- Хватит вам, - вмешалась Света. - Сменим тему.

Но мама с отчимом не останавливались.

- Да если б ты Кирюхой тогда не залетела, я б давно ушёл. Скажи сыну спасибо, что у него отец есть, что я не съебался от вас, как твой первый. Мне было куда уйти, к кому уйти, так нет, с тобой остался. Дочь твою на себе тяну. А где её папаша? А папаша в петлю залез, нахера ему дочь? Скажи спасибо, что я с вами, что пожалел вас.

- Так что ж не ушёл? Надо было уебывать, раз было куда! - перешла на истеричный крик мама. - Сдалась мне твоя жалость. Сколько я с твоей малолетней любовницей по телефону говорила? Совесть бы имел после рождения ребёнка перестать гулять, другая жена давно б вышвырнула тебя, а я терплю. Все годы терпела твои унижения! Ради чего?!

- Вышвырнула? Это я тебя вышвырнул бы. Квартира куплена мной, не забывай. Большую часть денег в неё вбухал я, не ты. Твоя доля там - прихожая с ёбанным туалетом, не бери на себя больше положенного.

- Скотина ты, Саш! Неблагодарная скотина! Как совести хватает говорить мне такое?

- А чего ты хотела?

- Уважения хотя бы. Я не говорю про любовь, это неприподъёмно для тебя. Хотя бы уважение я заслужила?

- Я уважаю тебя.

- Я вижу.

- Что касается любовницы, скажи ещё, что у самой на стороне никого не было?

- Не было.

- Не пизди, - рассмеялся он, залпом опустошив рюмку. - Не было у неё. На сайте знакомств регистрировалась, я лично читал там твои сообщения. "Не против встречи в интимной обстановке".

- Я уже говорила, что нигде не регистрировалась и никому не писала, - я чувствовала по голосу, по интонации, что мама пустилась в слёзы. - В жизни не заходила ни на один сайт знакомств.

- Блядь, ладно заливать. Просто не надо обвинять меня, когда сама вымазана в грязи, поняла? Радуйся, что я только смс-ки читал. Если будут доказательства, убью. И тебя, и пидора этого.

- Убей. Прям сейчас убей! - закричала мама дрогнувшим голосом. - Мне к чему такая жизнь? Если б не дети, давно б сама руки на себя наложила, но кому они нужны, кроме меня?

- Вик, успокойтесь, - вновь несмело вмешалась Света. - Хватит вам. Не стоило мне приходить.

- Стоило. Очень даже стоило, - ответила мама, сморкнувшись. - Не обращай внимание. У нас это в порядке вещей. Да?

- Ну тк, семья без ссор - не семья, - наигранно пропел отчим и добавил, спустя паузу. - Ладно, хорош. Мир что ли? Давайте за семью выпьем?

- Давайте.

Было больно. Унижения, которые этот человек сыпал на маму, не удивляли. И я, и Кирилл привыкли слышать подобное. Больно было оттого, что он действительно в приступе очередного гнева был способен убить её. Ладно я, но что будет с братом? Было непонятно, почему мама, понимая это, продолжала прощать своего горячо любимого мужа. И этот случай, я знала наперёд, она простит. Да что простит - уже простила! Тогда, когда он сел возле неё и прижал к своей паршивой, поганой груди. Она хотела мира дома, мира в семье, но о каком мире могла идти речь? Могла ли я при виденных сценах считать отчима за человека, терпимо относиться к нему? Уважать? Мог ли Кирилл? Нет. Если мама хотела хоть малейшей гармонии, то не нужно было, как минимум, делать нас свидетелями их ссор. Не нужно было выяснять при нас отношения. Я понимала, что история нашей семьи не может завершиться счастливым концом, знала, что к чему-то это ведёт. К чему - думать было страшно. Тормоза нашему поезду отказывали, он катился на скорости по неисправным рельсам.

8 глава

Через неделю позвонила Саша и заряженным позитивом голосом предложила встретиться.

- Если есть желание, - сказала она, - снова оставайся на ночь.

Отказываться было глупо. Я вскочила с дивана, отложила книгу. Натянула синие джинсы, накинула поверх обычной голубой футболки белую кофту, собрала в сумку телефон, наушники, зубную щётку, шорты, расчесала волосы, предупредила маму, что вернусь завтра, и, взяв пару недавно испечённых ею пирожков в качестве гостинцев, влезла в кеды и ушла, надеясь остаться незамеченной домашним тираном.

