Глотнув чуть теплого чая, она нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Демоны не способны заставить людей что-либо делать; это как-то связано с внутренним стержнем каждого из нас. Человек естественно сопротивляется вторжению в свое я. Так что демоны играют с эмоциями, Ианта. Страх, одиночество и безнадежность постепенно приводят их к победе. Как только человек оставляет надежду, ему больше нечего противопоставить твари, но чувства Люсьена к тебе ярки. Они придают ему сил.

— Будет ли этого достаточно? — прошептала она.

— Не знаю.

Ианта поставила чашку. В комнате повисла давящая тишина.

— Мне так жаль.

И сейчас она говорила не о Люсьене.

— Ты ни в чем не виновата.

— Я вручила им кинжал, Дрейк! Который способен низложить тебя, и ты это знаешь, и…

Он мягко коснулся ее руки.

— Ты не в чем не виновата, — повторил он тихим уверенным голосом и сжал ей пальцы.

На глазах выступили слезы, горло сдавило.

— Ты всегда был ко мне слишком добр.

— Твоя самая большая проблема, Ианта, в том, что ты не веришь, будто достойна доброты. Ты более чем достойна. На самом деле, ты вправе ее требовать. Иногда мне хочется взять твоего отца за глотку и избить до крови за то, что он с тобой сделал.

— Он не мой отец, — прошептала она, впервые почувствовав, что так оно и есть. — Вы мой отец. Всегда были. Если захотите.

Задохнувшись, Дрейк притянул ее в объятья и поцеловал в лоб.

— Для меня большая честь им стать.

Ианта опустила голову ему на плечо. Всю свою жизнь она считала себя чем-то отвратительным. Что бы ни делала, всегда оказывалась неправа, и бесконечно мучилась чувством вины. Даже сейчас Ианта слышала голос Гранта Мартина, который нашептывал, что именно она потеряла меч, и если бедная Элинор сейчас страдает, это все ее вина.

Можно позволить себе вечно прислушиваться к Гранту Мартину, но слова Дрейка, его любовь к ней заставили Ианту осознать, что упреки отца ложь. Она устала ото лжи. Устала от вины.

Она заслуживала большего.

— Я помогу тебе вернуть Элинор. — Тяжесть упала с плеч. Открылась цель, четкая, ясная и определенная. — Обещаю, мы вернем и ее, и кинжал. Затем мы заставим Моргану проклясть тот день, когда она вторглась в наши жизни. Но сперва, — сказала она, поднимаясь и разглаживая складки на юбках, — мне нужно убедиться, что с моей дочерью все в порядке, и проверить свой Щит.

Губы Дрейка сложились в едва заметную улыбку.

— Ты впервые так ее назвала. — Несмотря на собственные проблемы, он был рад за нее. — Пора бы тебе уже понять, что ты — лучшее, что случилось с Луизой. Теперь ступай, будь ей матерью.

— Буду, — уверила она, глядя ему прямо в глаза, — при одном условии.

— Каком?

— Пообещай, что в следующий раз, когда посмотришь своему упрямому сыну в глаза, тоже сможешь себя простить.

Клео никогда не считала себя способной на насилие, но за утренним чаем с Морганой ее обуревало желание дать той яду. «Ты в постели с чудовищем», — снова и снова повторялось в голове. Яд — слишком милосердное орудие убийства для подобной твари.

— Выглядишь… усталой, дорогая. Себастьян тебя не обижал?

Свекровь довольно мурлыкала, чему-то радуясь.

— Он был добр.

Нельзя грубить, пока не знаешь своего противника.

— А мы с тобой могли бы стать друзьями. — Моргана помешала чай, постучала чайной ложкой по чашке и отложила столовый прибор.

Клео не сдержала горький смешок. Надо же.

— Друзьями?

— Это лучше, чем врагами, — продолжала свекровь.

— То есть я проживу дольше, если буду вашей союзницей? — Одно дело быть вежливой со змеей, и совсем другое — слушать эту чепуху.

Ответом послужило красноречивое молчание. Звякнуло блюдечко — Моргана поставила чашку.

— Дорогая, я не желаю тебе зла. Ты слишком важна…

— Теперь вы говорите как мой отец.

— Интересно, как он отнесется к подобным дерзостям из уст своей драгоценной дочери?

