Кибернетический центр Академии наук лихорадило.

Гудели скоростные лифты, хлопали двери, по коридорам взад-вперед сновали сотрудники. Лица у всех озадаченные, даже испуганные. Такого центр не знал со дня пуска ГАМа — очередного чуда света.

К директору было не пробиться, — заперся в кабинете с Ученым советом, отключив все каналы связи. Первое время Шевцов попусту бродил по этажам — всем было не до него. Никто ничего толком не знал.

С трудом прорвался в главный зал. Там кипела работа. У развороченных биомодулей копошились техники; тесно обступив экраны дисплеев, бурно совещались разработчики; потерянно тыкались туда-сюда оказавшиеся не у дел математики. От Шевцова отмахивались…

Кто-то кивнул на дверь с табличкой: «Главный специалист Маркарян Аристарх Владимирович». Шевцов заглянул.

Кабинет напоминал диспетчерскую. Перед голограммным экраном застыл тощий субъект с лошадиным лицом. Седые волосы всклокочены. Широко раскинутые руки упирались в стол. В позе что-то от подраненной птицы.

Шевцов торопливо представился, помахал удостоверением — для скорости.

— Срочное дело, Аристарх Владимирович! — отчаянно выпалил он. — Скажите, причины остановки «мозга» уже известны?

Несколько секунд главный специалист смотрел сквозь него, словно не видел. Громко втянул воздух — раздулись крылья породистого носа. Выдал громогласно:

— Причины?… А черт их знает! Сам остановился…

— Аристарх Владимирович, — это крайне важно! Шевцов решил идти до конца. — Пожалуйста, конкретнее…

— Конкретнее… — Маркарян прищурил один глаз, задумался. — Вот этого никто и не знает, молодой человек. Машина прекрасно работала, вдруг — чудовищный пик мощности! Предохранители — к чертям! Настройка — вдребезги!.. Блокировка — все семь ступеней! — не сработала. — Он развел руками: — Вот такие пироги!..

Главный специалист опять с шумом втянул воздух, хлопнул по столу широкой ладонью:

— Вы удовлетворены, товарищ?

Шевцов упрямо потряс головой:

— Я понимаю, вам всем сейчас не до меня. Но случай исключительный! Возможно, имеет отношение к аварии…

Маркарян недоверчиво покосился, сказал, сдерживаясь:

— Так что вы хотите от меня?

— Аристарх Владимирович, скажите, как специалист, можно ли вызвать подобную аварию намеренно?… Хотя бы теоретически?

— Ну, знаете… — Главный специалист опешил. — Это черт знает что!..

— И все же! В порядке бреда. Представьте, это нужно вам!

— Гм! — Маркарян нахмурился. — Теоретически это возможно в одном случае, молодой человек, — если подсунуть «мозгу» заведомо неразрешимую задачу. При этом надо отключить блокировку. Как это сделать — ума не приложу! Компьютер просто не примет некорректную программу… Вот так… — Он усмехнулся: — Уж лучше подбросить мину! Проще и надежнее. Правда, попасть к нам не просто: электронная охрана!.. Так что, инспектор, диверсантам здесь делать нечего…

Шевцов вздохнул, вытащил фото Соколовского — просто так, на всякий случай.

— Последнее… У вас сегодня не появлялся этот человек?

Маркарян глянул мельком, вдруг вытянул шею.

— Позвольте, позвольте… Это же… Соколовский?

— Вы знаете его? — У Шевцова дрогнул голос.

— Конечно! — Маркарян взял фото, поднес к глазам. — Работали вместе не один год. Но он же в этом, э… санатории! Болен!..

— Он сбежал, Аристарх Владимирович! Сегодня ночью.

— Невероятно! — У Маркаряна взлетели брови. — Но… почему вы решили, что он здесь, у нас?

— Понимаете… — волнуясь, начал Шевцов, — там, в спецсанатории, почему-то отключилась вся охранная техника. Как раз в момент побега… И у вас два часа назад был зафиксирован сбой входной сигнализации. Потом — самовыключение «мозга». Ведь он здесь раньше работал?

— М-да, но… — Главный специалист покачал головой: — Неубедительно как-то… Как он мог повлиять на сигнализацию? И при чем здесь остановка ГАМа?

— Аристарх Владимирович, — Шевцов говорил проникновенно, — если все-таки он был здесь… То где? Куда он мог пойти?

