На секунду ей захотелось проверить его ауру, увидеть, какие цвета там смешались. Точнее, ей хотелось знать, как повлияло на него ее прикосновение. Однако ночь еще только начиналась, и Николетт приглушила свою силу. Этим вечером она регулярно пользовалась даром, и последнее столкновение с мужчиной до Себастьяна оставило ощущение нервозности и усталости. Если она слишком часто пользовалась силой, то обеспечивала себе адскую головную боль. А это последнее, чего она хотела в данный момент.

Очевидно, почувствовав, что его забыли слишком надолго, Карас закашлялся и опустился на стол. Он бесстрашно посмотрел на Себастьяна, заставив мужчину рассмеяться.

— Великолепный маленький зверек. Ничего не боишься, да?

— У него нет на то причин. Я стараюсь заботиться, чтобы он получал все необходимое.

— Какая хорошая из вас воронья мать.

Улыбка Себастьяна была искренней, и Николетт автоматически улыбнулась в ответ. Она попыталась придумать, что еще сказать, но тут Карас принялся клевать колоду. Прежде чем она успела его прогнать, он как будто специально вытащил карту, держа ее в клюве.

— И долго вы его этому учили? — спросил Себастьян, но Николетт потрясенно покачала головой.

— Я его этому не учила. Он впервые вот так вытаскивает карту из колоды.

Николетт взяла карту у своего питомца, и ее глаза расширились. Рисунок изображал двух людей, слившихся в объятиях с выражением блаженства и обожания на их лицах. Подпись внизу карты гласила «Возлюбленные», и Николетт тут же поспешно сунула карту обратно в колоду.

— Птицы не гадают на картах, — решительно заявила она, и Себастьян рассмеялся.

— Что он вам вытянул? Смерть? Катастрофу?

— Почти угадали, — согласилась она.

На одно безумное мгновение Николетт захотелось поделиться этим, но тут она поняла, что не хочет, чтобы ее знакомство с Себастьяном заканчивалось. Существовала добрая дюжина причин остаться на месте и заработать еще денег за вечер, но была как минимум одна хорошая причина удрать. Николетт еще раз смерила мужчину взглядом и пришла к выводу.

— Я предскажу вам будущее, — сказала она. — Дайте мне руку.

Себастьян выразительно выгнул бровь, но с готовностью протянул ей левую руку. Николетт взяла его ладонь, но вместо того, чтобы изучать линии, она посмотрела ему прямо в глаза.

— Вам поступит предложение провести вечер с гадалкой. Она покажет вам все ходы и выходы в этом цирке и возможно согласится на ужин, если вы умело разыграете свои козыри. Мое предположение — вы сделаете что угодно, чтобы умело разыграть эти козыри.

Улыбка Себастьяна была тягучей как мед, и он склонил голову.

— Какое хорошее предсказание, — пробормотал он, и его пальцы нежно сжали ее ладонь. — Хочешь переодеться или так и пойдешь, шипя проклятья и пожелания хвори остальным людям на улице?

— Это займет очень немного времени. Просто опусти край шатра и посторожи вход.

Пока он охранял шатер, Николетт повернулась и стащила с себя тяжелое бархатное одеяние через голову. Оно придавало ее образу мистические черты, но ей меньше всего хотелось разгуливать в таком виде среди людей. Под одеянием она была одета в шорты и топик, который задрался вместе с накидкой. И даже быстро одернув подол, она понимала, что ее черный бюстгальтер на мгновение выставился на всеобщее обозрение, и Себастьян это заметил.

Николетт улыбнулась в приглушенном свете, поправив топик и предложив Карасу сесть на плечо. Затем она махнула Себастьяну.

— Идем сюда, — сказала она. — Так можно будет выбраться незамеченными.

Шатер гадалки прилегал к большой постройке, в которой находился Зоопарк Необычайных Чудес, и взгляду простого обывателя казалось, что там нет прохода. Однако благодаря хитро сшитому выходу из шатра, она могла в любой момент уйти незамеченной, и именно этой дорогой повела Себастьяна.

