Деклан смотрел, как Рейчел осматривала стены его комнаты в салоне татуировок. Она наклонилась ближе к работам в рамке, висящим выше его рабочего места, изучая его рисунки. Она успокоилась, обещав быть образцом контроля. Ему не нравилось это, его волк предупредил его, что что-то надвигалось. Если бы телефон так пронзительно не заорал на весь салон и имя Шейна не высветилось бы на экране, он бы не ответил.

— Ты с ним? Прямо сейчас?

— Он совершенно пьян и в отключке на заднем сидении, — ответил Шейн. — Я думаю, что он проспит стихийное бедствие сейчас.

— И он сказал, что это была Симона? — Информация поступила от изгоя, и она была убийственной, учитывая положение дел. — Ты уверен?

— Он уверен, и я бы не рассказал про это, если бы я не был уверен.

— Что ты ему дал? — Деклан все еще не мог в это поверить. Либо Шейн был счастливым ублюдком, либо облака, наконец, расступились, и на лишенную водой землю, наконец-то обрушился дождь. — Слоновий транквилизатор?

— Я предложил ему несколько шотов виски, но это не важно. — Шейн был раздраженным. — Ты должен знать, я забираю его, чтобы допросить. Я пыталась дозвониться до Джексона, но он не отвечает. Я оставил сообщение. Как только я доберусь до места, сигнал пропадет. Он не сможет связаться со мной. Ты должен сказать ему, что происходит и подчеркнуть важность того, чтобы он был здесь. Если мы будем работать быстро, мы разберемся со всем этим делом в ближайшие день или два.

— Мы только что видели ее, — зарычал тихо Деклан, закипая от воспоминаний об этом. — Минут тридцать назад.

— Кого?

— Симону — прошипел он, сохраняя свой голос низким. — Она была в городе, ведя себя, как будто все было офигенно круто. Она даже начала сраться с Рейчел. — Он вспомнил, как сердита была его пара, полная злости и желания покусать. — Это было не хорошо.

— Ты должен отдать ей должное, — сказал Шейн. — У нее есть яйца.

Яйца, которые будут обрезаны.

— Если я буду говорить с Джексоном, я скажу ему, что ты пытаешься связаться с ним. Держи свой телефон за пределами подвала, когда доберешься до бункера. Сигнал лучше и звонки через него проходят.

— Почему ты в салоне? Я думал, ты в отпуске.

Деклану не нравилось отвечать на вопросы, но у него не было выбора.

— Мне нужен мой ежедневник. Я отвезу Рейчел к ней домой, прежде чем мы вернемся ко мне.

— Ежедневник? — Шейн заколебался. — Ты берешь больше времени?

— Только неделю или две.

— Что мне сказать Стае?

— Я не уверен.

Деклан держал свой пристальный взгляд на его женщине, пытаясь заглянуть в будущее, желая, чтобы у него был чертов кристалл будущего. Стая знала, что он готовился к отъезду, они просто не знали, почему он решил вдруг сорваться. Он не потрудился сказать им, заявляя, что хочет побыть один. В конечном итоге, они хотели бы знать, почему он ушел так резко. Поскольку он намеревался вернуться к своей должности в качестве Беты, они имели право задавать вопросы.

— Я успокою их, если они спросят про тебя, — сказал, наконец, Шейн. — Я не подписывался на Бету в долгосрочной перспективе. Когда ты выработаешь план действия, мне нужно знать.

— Я работаю над этим. Как только я все продумаю, ты будешь первым, кто узнает.

— Ценю это.

Линия отключилась, и Деклан повесил трубку.

Сукин сын.

По дороге в тату салон он пытался разработать план. Поскольку он не знал, были ли Симона и Дэзире ответственны за нападение, он не был уверен, может ли отвезти Рейчел домой. Он всерьез рассматривал вопрос о том, чтобы просить разрешения покинуть город с его парой. Теперь он знал, что ему это не нужно. Симона бегала вокруг, как утка на воде, потому что думала, что она в безопасности. Может быть, это было потому, что она не была в курсе преступления. Или, возможно, она действительно была виновна, но просто глупая и высокомерная.

В любом случае это не имело значения.

Он мог отвезти Рейчел домой.

Она может начать новую жизнь в окружении тех, кто может поддержать ее.

С облегчением вздохнув, он вернул телефон на базу.

