- Я не могу рассказывать вам о личных сообщениях, Рамси, и вы не сможете выведать их у меня, - ответил мужчина.

- Я не хочу знать подробности. Мне только нужен ответ «да» или «нет», Митчелл. Одно слово.

Митчелл нервно задергался. Он взглянул на Элинор, оглянулся на Рамси, а затем вновь перевел взгляд на Элинор.

- Она Поджигающий? - спросил он тихим голосом.

- Да, она...

- Капитан, я все еще рядом. Прошу прощения, лейтенант Митчелл.

Митчелл смутился:

- Она или нет?

Элинор раздраженно фыркнула

- Это она, - ответил Рамси, забавляясь.

Митчелл украдкой осмотрел комнату.

- Покажете мне? - попросил он, обращаясь к Элинор.

- Прошу прощения, лейтенант, но... показать что?

Митчелл взмахнул руками.

- Сделайте что-нибудь огненное.

Рамси издал приглушенный звук, который, вероятно, был подавленным смехом. Элинор повторила:

- Что-то... огненное?

Митчелл кивнул. Элинор вздохнула и подняла одну руку, позволив пламени течь по ней. Его яркий цвет тотчас уменьшил ее раздражение. Она чувствовала на себе взгляды многих в комнаты, потому что люди, которые не занимались разговорами, наблюдали за происходящим зрелищем.

- Вы это имели в виду?

Казалось, Митчелл был ошеломлен от увиденного. Элинор погасила пламя, опустила руку, и мужчина перевел дыхание.

- Как прекрасно, - произнес он. Такое простое выражение восхищения в его голосе заставило Элинор постыдиться за то, что она некогда была в нем разочарована.

- Спасибо, - сказала она.

Митчелл очнулся от увиденного и подошел ближе к Рамси.

- Адмирал получил два сообщения из Уайтхолла около сорока - сорока пяти минут назад, - произнес он низким голосом. - Не могу сообщить вам, от кого они были, но... могу сказать, что Харкинс принял их.

- Я ваш должник, Митчелл, - сказал Рамси.

- Просто приведите леди еще раз, - ответил Митчелл и дружелюбно и с восхищением улыбнулся Элинор, из-за чего она почувствовала себя взволнованной.

Мужчины редко смотрели на нее с таким выражением. Она знала, что не была страшной, но, конечно же, и не такой красоткой, как Амелия, и, в любом случае, большинство мужчин, с которыми она встречалась в эти дни, смотрели на нее больше со страхом, чем с романтическим интересом. Тем не менее...

Рамси кивнул Митчеллу и вышел из комнаты так же быстро, как и пришел, потянув за собой Элинор.

- Привести леди ему еще раз, - пробормотал он.

Элинор удивленно спросила:

- Что-то не так, капитан?

- Нет. Ну, да, но подождите минутку.

Они вошли в парадный зал, и Стратфорд вскочил на ноги.

- Мистер Херви, пожалуйста, перенесите нас обратно на корабль. Мы обсудим это, - ответил Рамси Элинор.

Вернувшись в большую каюту, Рамси бросил шляпу на диванчик и прошелся перед окнами.

- Пожалуйста, скажите мне, что вас беспокоит, капитан? - спросила Элинор, садясь за стол и снимая шляпку.

- Харкинс знает только несколько человек в Адмиралтействе, - наконец ответил Рамси, остановившись на полпути, - а те немногие, которые... я думаю, что адмирал Даррант получил известие о военно-полевом суде над Кроуфордом, и это не есть хорошая новость.

- Вы имеете в виду, капитан Кроуфорд был осужден?

- Это единственное, что приходит мне на ум о том, от чего адмирал потерял самообладание. Либо кто-то видел, что вы делали на «Славном», либо его привлекли к ответственности за непризнание «Олимпии» в качестве захваченного судна, или же... это может быть что угодно. На самом деле, я удивлен, потому что все это звучит так, словно Кроуфорд сражался так же, как мог любой другой... Но я не тот человек, перед которым он должен был отчитываться.

- Так... его могут повесить.

- Возможно.

Элинор поняла, что изначальная ее беспощадность по отношению к судьбе Кроуфорда рассеялась.

- Что это будет значить для нас? По поводу атаки на пиратов?

