Пройдясь по городу, друзья решили попытаться выведать, по какой дороге и когда отправятся войска, заглянув в одну из таверн. Выбрали ту, из которой доносилось больше всего шума.

Из-за одного из столов их окрикнул пьяный вояка:

– Эй, святоши, ну-ка угостите храбрых рыцарей вином!

“Я бы с удовольствием угостил тебя тумаком”, – подумал Арниваль. Рэми, будучи старше и опытнее, ответил:

– Будем рады угостить столь бравых воинов! Мы, правда, всего лишь бедные монахи, так что не взыщите. Хозяин, три кувшина Лонарского для воинов и по миске чечевичной похлебки для нас!

– А вы с нами не выпьете за здоровье нашего великолепного короля Рогвана VIII-го?

– Устав нашего ордена запрещает пить вино, но мы с радостью помолимся за здоровье и процветание великого Рогвана VIII-го и его славного воинства.

“И за то, чтобы оно и его гнусный король получили от нас по заслугам” – едва не вырвалось у Арниваля.

Получив вино, вояки принялись старательно его истреблять. Из обрывков их разговоров Рэми и Арниваль поняли, что в поход они отправляются через день, а до тех пор намерены опустошать винные погреба Лонара.

Выйдя из таверны, друзья направились в местный собор. И преннцы и виванцы исповедовали валитантство. Рэми с Арнивалем не были излишне религиозными, но, тем не менее, они решили воспользоваться возможностью помолиться. Зайдя в храм, они осенили себя треугольным знамением и пошли к часовне с мощами святого Курия, который много веков назад одним из первых проповедовал валитантство в этих краях. Встав на колени, каждый из них принялся про себя читать молитвы.

Покинув храм, приятели осмотрели цитадель в центре города, вход в которую был закрыт, прошлись по улицам и уже собирались обратно, как вдруг Рэми осенило:

– А что, если нам сделать ночной набег на Лонар? Они здесь совершенно этого не ожидают, ворота охраняются слабо, на стенах никого. Большинство бойцов, которые в городе, к вечеру не будут похожи даже на свиней, не говоря о воинах. Самое время взять их “тепленькими”.

– Ты – голова, Рэми! Твоя затея, конечно, крайне рискованна, но если получится – мало этим преннцам не покажется. Главное, чтобы им на помощь не подоспели солдаты из цитадели.

– Сделаем так. Я останусь в городе, чтобы открыть отряду вход в город. Ты отправишься назад один и через другие ворота, а то вдруг стражники узнают тебя и начнут задавать лишние вопросы. Приблизьтесь к городу с наступлением темноты. Когда услышите, что часы на соборе пробили двенадцать – как можно более тихо подберитесь к южным воротам – они ближе всех к лесу и к тому же самые широкие – через них будет легче и проникнуть в город, и покинуть его.

Купив немного еды для товарищей, Арниваль отправился к отряду.

– А барон Вульзенский гораздо умнее, чем кажется, – вымолвил граф, услышав рассказ Арниваля. – Его задумка действительно стоящая. Если она удастся, то мы нагоним страху на этих негодяев. Сэр Арниваль, начертите на земле схему главных улиц Лонара, а также обозначьте места, где вы видели вражеских воинов.

– От южных ворот уходит только одна улица, самая широкая в городе, – к соборной площади. Через небольшое расстояние от нее отходит еще одна улица к рынку, за собором они снова соединяются. Днем большинство вояк обретались в тавернах, расположенных на этих улицах. Наверняка большинство из них там и заночуют. Две самых больших таверны – “Золотой Поросенок” и “Щедрый Фило” расположены здесь, – указал Арниваль места на схеме. – Здесь находится цитадель, она была заперта, так что к ней лучше не соваться.

Граф взялся за составление плана. Он решил оставить пятнадцать воинов для охраны ворот. Также они должны были поджечь южную часть города к моменту, когда отряд будет заканчивать набег, и найти провиант в близлежащих домах. Остальной отряд должен был стремительно промчаться по двум главным улицам, сметая все на своем пути, а также постараться устроить пожар в центральной части, где находилось большинство вражеских воинов. Воссоединившись на рыночной площади, они должны были пробить себе путь обратно к южным воротам и через них вернуться в лес.

