Виктор Моспан Путь Ни сожаленья, ни тревоги — Того, что было, не вернуть, А все житейские дороги Составили в итоге — Путь. © Моспан В., 2017.
© Московская городская организация России © НП «Литературная Республика» Стихотворения (1965–2016) «Не великие зодчие…» Не великие зодчие — Мужики крепостные, Что рождались без отчества, Умирали босые, В армячишках с прорехами Топорами стучали, Возводили над реками Храмы русской печали И былинного горюшка… Мастера неизвестны, Но стоят на пригорочках Лебединые песни. Темнота Улеглась у окошка Темнота, Словно черная кошка, Да не та, Что суха, обогрета И сыта… О, бездомная эта Темнота! Гитара Романс Гитара с трагическим звоном, О прошлых годах расскажи, Когда я был юным, влюблённым, Не знал обольстительной лжи. И весело струны звучали, И радость была на лице. Но то, что бывает в начале, Не часто бывает в конце. Меня обманули, забыли, Смеясь над наивной душой. С тех пор мы с тобой полюбили Друг друга любовью большой. Так пой же с надрывом, гитара, Звени про минувшие дни. Я стал преждевременно старым, С тобой мы остались одни. Я скоро умру, и, быть может, Друзья, мои песни любя, В могилу со мною положат Гитару-подругу, тебя. Вдохновение Я знаю, Раз в душе иссяк Святой источник удивлений, Слова верти и так и сяк — В стихах не будет откровений. Что за беда — сиди и жди (Рот сжат молчаньем, как тисками). Лишь иногда идут дожди В пустыне жёлтой над песками. И то, хотя и моросит, Но, до земли не долетая, Под серой тучей дождь висит — Увы, надежда золотая… Пусть нет угрюмее труда, Ты жди — с трудом раздвинув камни, На дне источника вода Забьёт весёлыми толчками. «В парк ворвался с виража…» В парк ворвался с виража Ветер-лиходей — Листья сыпятся с ветвей, Падают кружа. По воде плывут, летят — Паруса полны, Словно в край своей весны Вновь попасть хотят. «Я вспомнил деревянную церквушку…» Я вспомнил деревянную церквушку (Весной над куполами птичий гам), Похожую на девушку-хохлушку, Идущую с братишкой по лугам. В счастливом детстве, в цвинтаре играя, Не знал я, что за все благодаря, — Как Андруши не встретить больше рая, — Сказал однажды автор «Кобзаря». Он вспоминал село в песках пустыни И видел, как мираж в палящей сини, Вишневым белым садом расцвело, Дойдя из века права крепостного, Дотла сгорая и вставая снова, Большое украинское село. «Большое украинское село…» Большое украинское село… Над ним бушует Каневское море. А было… В паводок, волнам назло, Как “чайки” запорожцев на просторе С днепровским свежим ветром в парусах, Выныривали хаты из тумана — Высокий купол церкви в небесах, Как шапка куренного атамана. «Я душу окропил живой водою…» Я душу окропил живой водою, Холодной, словно в полдень из Днепра. Моя душа желает быть святою, Открытою криницею добра. Такой, как та. У хаты. Под ветлою. Её копал отец мой молодой. Известная своею голубою, Едва ли не целебною водой. И становилось больше год от году Людей, что пили и хвалили воду. Никто не обходился без того Из множества прохожих и проезжих. Вкус той воды – одно из самых свежих Воспоминаний детства моего. Степь Всё неподвижно в мертвом царстве зноя. Что говорить о людях и животных, О ковылях и о полях пшеницы, Когда у ветра даже нет охоты Вприпрыжку по дороге пробежаться. Всё изнывает в мертвом царстве зноя. Один орёл доволен: Как прекрасно Лежать, Раскинув крылья, На упругих Воздушных Подпирающих потоках И знать, Что ты счастливей всех на свете. Осенний лес В осенний лес пугливой тропкою Бесцельно как-нибудь приди В ту пору осени короткую, Когда уже не льют дожди. Когда он каждой веткой нервною И каждой жилкою листа — Весь в ожиданье снега первого, Когда в просветах – даль чиста. Чем гость добрей, приём радушнее, И ты двустволку и ягдташ Оставил дома. Что оружие, Куда надежней карандаш! Идёшь – сровняешься с рябинками, И не покажутся вовек Тебе кровавыми дробинками Их гроздья, Добрый человек. |