На улице было грязно, сыро. Дождь лил сутра, поэтому до дома Саши я добралась с насквозь промокшими ногами. Снимать обувь было стыдно. Белые носки, я знала наперёд, стали грязными, так как на неделе, возвращаясь из института, я наткнулась на гвоздь и разорвала подошву кед, и теперь вместе с водой в них хлюпал песок. Но перспектива испытать неловкость перед Сашей была куда привлекательнее, чем провести субботний вечер через стенку от отчима.

- Привет, - светло улыбнулась она, открыв дверь. Гладкие волосы были умело уложены, макияж неяркий, но подчеркивал все особенности её удивительно тонкого, интересного лица. Одета она была в стильный костюм из облегающей белой юбки с высокой талией и укороченного топа такого же цвета. - Как ты?

- Ничего. Спасибо, что пригласила.

- Спасибо, что пришла. Я успела соскучиться по тебе за неделю. Как дела в институте? Дома?

- Всё стабильно, - попыталась я улыбнуться, развязывая мокрые, противные на ощупь шнурки.

- Уверенности в голосе мало. Что-то случилось?

- Нет, ничего.

- Ну и отлично. Тебе не нужно переодеться?

- Нужно. Можно мне сразу в ванную? - добавила я смущённо. Носки действительно выглядели позорно.

- Конечно, жду тебя на кухне. Что будешь: чай, кофе?

- Кофе, если можно.

Носки я сразу же сняла, застирала хозяйственным мылом, лежавшим в мыльнице, ноги помыла и, немного придя в себя, стала чуть увереннее. Смущение убавилось, возвращалось прежнее ощущение гармонии, которое подарила эта девушка в день нашего знакомства.

- Это от мамы. С картошкой, - проговорила я, выложив на стол пирожки. - Она спец в кулинарии.

- О, спасибо. Давно я не ела выпечку, тем более домашнюю. Сама не пеку, не нравится мне возиться с тестом, - говорила эмоционально Саша, помешивая кофе. - Да и вообще готовить - это не моё. Было б для кого - другое дело, но стоять у плиты часами ради себя смешно.

- Именно. Я тоже для себя не готовлю. Разве что для брата.

- Любишь его?

- Да, очень. Мы близки с ним.

- Чем занималась всю неделю? Снова бессмысленно прожигала время?

- К сожалению. Было одно мгновение, когда дико хотелось писать, но желание как стремительно проснулось, так же стремительно уснуло. Взяла бумагу, ручку, а в голове снова пусто. А что ты делала?

- Читала, как обычно. К маме захаживала в гости.

- Вы общаетесь с ней?

- Куда деваться? Не могу её бросить, даже несмотря на то, что она меня когда-то сумела. У неё снова новый любовник, вся в синяках, в гематомах. На столе, на подоконнике, под кроватью - кругом бутылки. Квартира засрана, зассана, зрелище, как на помойке, а ей пофиг. Пока я дома жила, убиралась, я вообще в этом плане придирчива, но мать превратила квартиру в гадюшник.

- Как ты находишь силы ходить к ней?

- Не знаю, Кир. Я понимаю, что матери до меня дела нет, что ей куда интереснее накинуть рюмку, чем обменяться со мной парой предложений, но жалко её. Тем не менее жалко.

- Мой отец тоже пил, - призналась я, когда мы с Сашей наконец сели с кофе и пирожками друг против друга. - Самая распространённая русская болезнь.

- Из-за чего? Тоже неудовлетворение жизнью?

- Да. Он не сумел реализоваться. Ждал от жизни одно, получил другое. Его никто не поддерживал, друзей не было, родственникам, как всегда, наплевать на таких людей. Жил в себе, пил, назло себе, себя сам и убил.

- Не осуждаешь?

- Нет, ничуть. Для общества он был пустой ячейкой, но не для меня. Я любила его.

- Он знал это?

- Что я люблю его?

- Да.

- Я никогда ему этого не говорила. Не могла сказать, что-то сдерживало всегда. Но отец меня чувствовал, знал, что дорог.

- Ты не была готова к его смерти?

- Была. Я знала, что это скоро произойдёт. Его жизнь не могла по-другому завершиться, по крайней мере, в моём сознании. Мне вообще кажется, что есть люди, которым теоретически не суждено прийти к старости. Не созданы они для этого.