— Серьезно выслушает вас, похлопает по руке, а затем придет ко мне узнать, как от вас избавиться. Вы ведь два сапога пара.

Клео откусила печенье. Как же надоело быть беспомощной.

Моргана расхохоталась.

— А ты вовсе не дурочка. Он ведь даже не подозревает?

— Кто?

— Отец, считающий тебя послушной зверушкой. Знаешь, что я думаю?

— Уверена, вы мне скажете.

— Я… выяснила причину, по которой Элинор Росс пробралась в поместье твоего отца, — с удовлетворением произнесла Моргана. — А твой бедный папаша даже не подозревает.

— Элинор Росс? — в ужасе повторила Клео, но спохватилась: — Кто она такая?

— О, неважно. По крайней мере скоро станет неважно. Хочешь еще чаю?

Что случилось с миссис Росс? Как она попала в плен к Моргане? Наверное свекровь ожидала такого вопроса и специально завела этот разговор.

— Нет, благодарю, довольно.

Звякнули столовые приборы.

— Умная и осторожная. Надо будет присматривать за тобой. Жаль, что мы не сможем стать подругами. Я восхищаюсь умными девушками.

— Что-то слабо верится.

— О, а теперь мне интересно, о чем мой сын проболтался в постели…

— Ни о чем… Он не… — И тут Клео остановилась, осознав, что угодила в расставленную ловушку. Отлично. Впрочем, наверняка заботливая свекровь проверила простыни. И все же надо взять себя в руки. — Он — чудовище. — Клео было противно лгать, но Моргана точно поверит такому утверждению. Ведь Себастьян считал себя чудовищем.

— Как и большинство мужчин, — ответила Моргана без особых сантиментов. — И поэтому им нельзя доверять. Они полагают, что по праву управляют миром и делают с женщинами все, что угодно. Даже если притворяются, что желают добра, в них всегда живет уродливый зверь, готовый напасть в любой момент. Никогда не доверяй мужчине, дорогая, лучше научись их использовать.

Клео не знала, что ответить на горькое признание Морганы.

— Вы о своем разводе?

— Ах, мой благородный супруг Дрейк. Давал тысячу обещаний и все нарушил.

— Вы ведь отравили его племянника?

— Впервые в жизни меня обвинили незаслуженно. Какая ирония. — Моргана опустила чашку. — Все остальное я действительно совершила. Но… я верила Дрейку, что он будет любить меня вечно. Даже забыла, каковы мужчины. Я была молода и неопытна, питала напрасную надежду. — Она продолжила жестче: — Больше не совершу подобную ошибку. Считаешь, я совсем из ума выжила, чтобы убивать наследника Дрейка? Улики привели ко мне, словно дорожка из хлебных крошек. Меня можно считать кем угодно, только не дурой.

— Так кто же это сделал?

— Скорее всего, леди Ретберн. Она желала моего мужа. Но он не мог изменить мне без веской причины.

Клео склонила голову набок. Можно ли верить Моргане?

— Прошлой ночью я нащупала ошейник, который вы надели на сына.

— Он мужчина, а еще очень похож на отца. Как я могу ему доверять?

— И вы посадили его на поводок. Судя по всему, услышали пророчество и сами же его исполнили. Мне ли не знать

Моргана помолчала и спросила:

— Что тебе рассказала Элинор Росс?

— Мы с вами говорим о вашем сыне, и я все еще не знаю, кто такая Элинор Росс.

Судя по голосу, свекровь улыбалась.

— Тогда поиграем. Элинор Росс — любовница моего бывшего мужа. Черт, может это она убила племянника Дрейка и свалила вину на меня? Всегда же ходила за ним хвостом. Что ты им рассказала?

— Им?

— Верховному и миссис Росс.

— Откуда мне знать Верховного? Все эти годы отец держал меня в поместье. Глаза у меня завязаны. Тайную жизнь я не вела. Да и как я связалась бы с Верховным или миссис Росс?

— И в самом деле, как? Знаешь, обычно вот за такими невинными овечками нужен глаз да глаз. Что ж. Может, спросим миссис Росс? — Моргана похлопала Клео по щеке. — Лучше бы тебе…

Как только Моргана ее коснулась, Клео охватило видение. Она уронила чашку и будто сквозь туман ощутила, как чай обжег колени. Клео вскрикнула и широко открыла глаза под повязкой.