- Надеюсь, что ничего. Но это может поставить под угрозу решение адмирала. Расстроить его, - Рамси пробежался пальцами по своим волосам, убирая их с лица. - Большая часть его плана кажется надежной, за исключением того, что он ожидает, что вы сожжете позиции. Я не знаю, о чем он думал.

- Капитан, я уверена, что смогу хоть что-то сделать. Я буду знать больше, когда увижу все собственными глазами. Хотя эти чертежи очень хороши.

- Им лучше быть. Мы ставим на кон нашу жизнь, - ответил Рамси.

Элинор никогда не видела более темной ночи. Высокие облака покрывали небо, обещая погоду без дождя. Это было хорошо, потому что она не уверена, что сможет поддерживать большое пламя во время ливня. Все огни «Афины» были погашены, и с теплой сыростью Карибской ночи Элинор почувствовала, будто ее обмотали влажной черной шерстью. Пальцами она касалась поручней на левом борту, и лишь это напоминало ей о том, что она стояла на палубе корабля, напрягая зрение, чтобы увидеть сигнал.

Обычные звуки скрипящей веревки и пыхтящего паруса на «Афине» казались приглушенными, словно судно знало, что крадется к врагу, который мог разбить и разорвать его на кусочки. Элинор содрогнулась от мысли, что гордый корабль разрушат, ее экипаж рассеется по серым волнам... оно отбросила эту картинку подальше из своей головы. Подобные мысли навлекали беду, и она сильнее сжала поручень и начала думать о каменных укрытиях, заполненных огнем и кричащими пиратами.

Она все еще не видела огневых позиций. Была темная ночь, когда они проплыли вокруг восточной стороны Тортуги и потушили все свои огни, чтобы не потревожить пиратскую крепость. То, как корабли сумели отслеживать друг друга в темноте, было для нее загадкой, но Рамси и Гораций, казалось, совсем не беспокоились о столкновении, поэтому она отложила свои тревоги.

Она думала о том, что увидит позиции только после того, как их пушки начнут стрелять, эти маленькие вспышки света, обозначающие местоположение, а потом она... но она еще не продумала план действий. Огненные шары появлялись бы хаотично, если позиции выглядели так, как описал Рамси на поспешно сделанном эскизе, который был не столь хорош, как изображения, сделанные Провидцами. Щель была не выше порта с расставленными внутри пушками, скорее всего железными, которые она не могла расплавить. Фактически, она работала бы вслепую, не могла бы видеть пиратов, расставляющих внутри орудия. Но именно это хотел Адмирал Даррант. У нее был приказ. Втайне она хотела сжечь корабли, если бы это было возможно.

Поднялся небольшой ветер, казавшийся в темноте необычно холодным. Элинор вздрогнула. Ей хотелось, чтобы на ней был платок, жакет или хоть что-нибудь, без чего, без сомнения, не обошлась бы цивилизованная женщина. Если только Эванс уже не знал их местоположения... Это было настоящим испытанием, не знать то, что Эванс знал.

Беспорядочные повреждения искажали прекрасные линии кораблей. Было ли этих повреждений достаточно, чтобы сбить прицел пиратов, никто не знал. Адмиралтейские Провидцы передали, что в порту уже стояли пять пиратских кораблей, и что в течение дня не было ничего необычного, но предположим, что это было частью плана Эванса?

Элинор почувствовала запах дыма от горящего дерева и отдернула руки от борта, прежде чем он смог зажечься, надеясь, что ее внезапно вспыхнувшие ладони не сделали их мишенью. Она добилась такого прогресса, контролируя свой огонь, что не осмеливалась заснуть, не обуздав пламя, но, похоже, ее контроль еще не был совершенным, и это расстраивало ее. Предположим, она действительно касалась чего-то, когда загорелась? Когда все это закончится, ей придется практиковать более усердно.

Когда все закончится. Предположим, им удастся убить Эванса и некоторых или всех его капитанов, - что тогда? Неужели флот все еще будет нуждаться в ней? Наполеон еще не был побежден, и, конечно же, военно-морской флот был в этом заинтересован. Элинор потерла руки, покрывшиеся гусиной кожей, и вдохнула успокаивающий влажный соленый воздух. Она не хотела об этом думать сейчас. Вскоре ей придется вернуться к тому, чтобы составить план, как жить после окончания войны. Она не могла вернуться к своей семье, потому что даже Селина ей не обрадуется.