— Просто Рейчел?

— Перестань меня так называть, — ответила она, стоя спиной к нему.

Будь его воля, он никогда не переставал бы ее так называть. Он любил видеть, как ее щеки розовеют, глаза загораются, когда он называл ее так. Хотя он не был сексуальным новичком, романтика ускользала от него всю жизнь. Он хотел изучить свою пару слой за слоем. Со временем, он был уверен, что доберется до ее центра и поймет ее, к чему он и стремился.

Он сократил расстояние между ними, двигаться спокойно. Его мышцы туго натянулись, его член ожил. В последний раз, когда она здесь была, он посадил ее красивую задницу в свое кресло и сказал ей не двигаться. Наказанием за ослушание был шлепок. Конечно, она не послушала, сбежала от него, как только у нее появился шанс. Тогда он не понимал, почему после ее ухода он почувствовал пустоту, он еще не знал о ее важности в его жизни.

Она напряглась, когда он обернул руку вокруг ее талии, положив его растопыренные пальцы за живот. Шагнув к ней еще ближе, он прижал свое тело к ее. Она была такой маленькой, ее голове находилась прямо под его подбородком.

Она задрожала, аромат ее возбуждения наполнил замкнутое пространство.

— Чего ты хочешь?

— Это опасный вопрос. — Приближая рот к ее уху, он прошептал: — Я хочу все.

— Это пиздец. — С небольшим изменением положения ее ног, она повернулась к нему лицом. Ее глаза были мутные, зрачки расширены. Положив руку на его щеку, она встретилась с ним взглядом. — Я не должна так сильно тебя хотеть.

Он поднял руку и положил свою руку поверх ее.

— Почему нет?

— Это не естественно. — Она закрыла глаза и облизнула губы. — Это не я.

— У меня ощущение, что ты не знаешь себя так, как думаешь.

Убрав свою руку от его лица, она напряглась.

— Если это, правда, то, это из-за того, что случилось со мной. Это не моя вина.

— Сколько мужчин у тебя было? — Он притянул ее ближе, когда она попыталась уйти. — Один? Двое? Десяток?

— Ты знаешь, что не так много, — отрезала она, ее лицо стало розовым от смущения. — Если кто-то и обошел весь квартал, так это ты.

— Правда? — Он вскинул брови, спросив: — Откуда ты знаешь?

— Это очевидно. — Румянец на ее щеках стал красным. Он дождался, когда она попытается собрать воедино ответ. — Только человек, который спал со всеми вокруг, знает, как прикасаться к женщине так, как ты.

— Тебе нравится, как я прикасаюсь к тебе? — Опустив руку, он коснулся костяшками пальцев одной из ее груди. У нее перехватило дыхание, ее нижняя губа задрожала. — Я надеюсь, что так, потому что мне нравится касаться тебя.

— Я не хочу, так сильно тебя хотеть, — повторила она, пододвигаясь ближе. Ее карие глаза поменяли оттенок, став почти белыми. Ее волк стал сильнее, оживая внутри. — Я не должна нуждаться в тебе.

— Должна, — исправил он, изучая ее лицо. Их рты были так близко, ее дыхание ласкало его губы. Ее аромат взывал к нему, сладкий и насыщенный. Зная, что ей нужно встретиться со своими демонами, он решил подтолкнуть ее.

— Ты что-то хочешь, милая? Если ты что-либо хочешь, тебе нужно просто попросить это.

Она, не отводя взгляда, положила руки на его грудь.

— Ты меня снова поцелуешь?

На этот раз он убедился, чтобы поцелуй был нежным, как легкий бриз его губ по ее. Она всхлипнула, пытаясь подобраться поближе. Он не позволил, сохраняя небольшое расстояния. Если его пара хотела большего, ей придется принять свои чувства, включая ее природу. Постоянное колебание взад и вперед не сблизило бы их. Это должно быть сделано на ее условиях, с ее интересом и готовностью принять его.

— Прикоснись ко мне, — умоляла она, толкаясь бедрами вперед. — Пожалуйста.

— Где ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе? — Когда она замерла, отрывая свой взгляд от его, он смягчил свой голос. — Здесь? — спросил он, обхватив ее грудь. Другой рукой он сексуально погладил внутреннюю часть ее бедра. — Как насчет здесь?