Тварь улыбнулась, и по спине Морганы пополз холодок.

— Чем могу быть полезззен, повелители?

— Назови нам свое истинное имя, — потребовал Тремейн. Имя заключало в себе власть, по крайней мере так утверждали мистики. — Ты связан реликвиями и обязан мне повиноваться.

Слишком просто. Тварь моргнула, прищурилась. У демона дернулась щека, и он со злостью выплюнул:

— Лешер.

Позже ночью Дрейк сказал:

— Нельзя больше его вызывать. Реликвии следует уничтожить.

— Но…

— Моргана, я уловил его мысли. Пусть он и покорился сегодня, но был в ярости. Желал убить нас, замучить, ввергнуть в пучину безумия и разорвать на части, а потом повторить все снова и снова. Больше мы это существо связать не сможем.

— Но благодаря реликвиям мы сможем им управлять.

— Ты правда так думаешь? — спросил он, поворачиваясь к ней лицом.

И тогда у нее возникли сомнения. Она согласилась выкрасть реликвии у Тремейна и оставить вместо них подделки.

Потом Моргана жалела о том решении, думала, что проявила слабость, но теперь, глядя в беспощадные глаза…

— Ч-чего ты от м-меня хоч-чешь?

— Того же, что и всегда, — ответил Лешер. — Для меня прошло всего ничего, но для тебя — слишком много лет. Твоя плоть стареет. Ты слаба и уязвима. — Он ткнул пальцем в ее бедро, и к своему ужасу Моргана ничего не почувствовала. — Я мог бы разорвать тебя за то, что ты осмелилась меня призвать, но желаю большего. У нас общий враг. Сильный враг.

— Кто?

— Тот, кого ты называешь Верховным. Он слишком силен. Служи мне, и я, возможно, тебя не убью, — пообещал он и погладил ее заплаканное лицо затянутой в перчатку рукой.

Никогда не заключай сделку с демоном. Не доверяй этим тварям. Никогда не слушай их посулы. С ними можно иметь дело, лишь имея под рукой реликвию преисподней.

Но есть ли выбор? Моргана не чувствовала ног, да и магии почти не осталось. Даже если получится оклематься, она все равно не сможет сражаться с тварью.

— Я помогу тебе, и они заплатят, — шепнул он, проникая в самую душу. — Я помогу тебе контролировать твоего сыночка. Заставлю его пресмыкаться перед тобой.

«Да». Сердце заколотилось, а здравый смысл скрылся где-то на задворках разума.

— Я верну тебе ноги, — пообещал демон, и у Морганы против воли опять полились слезы. — Даже оставлю тебе вот это. — Он пинком подвинул кинжал к ее руке. — Какой у тебя выбор? Лежать и гнить здесь, пока враги танцуют на твоих костях? Возможно, ты умрешь до того, как тебя найдут в таком жалком состоянии. А может и нет.

Выбора не было. Моргана заскрежетала зубами.

— А какова цена? Что ты хочешь взамен?

— То же, что и ты. Месть. Я сокрушу тех, кто встал на моем пути. — Он коснулся гниющей щеки и задумался. — И я здесь не целиком. Кое-что случилось, когда ты воспользовалась кинжалом. Я оказался здесь наполовину, а оболочку вырвали у меня до того, как я смог ею завладеть.

Моргана ранила Люсьена и Себастьяна кухонным ножом. Если тварь узнает…

— Тогда как?.. — спросила она, указав на тело Гатри и желая отвлечь демона.

— Это? — Демон провел пальцем по костюму. — Тремейн нашел его несколько месяцев назад. Этот сосуд прослужит мне до того, как найдется более подходящий. Я нечасто могу им пользоваться, потому что он слишком быстро разрушается. Мне нужен более сильный сосуд, способный на магию высшего порядка, который не выгорит так стремительно.

Несколько месяцев назад. Тремейн умолчал об этом. Хотя следовало задуматься, как он вернул себе магию после того, как Совет Ордена заблокировал его дар.

— Тремейн заключил с тобой сделку, — догадалась она.

Демон улыбнулся.

— Я заключил сделку с Тремейном.

— Так что я могу сделать? Хочешь тело?

Лешер оскалился.

— Хочу то тело, что было мне обещано. Ретберна. Избавься от его женщины, она стоит между нами. Убей ее, и я сохраню связь с Люсьеном. Если соберешь все реликвии, то наложенные кинжалом чары подействуют.

