Мужчина недоуменно смотрит на нас, но говорит только:

— Причал четыре.

Потом он уходит, и тогда Тео поворачивается ко мне и губами произносит: "Вот дерьмо".

— Предполагается, что мы поведём субмарину? Нет. Ни за что.

— Я на самом деле тренировался на симуляторе по пути сюда. У Тео из этого измерения они стояли в очереди на компьютере....

— Тео, нет.

Он сморит на меня своим лучшим щенячьим взглядом — и поверьте мне, у него действительно хорошо получается, но наконец он говорит:

— Ты скучная.

— Мы не можем.

— Тогда что нам делать?

Я провожу рукой по своим влажным волосам.

— Мы... мы пойдём на причал четыре, и... — И что? Скажем, что с лодкой что-то не так? Они поймут это и обнаружат, что мы лжём. — Там мы позвоним моему отцу, и он пришлёт кого-нибудь другого.

Мы достаточно легко находим причал четыре. Субмарина оказывается не одной из огромных атомных субмарин, она маленькая и перегибистая, с яркими белыми стенками и гладким сенсорным экраном как у tPhone. За изогнутым прозрачным стеклом лежит бесконечная темно-синяя глубина.

— Ты только посмотри, — говорит Тео, изучая пульт управления. — Это прямо как симулятор. Я имею в виду, в точности.

— Тео...

Он пожимает плечами, но его лицо светится как у озорного мальчишки, как это часто у него бывает.

— Я играл в неё несколько часов по дороге сюда. Это лучше, чем любая игра, — Тео постукивает пальцами по спинке одного из сидений. — Не часто приходится играть в игры по-настоящему...

— Нет. Не-а. Ни за что.

— Ну же! Я знаю, что делаю!

— Потому что ты играл на симуляторе?

— Потому что я прошёл семь часов тренировок и потому что нам нужно проплыть всего полмили и вернуться. И потому что это будет совершенно, законно, по-настоящему потрясающе. В глубине души ты знаешь, что я говорю правду.

По-настоящему потрясающе, однако опасно, это не причина плыть на субмарине. Но что-то скрывается под энтузиазмом Тео, тоска, показывающая боль внутри.

Он столько для меня сделал во время этого путешествия. Рисковал жизнью, чтобы помочь моему отцу. И взамен он просит несколько минут радости. Это не так уж и много, правда?

— Если в любой момент ты начнёшь сомневаться в своих действиях, мы сразу же поворачиваем обратно, — говорю я своим самым строгим тоном. Но не могу удержаться от улыбки, когда Тео начинает отстукивать радостный ритм по спинке сидения.

Поэтому пять минут спустя мы готовы к отправлению, и, я должна признать, действительно кажется, что он знает, как управлять этой штукой.

— Сейчас отпущу зажимы, — говорит он. — Готова?

Я киваю. Он переключает тумблер, который отцепляет субмарину от Салации. На секунду мы свободно дрейфуем, и потому он включает двигатели на низкие обороты, достаточно для того, чтобы вывести нас из подводного дока.

Передняя часть субмарины изготовлена из особо прочного стекла, что значит, что у нас прекрасный панорамный вид на океан. Прямо сейчас это белый песок, несколько кораллов растут то тут, то там на скалах и бесконечная синева. Мы с Тео сидим бок о бок в рубке, хотя водонепроницаемые двери позади нас не закрыты, как он объяснил, потому что никто не собирается нырять и нам не придётся задраивать их.

Это хорошо, потому что в противном случае обстановка была бы слишком интимной. В субмарине нет свободного места, поэтому мы с Тео сидим, соприкасаясь ногами. Я надела только майку и леггинсы под водонепроницаемый костюм сегодня утром, поэтому на мне больше ничего нет. На Тео обычная белая футболка, всё ещё немного влажная от дождя. Он не настолько крупный, как Пол, поэтому я иногда забываю, что он достаточно накачан. Сейчас это невозможно забыть.

Он говорит только:

— И как мы должны найти эту лебедку?

— Включи радар, — руки Тео уверенно скользят по панели, как будто он сто лет этим занимался.

Радар загорается зеленым, и я прищуриваюсь, глядя на экран, пытаясь понять, где там камни, и что может быть похоже на оборудование, которое мы ищем.