Как только они очутились на свежем воздухе, Николетт помедлила, чтобы провести пальцами по своим черным волосам, достававшим до талии. Побеспокоенный ее резкими движениями, Карас раздраженно закаркал и взлетел, заставив Себастьяна спросить.

— Он вернется?

— Он всегда возвращается. Он умный мальчик, и он свободен. На сегодня я тоже свободна, так что давай повеселимся.

Цирк был странным местом для поиска ведьмы, но Себастьян получил весьма убедительную информацию. В пределах цирка Карсона и Чаплина действует ведьма и судя по всему довольно могущественная. Стефан, майор Корпуса Магов, вводивший его в курс дела, высказался крайне недвусмысленно.

— Ты имеешь дело не с перепуганной девчонкой, которая едва-едва сводит концы с концами. По нашим данным, с цирком Карсона и Чаплина странствует настоящая мятежница. Кем бы она ни была, она достаточно сильна и умна, чтобы столько времени держаться подальше и от нас, и от тамплиеров. По правде говоря, если бы мы не думали, что ситуация становится критичной, мы бы позволили ей продолжать скрываться.

Себастьян мрачно кивнул.

— Но когда кажется, что активность тамплиеров возрастает, — сказал Стефан, — и судя по слухам, они хотят затеять очередной крестовый поход…

— … тогда Командир хочет, чтобы все блудные цыпочки вернулись домой на насест.

— Именно, — сказал Стефан, кивая. — Просто помни, пробуй мягко, установи контакт, убедись, что она тебе доверяет. Кристалл, который я дал тебе, засветится, когда она будет рядом, но если она решит скрываться, это намного усложнит тебе задачу.

Николетт Эрлинг, может, и пряталась от Корпуса Магов и тамплиеров, но похоже, она меньше всего хотела скрываться. Едва выбравшись из шатра, в котором занималась своим ремеслом, она выглядела всего лишь как молодая женщина, которая хочет ненадолго убежать от всех своих забот.

Она — его работа, он знал это, но на какой-то момент Себастьян подумал, что нет ничего дурного в том, чтобы поступить как она — немного забить и прогулять. Нет ничего плохого в том, чтобы немного повеселиться, по крайней мере, так он говорил сам себе.

Покачивание ее косы на спине гипнотизировало, и Себастьян вынужден был признать, что в этом заключалась часть ее очарования. Без парчового платья она оказалась высокой и стройной, с узкими бедрами и атлетичной походкой, а это значит, что он все равно заметил бы ее, кем бы она ни была и в чем бы ни заключалась его миссия.

Где-то там были тамплиеры. Всю свою долгую жизнь он знал об их существовании и том, за что они борются. На самом деле, он осознавал, что каждая секунда, которую он потратил на развлечения с этой прекрасной женщиной — это секунда, которую он мог бы потратить на выполнение долга.

И все же… и все же.

Николетт обернулась, бросив на него озорной взгляд ярко-синих глаз, и Себастьян не смог устоять. Каким-то образом ее маленькая ручка очутилась в его ладони, и они шли сквозь оживленную толпу, глядя на игры, проталкиваясь сквозь скопления людей, смотря на все, на что можно было смотреть.

— Так что заставило тебя убежать?

Вопрос слетел с его губ прежде, чем Себастьян успел остановить себя, и ее спина напряглась.

— Странный вопрос в мой адрес, — сказала Николетт.

Прежде чем она успела сменить тему, Себастьян покачал головой.

— Прошу прощения. Я думал, что умею шутить, но оказывается нет. Просто предположил, раз ты присоединилась к цирку, то, ну…

Черты ее лица слегка расслабились, и Николетт покачала головой.

— Люди примыкают к цирку по разным причинам, но для меня это всего лишь работа. Я занималась разными вещами, но в данный момент Мадам Николь мне подходит, понимаешь? А твоя работа тебе подходит?

Себастьян открыл рот, чтобы ответить, но тут понял, что не может этого сделать. Когда он заколебался, Николетт улыбнулась, и он опять оказался поражен ее красотой. Он думал о Елене, чье лицо способно сдвинуть с места тысячу кораблей. Он думал о Беатриче Данте, которая могла утешить мужчину в аду. Эта женщина могла вести мужчин в темные места, и от этой мысли по коже прошел холодок.