Мысли закрутились в голове.

— А как же Себастьян? Ты мог бы взять его. Он сильнее Ретберна.

Демон задумался.

— Нет, нет… между нами кто-то стоит. Я не пойду против нее, не сейчас, да и связи с твоим сыном у меня нет. Он меня не призывал. Отдай мне Люсьена. В таком случае я получу силы. А ты соберешь реликвии и вызовешь меня сюда. И тогда мы вместе уничтожим Верховного.

«Да», — прошептал голосок в ее голове. Если она соберет реликвии… то использует их силу, чтобы управлять демоном.

— Как мы его уничтожим? Дрейк силен…

Ведь справился же с Лешером один на один.

— Ты обратишь против него оружие, созданное им же.

Моргана нахмурилась.

Дыхание демона обожгло ее ухо.

— Себастьян — ключ. Возьми его под контроль. Сломай, используй и уничтожь его отца.

Выбора нет.

— Тогда по рукам. Но как мне управлять Себастьяном? — Кольцо сгорело, оставив на пальце обугленную рану.

Демон улыбнулся.

— У меня есть идея.

***

Этот сон она еще не видела.

Клео сидела за столиком в помещении без стен, в комнате бесконечных измерений. Шахматная плитка пола уходила вдаль, в туман, а потолок напоминал вечернее небо с розоватым проблеском заходящего солнца, сменяющегося полуночным небом. Мерцающие созвездия, казалось, наблюдали за ней.

Она опустила глаза и увидела свои руки, значит, повязки нет. В глубине души Клео сознавала, что бодрствует, и все же спала.

— Твой ход, — произнес бесстрастный голос, и она заметила фигуру в темно-синем шелковом плаще. Было непонятно, мужчина это или женщина. Да и вообще, человек ли перед ней.

— Мой ход? — Между ними стояла шахматная доска с искусно вырезанными фигурками. Присмотревшись, Клео увидела, что лица белых фигур принадлежат героям ее видений: мисс Мартин, Люсьен, Верховный и двое незнакомцев: молодой человек — «слон» и пожилая леди на месте коня. Глаза белой королевы закрывала повязка, а на страже ее стоял белый король с лицом Себастьяна.

Эта доска явно представляла собой поле битвы между Верховным и его врагами, но Клео не ожидала, что ей придется делать ход.

— Разумеется, твой, ведь ты видишь будущее, — пояснило существо напротив.

— Но они не пешки, и это не игра.

— Жизнь всегда игра. Ты имеешь в виду, что каждый ход имеет последствия, и не желаешь платить такую цену. А теперь делай ход.

Руки в перчатках вспотели. У черной королевы было лицо Морганы, а у черного короля — отца Клео. Оба черных коня окружили белого короля и угрожали одной из белых пешек. Клео не видела, кто это, но понимала, что нужно спасти этого человека.

Она потянулась к Себастьяну, но тут же почувствовала ошибочность своего выбора. Пришлось довериться интуиции. Проведя рукой над фигурками, она ощутила легкое покалывание.

Затем сглотнула и передвинула белого слона.

— Интересный ход, — улыбнулся соперник. Он — определенно он — поманил пальцем черного слона, и тот встал точно напротив фигуры Клео.

Черным слоном оказалась женщина. Она оглядывалась через плечо и что-то прятала под камзолом. Незнакомка носила обтягивающиеся панталоны, отличалась женственной фигурой, а волосы уложила в сложную прическу из кос. Образ портили лишь кандалы на запястьях.

— Кто она?

— Скоро узнаешь. — Создание склонило голову. — До следующей встречи, Кассандра.

Вокруг все завертелось, помещение исчезло и…

Она ахнула и села на кровати. Сердце стучало в груди, на глазах была привычная повязка. Не сразу, но Клео вспомнила, где находится — на постоялом дворе. Себастьян лежал в соседней комнате, оглушенный откатом, с изрезанными руками и едва затянувшейся раной в боку. Дурак, даже не позволил ей исцелить себя. Переживал из-за того, что она сделала с ним в том доме.

Со вздохом Клео улеглась и натянула одеяло до подбородка. Что же означал этот сон? Непохоже на видение. Ей казалось, что все произошло на самом деле.