— Вот оно что.

— Это с ее слов. По моей теории, родители бро­сили ее после рождения, а вырастили машины.

После столь долгой разлуки Даргеру и Довеску нужно было обменяться информацией и разрабо­тать план действий, а потому они остались в палат­ке. Немного погодя появился Умелый Слуга

— Господа, Огненная Орхидея, жена благород­ного Воинствующего Пса, интересуется, нет ли у вас каких мыслей насчет новых источников неза­конного обогащения.

— Ну, — начал Даргер. — По правде сказать...

Внезапно полог палатки откинулся, и внутрь во­шел второй Умелый Слуга.

Мгновение два Умелых Слуги изумленно тара­щились друг на друга. Затем новоприбывший вце­пился в двойника:

— Господа! Сейчас же побейте нас! Палками!

Понять, что у него на уме, много времени не потребовалось. Даргер схватил метлу и принялся без разбору охаживать обоих. Довесок накинулся на них с тростью.

— Сильнее! — завопил один из не отличимых друг от друга слуг. Под градом ударов оба кувырка­лись и катались по полу.

— Стойте! — закричал второй. — Разве так об­ходятся с верным прислужником?

Даргер и Довесок тут же переключили внима­ние на умолявшего о пощаде и дубасили его до тех пор, пока он не завыл от боли. К счастью, настоя­щий Умелый Слуга был одет в красную рубашку, доставшуюся ему от одного из родичей Огненной Орхидеи, а самозванец — в тускло-серую тунику, и различить их было проще простого.

— Прекратить немедленно! — гаркнул постра­давший гораздо более низким и повелительным, чем у Умелого Слуги, голосом. — Это приказ!

Лицо его поплыло, исказилось, и Даргер с До­веском вдруг поняли, что избивают главкома Мощ­ного Локомотива.

Довесок сунул трость под мышку и быстро от­ступил на три шага, подальше от жуткого зрелища. Потрясенный Даргер отбросил метлу. Умелый Слу­га вскочил на ноги, вздернув за собой Мощного Локомотива, с ужасом осознал, что их тела по-прежнему переплетены, и что есть сил оттолкнул его от себя.

Потеряв равновесие, Мощный Локомотив вре­зался головой в центральную стойку палатки с та­ким треском, что все, кто это услышал, содрогну­лись.

И сполз наземь.

Довесок заботливо наклонился, чтобы помочь начальнику подняться, но тот не открывал глаз.

— Умелый Слуга, — велел он, — сбегай за Злоб­ным Отморозком. А потом за Огненной Орхидеей.

Злобный Отморозок не заставил себя ждать, появившись в сопровождении Маленькой Паучихи. Проказница шмыгнула в шатер прежде, чем Дове­сок успел приказать ей держаться подальше. При виде распростертого ничком Мощного Локомотива глаза ее полезли из орбит.

— Он мертв?

— Нет, — ответил Довесок. — Но нужно убрать его отсюда, причем незаметно. Злобный Отморозок, наверняка ты не раз избавлялся от тел. Твои умения нам очень пригодятся.

— Ну... если честно, господин... — откашлялся в кулак Злобный Отморозок, — прежде такой необ­ходимости не возникало.

— Можно распилить его на куски, — предло­жила Маленькая Паучиха. — А потом вынести в ящиках.

— Внесу ясность, — рассердился Довесок. — Мощный Локомотив не умер, и я искренне желаю, чтобы он оставался живым и здоровым.

— О, — разочарованно вздохнула Маленькая Паучиха.

Между тем Даргер опустился на колени у тела Мощного Локомотива. Он уже проверил пульс, ды­хание, положил ладонь главкому на лоб — выяс­нить, нет ли жара или озноба, — а теперь снял куртку и, свернув, подложил тому под голову вместо подушки. Наконец он поднялся на ноги.

— Что ж, это многое объясняет.

— Только не для меня, — возразила Маленькая Паучиха.

— Я тоже в тупике, — признался Злобный От­морозок.

— Мы все знали, что Мощный Локомотив — лицедел. Белая Буря как-то упомянула, что родите­ли души в нем не чаяли и прочили его в шпионы. Само собой напрашивается, что идеальным подар­ком новорожденному они посчитали набор генети­ческих улучшений: гибкие пластины в череп и вир­туозный контроль над лицевыми мышцами. Одна­ко главком заставил нас поверить, что не применяет эти навыки сознательно. Его громоглас­ные заявления об отвращении к обману сами по себе были обманом, благодаря которому он, не вы­зывая подозрений, разгуливал по лагерю и из пер­вых рук узнавал о боевом духе и физической форме солдат. Очень многое прояснилось. Только... зачем ему шпионить за нами, теми, кто всегда служил ему верой и правдой?

