согласие. Ваше и вашего брата.
- Вы так уверены, что рано или поздно получите наши согласия? - зло хохотнула Дормиентес, раздувая ноздри.
- Почти что да, - спокойно отозвался ее невидимый собеседник.
- Она наша, - сказала Лето, обращаясь в пустоту. Удивленная Мария запоздало сообразила, что ее представляют лесу. - Наша гостья. Мария. Maria.
Резервация - десятка три домиков хаотичной россыпью - выглядела так мирно, что Марии с трудом верилось в собственную тревогу. Не повсеместно, но кое-где виднелись небольшие аккуратные огороды, где-то неподалеку мычала корова.
Мария, чуть не наступив себе на подол, спустилась с крыльца на вложенную плитками песчаника дорожку. Выданное Лето серо-синее платье было впору, только юбка оказалась длинновата - что, впрочем, не было для девушки в новинку. Сапоги она оставила свои. Для улицы друидесса выдала ей шляпку, серый плащ с пелериной и перчатки.
- Возьми на всякий случай, - тихо сказала она, украдкой сунув Марии складной нож. - От стеклянной фигуры не спасет, но мало ли что...
В сопровождающие ей отрядили Даймона. Хотя Мария чуть не сломала голову, пытаясь понять, кто же кого все-таки сопровождает. Он же вообще никак не отреагировал на происходящее, был совершенно спокоен, будто так все и надо было. Надо признать, что это спокойствие было заразительным.
- Возьмите, вдруг придется ночевать в городе, - напоследок Персефона вручила им по маленькому кошельку. - Мария, не жмись, бери, тут не так уж много денег, если тебя это смущает. Даймон, постарайтесь не разделяться, но если это все-таки случится... ты знаешь, что делать. И объясни Марии, как добраться до пансиона, потому что в гостиницу ее без документов не пустят, а ночлежки сейчас хуже притонов.
Мария собиралась наблюдать за дорогой, рассчитывая хоть немного ее запомнить, но не выдержала и уснула - сытость, относительный покой и мерное покачивание убаюкали ее. Перед тем, как сомкнуть веки, девушка сонно отметила, что Даймон зачем-то водит в воздухе пальцами, как будто пытается ее вслепую перекрестить. Даймон же, убедившись, что ее дыхание стало глубже, сложил руки на коленях и сам будто бы задремал.
Авенир высадил их у кромки леса, а оттуда они дошли пешком до вокзала - всего лишь спуститься по поросшему кустарником склону. Солнце к тому времени перекатилось на вторую половину неба и уже наливалось оранжевым. Несмотря на это, день как был, так и остался бледный, серый и холодный. С севера, подгоняемые холодным ветром, ползли разбухшие от влаги тучи.
Погода казалась вполне мирной, Хэйл - нет.
- Мне кажется или где-нибудь что-то взорвется с минуты на минуту? - прошептал Даймон, когда они спускались по узкой тропинке с холма к платформе вокзала.
- Только кажется. И дай Бог, чтобы только казалось, - Мария поддернула плащ, давивший на плечи непривычной тяжестью плотной ткани.
Смотрелись они со стороны как самая обыкновенная парочка: белую повязку на глазах Даймона было издалека и не видно в тени полей шляпы, а шел он уверенно, держа голову прямо. Даже одежда у них оказалась в одной цветовой гамме. Мария невольно подумала о том, что Лето намеренно дала ей такое платье.
Судя по тому, что Даймон одеревенел, ему тоже было неловко от подобной прогулки. Хотя совпадения цвета одежды он, конечно, заметить не мог.
Вокзал, сравнительно небольшой по меркам того же Дантемма (всего-то четыре платформы и верфь на пять летающих кораблей), кишел взволнованными людьми и запахами - разгоряченная сталь, масло, горючее всех сортов, характерный морозный аромат УНДО-топлива, гремучая смесь духов и одеколонов, дешевый кофе из буфета. Вытянутое здание вокзала, нависая над платформами, пламенело изнутри - стекла огромных окон отражали свет закатного солнца. От поездов с шипением тянулись белые клубящиеся хвосты пара. То тут, то там мелькали синие и темно-синие пятна форменных мундиров и фуражек - полицаи и инквизиторы то и дело выхватывали из толпы кого-нибудь и начинали тут же бесцеремонно обыскивать и допрашивать, и в том месте сразу же образовывался затор.