– Нам необходимо действовать очень стремительно, иначе мало кто выберется из города. Мы должны налететь на них словно ястреб на утку. Внезапность – наш главный союзник. Вперед, воины! – сказал Донат после того, как объяснил солдатам свой план.

Виванцы направились к Лонару, избегая дорог и стараясь не обнаружить себя.

…

Когда соборные часы пробили десять, Рэми пошел в южную сторону города. Уже стемнело, и ворота были заперты. Зайдя в таверну, расположенную рядом, барон сел у распахнутого окна и стал украдкой наблюдать за перемещениями привратников. По его подсчетам, ворота охраняли четверо, стражники выглядели уставшими, трое из них ушли в сторожку. К вечеру около ворот никого кроме охранников не было, и Рэми рассчитывал, что в темноте ему удастся с ними разобраться и при этом не привлечь ничье внимание.

Услыхав, как часы пробили одиннадцать, наш “монах” посидел еще некоторое время, а затем вышел из таверны и стал незаметно пробираться к воротам, на ходу доставая кинжал, спрятанный в складках монашеского плаща. Воин, оставшийся на улице, сидел у костра, лицом к воротам. Рэми кошачьими движениями приближался к нему вдоль стены дома, как вдруг воин резко обернулся – барон застыл на месте, крепко сжав в руке рукоять кинжала. К счастью, страж его не заметил и снова повернулся к воротам.

Подкравшись совсем близко, Рэми сделал прыжок и заколол врага, аккуратно опустив тело на землю, чтобы не наделать шума, и уложив так, чтобы со стороны это выглядело так, будто воин прилег у костра. Дополнительно вооружившись мечом стражника, барон подошел к сторожке и заглянул в дверную щель, но ничего не увидел – там было темно. Из-за двери доносился храп.

Взяв горящую ветку из костра, Рэми тихо приоткрыл дверь – стражники спали. “Сейчас не время и не место для жалости”, – успокоил себя барон и пронзил каждого из них. Рэми предпочитал драться в честном бою, но сейчас у него не было выбора, иначе он подвел бы своих товарищей.

Выйдя из сторожки, Рэми осмотрел запоры ворот, готовясь открыть их к назначенному часу. Вдруг он увидел какую-то тень, неуверенно двигавшуюся в сторону ворот. Барон притаился за углом сторожки. Как оказалось, это был захмелевший вояка, решивший проверить бдительность стражи. Он подошел к телу, лежавшему у костра, пнул его и заорал:

– Эй, ты чего разлёг…, – в этот момент Рэми нанес ему удар.

Оттаскивая тело в сторожку, барон услышал, как часы пробили двенадцать раз, и побежал открывать ворота. Разделавшись с запорами, он начал открывать одну из половин и ощутил, что кто-то ему помогает.

– Арниваль, безмерно рад тебя видеть, где мой конь?

– За воротами, давай скорей в седло – “угостим” преннских вояк еще раз.

Отряд молнией помчался по городу, круша на своем пути пьяных, ничего не понимавших врагов. Доскакав до центра города, они ворвались в несколько таверн, поражая вражеских воинов, пока те не успели опомниться. Перед уходом разбрасывали горящие поленья и угли из печей, чтобы устроить пожар.

Воссоединившись на рыночной площади, они услышали звон набата.

– Время убираться отсюда, – закричал граф. – За мной!

Отряд поскакал в сторону южных ворот, стараясь скрыться из города, пока к врагам не подоспело подкрепление из цитадели. Под звуки набата из домов выбегали люди вооруженные, чем попало, поэтому пробить себе путь становилось все сложнее. Арниваль видел, как одного из их воинов поразили из арбалета. Его самого легко ранили в плечо.

У южных ворот шел ожесточенный бой. Маленькая группа виванцев, оставшаяся охранять их, с трудом удерживала натиск превосходящего числом противника, поэтому возвращавшийся из города основной отряд появился как нельзя вовремя. Вместе они быстро разбили неприятеля, взяли провиант, собранный из соседних домов, и покинули город.