В палатку ворвалась Огненная Орхидея. При виде павшего главкома глаза ее сузились, а волосы медленно почернели.

— Лучше бы это означало, что моего мужа ждет серьезное повышение, — обратилась она к Даргеру.

— Это вполне вероятно, — невольно улыбнулся тот. — Но сначала он должен избежать казни за нападение на старшего по званию. Как и все мы. Нужно немедленно убрать Мощного Локомотива из этой палатки, чтобы его обнаружили где-нибудь в другом месте.

— Будет проще, если он умрет, — заметила Ог­ненная Орхидея.

— Я так и сказала, — встряла Маленькая Паучиха.

— Ко всему прочему, это безопаснее. Кто знает, что он наплетет про моего мужа, когда очнется?

— Сегодня никто не умрет. Разве что вражеские бойцы. И то, не от наших рук. А теперь дайте ми­нутку подумать. — Даргер потеребил подбо­родок. — Есть! Мы устроим гулянку для Песьей Своры.

— Ур-ра! — завопила Маленькая Паучиха.

— Ты в пролете, Маленькая Паучиха, — добавил Довесок. — Гулянка только для взрослых.

От негодования девчонка всякий раз морщи­лась, делаясь похожей на мопса.

— Я достаточно взрослая для всяких гадостей. К вашему сведению, я уже...

Довесок прервал ее взмахом лапы.

— Твой отец — Мстительный Бык, верно?

— Э... да.

— Он четвертый в командовании Песьей Сво­ры, а стало быть, я должен посвящать его в любые вопросы, которые он посчитает важными. Пораз­мысли-ка над этим и, если хочешь, договаривай.

Маленькая Паучиха насупилась, но не произне­сла ни слова

— Я доверю тебе оформление. Нам понадобят­ся цветные фонарики, сколько сможешь найти.

За час правдоподобную гулянку не подготовить, но Даргер с Довеском посчитали важным как мож­но быстрее передать Мощного Локомотива в руки опытных докторов. В любом случае Песья Свора имела репутацию заядлых выпивох, о чем знал весь лагерь, хоть и была эта репутация такой же незаслуженной, как и приписываемая им воинская сла­ва. После того как они собрались в палатке у Дар­гера и подняли множество тостов за возвращение и здоровье Гениального Стратега, их нетрезвый вид никого не удивил.

Даргер, пригубив и сразу отставив в сторонку чашу с вином, распрощался с Песьей Сворой и от­правился проведать былых спутников по поездке в Благоухающее Дерево — посмотреть, как они устроились, и спросить, не нужно ли чего. А заодно обеспечить себе алиби на тот момент, как обнару­жат Мощного Локомотива, но, разумеется, это бы­ло чистейшей воды совпадением.

Тем временем Песья Свора на нетвердых ногах бродила по лагерю. В самой гуще Злобный Отмо­розок и Довесок тащили под руки Мощного Локо­мотива. Одетый как слуга, с кухонным полотенцем, наброшенным на голову, он сделался совершенно неузнаваемым.

Пошатываясь и спотыкаясь, они добрели до ле­са на краю лагеря. Здесь мужчины и женщины раз­делились и, обмениваясь непристойными шуточка­ми, поголовно засели в кустах — справить нужду. Когда с этим было покончено (они знали, что сле­дователи затеют проверку), тело Мощного Локомо­тива оставили поодаль, осторожно уложив в папо­ротник. Немного погодя, хорошенько побродив по округе, на него наткнулся Мстительный Бык.

— Эй! — закричал он. — Сюда! Смотрите, что я нашел!

Под удивленные возгласы и призывы о помощи Мощного Локомотива подняли с лесной подстилки и со всех ног потащили обратно в лагерь. Чуть по­зже им занялись доктора, и все закончилось благо­получно.

Согласно многочисленным достоверным пока­заниям, Даргер находился в совершенно другом месте, когда нашли тело Мощного Локомотива, и не был замечен вблизи леса в предшествующие ча­сы, а потому на следующий день без помех присо­единился к комиссии по расследованию. На допро­се он не преминул сыграть роль инициативного и беспристрастного дознавателя.