— Здесь, как думаешь?

Я указываю на очертания, которые заметила на радаре. Тео делает то же самое. Наши руки соприкасаются, и я не думаю, что это было случайно.

— Ага, — говорит Тео. Он не смотрит на меня, его профиль вырисовывается на фоне синевы. -Стоит посмотреть.

Он направляет субмарину вперёд, и мы двигаемся со средней скоростью. Мы пробираемся в темноте, и наши фонари освещают воду вокруг. Я продолжаю бросать взгляды на Тео, которому, кажется, не хватает слов. Собирается ли он извиняться за то, что сомневался в Поле? Или он снова попытается меня поцеловать?

— Ты, наверное... — мои слова прерываются, потому что я не знаю, что сказать. — Приятно знать, что Пол всё время был невиновен. Так?

— Ага. Конечно, -Тео открывает рот, чтобы сказать ещё что-то, но закрывает его. Выглядит так, словно это его мучает сильнее, чем я когда-либо могла подумать.

Именно в эту секунду в коммуникаторе раздается голос папы:

— Какого чёрта вы двое делаете на субмарине?

— Мы прекрасно справляемся, — настаивает Тео. — И нам весело. Признай, что ты ревнуешь.

— Я беспокоюсь. И да, ревную, но всего на пятнадцать процентов и обеспокоен на восемьдесят пять процентов. Как у вас дела?

— Пока отлично, — говорю я, бросая взгляд на динамик в крыше. — Мы думаем, что заметили лебедку.

— Превосходно. Тогда моё беспокойство снижается до пятидесяти процентов. Слушайте, мы только что получили сигнал судна, которое везёт беглецов. Я подумал, что смогу вас соединить, — я слышу улыбку в его голосе. -

Поговорим потом.

После того как мы несколько секунд слышим помехи, и звонок заменён на новый, я слышу, как глубокий голос говорит:

— Маргарет?

Передо мной словно взрывается фейерверк:

— Пол. Ты добрался.

— Почти. Я должен пришвартоваться в течении десяти минут.

— И ты говорил с папой?

— Да. Слава Богу, он был здесь. Из документов Триады я понял, что так и будет, но не был уверен до тех пор, пока мы не поговорили.

— Теперь мы соберём ещё одну Жар-птицу и отправимся домой, — я улыбаюсь приёмнику, как будто вижу Пола, но всё моё счастье не может ослепить меня настолько, чтобы я забыла, что мы не одни. — Тео тоже здесь.

— Привет, братишка, — говорит Тео, выражение его лица печально. — Похоже, ты всё время был на шаг впереди нас.

— Я должен был рассказать тебе всё с самого начала, — невозможно не представлять себе лицо Пола, когда он говорит это, грустное и раскаивающееся. — Я не знал, что они сделают с Генри, иначе я бы рассказал.

— Всё нормально, — потом Тео смотрит на блестящую океанскую поверхность над нами, и добавляет: — Это не специально.

Я всё ещё не могу поверить, что Пол добрался сюда.

— Где ты был? — спрашиваю я. -Ты сразу всё вспомнил, или тебе потребовалось напоминание?

— Я выехал в твоём направлении, как только прибыл сюда. Мне больше не нужны напоминания, -

говорит Пол.

— Не нужны? — я хмурюсь, рядом со мной Тео выпрямляется.

— В последнем измерении, в котором мы были, Триада разработала способ для своих шпионов, который позволяет оставаться в сознании в течение всего путешествия. Это лекарство, которое наносит вред, и его иногда сложно достать, поэтому это не постоянное решение, но оно работает в маленьких дозах, — говорит Пол. — Его можно сделать из обычных химикатов, которые легко можно найти почти в любом измерении, в которое ты отправляешься. Они называют его "Ночной Вор". Это жидкость для инъекций, яркого-зеленого цвета...

Пол продолжает говорить. Я не слышу ни слова.

Я медленно смотрю на Тео, который смотрит прямо на меня. Он ничего не говорит, он знает, что я знаю.

"Ночной вор". Зелёная жидкость, которой Тео делал инъекцию в Лондоне. Это одно и то же.

Тео бы никогда...

Нет. Мой Тео бы не стал.

Но это не мой Тео.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net