Маркарян взъерошил волосы, неуклюже выбрался из-за стола — длинный, нескладный, — буркнул:

— Пойдемте!

В глубине зала ряд нумерованных дверей — помещения для работ по индивидуальным программам. Все пустые. На полу кабины № 14 — разбросанные листы бумаги. Шевцов торопливо присел: «безумные письмена»!

Сказал глухо:

— Товарищ Маркарян, это он! Боюсь, авария — его рук дело!

Главный специалист недоверчиво улыбнулся, подошел к терминалу.

— Все рабочие программы записываются, молодой человек. Сейчас мы узнаем, чем тут занимался ваш диверсант…

Он пощелкал клавишами — из печатающего аппарата выпала полупрозрачная карточка. Близко поднес к лицу, прищурился. С минуту изучал. Вдруг глаза его полезли на лоб.

— Какого дьявола… Ничего не понимаю! Это же ахинея! Чушь! — Маркарян побагровел, лицо еще больше вытянулось. — Это же невозможно в принципе! Машина не могла такое принять!.. — Он уставился на Шевцова белыми, расширенными глазами. Потряс карточкой: — Что это такое?

Шевцов судорожно вздохнул:

— Пока не знаю, Аристарх Владимирович… Давайте разбираться!

В следующие полчаса главный специалист центра развил бешеную деятельность. Из затворничества был извлечен директор с Ученым советом. Шевцова заставили изложить всю историю с самого начала. Соколовского тут помнили: «Талантливейший был ученый!..»

В злую волю сумасшедшего маньяка не верили. Но программа была налицо, ходила по рукам. Академики разводили руками: крепкий орешек! По всем правилам компьютер такую программу не мог принять. Основа основ: защита от дурака! Тем не менее ГАМ не только «слопал» этот бред, но и пытался его разрешить, пока, как выразился Маркарян, «не свихнулся сам».

Весь Академгородок был поднят на ноги, У Шевцова забрали кассету с «безумными письменами», лучшие программисты Столицы засели к терминалам. Срочно командировали специалистов в «Сосновую рощу» — разбираться с местным компьютером. Специальные люди занялись сбоями сигнализации. Маркарян разыскал и вытащил в центр бывших коллег Соколовского Заперся с ними в кабинете.

Шевцов вышел на улицу — отдышаться. Присел в сквере на скамейку. Голова шла кругом. С утра сплошная гонка. Только что он разговаривал по фону с шефом. Оказывается, делом заинтересовался Совет, требовал ускорить розыск. Шутка ли, угробить один из мощнейших компьютеров планеты! Это надо суметь… Неужели Соколовский этого и добивался?

Пискнул зуммер радиофона.

— Алло, Толя, вы еще не потеряли интерес к нашему отделу? — Голос низкий, певучий — не спутаешь.

— Ева? — удивился Шевцов. — Что случилось?

— Вы у академиков — я знаю… Так вот, слушайте… Когда вы ушли, я связалась с иногородними коллегами — попросила сообщать о сбоях. Недавно что-то похожее было в Подольске. И опять входная сигнализация вычислительного комплекса!.. Я подумала, вас это заинтересует…

У Шевцова перехватило дыхание: Подольск! Там же на днях пущен «Фаэтон» — суперкомпьютер нового поколения! Как он мог забыть!

— Когда это случилось? — Голос плохо слушался.

— С час назад, — сказала Ева.

Шевцов вскочил как ужаленный, бросил на ходу в микрофон:

— Ева, милая, простите! Я — в Подольск! Спасибо вам…

Уже в воздухе он связался с отделом. Шеф понял с полуслова.

— Высылаю группу! Ты — старший! С Подольском свяжусь сам. — Помолчал секунду. — Эх, Толя, дали мы с тобой маху!.. Не опоздай!

Они опоздали — Соколовский ушел буквально из-под носа. Пока шеф надрывался по видео, призывая руководство Подольского комплекса к действиям, беглец отбыл в неизвестном направлении.

Расследования не понадобилось — «программа Соколовского» уже была в руках ошарашенных специалистов. История повторилась. Неожиданный всплеск мощности, предельная нагрузка, снятие блокировок… К счастью, «Фаэтон» выдержал испытание. И самое поразительное — выдал «решение»: несколько изящных, простых внешне уравнений, от которых математика Подольского центра — старого, заслуженного профессора — едва не хватил удар.