— Вот почему этот динго крутиться здесь. Он искать тебя.

Эстелла была потрясена до глубины души. Казалось, ее слова не произвели на Мэй совершенно никакого впечатления; она не обиделась на то, что Эстелла столько времени молчала об этом; не удивилась… не ревновала. Эстелла вспомнила, как Чарли говорил ей, что аборигенки совершенно простые существа, и впервые поняла, что он имел в виду.

— Чарли в курсе. Но я не хотела, чтобы об этом знал еще кто-нибудь, потому что Росс… потому что его так все любили и уважали. Мне надо было, чтобы меня приняли такой, какая я есть, а не сравнивали с ним. Вы понимаете меня, Мэй?

— Ты хорошая женщина и отлично… приживешься в этом месте.

Эстелла почувствовала большое облегчение. Мэй оказалась прекрасной подругой.

— Спасибо, Мэй, — ей в голову вдруг пришла одна мысль, от которой она улыбнулась. — Раз у нас с Бинни один отец, мы с ней единокровные сестры.

Мэй тоже улыбнулась.

— Сестры! Бинни будет счастлива.

— Я тоже счастлива, Мэй. А если бы Росс был по-прежнему жив, вы бы стали моей мачехой, — Эстелла расхохоталась, потому что Мэй была не намного старше ее.

Мэй ответила ей мудрой улыбкой, которая как бы говорила, что она намного глубже Эстеллы разбирается в людях и их взаимоотношениях. Рядом с ней Эстелла казалась себе чуть ли не ребенком. Она вспомнила их первую встречу, когда решила, что Мэй просто сумасшедшая. Это, в свою очередь, навело ее на мысль о том, как многому ей еще нужно учиться. Она посмотрела на сумку с тотемом. «И обучение можно начать именно с этого», — подумала Эстелла.

— Мэй, я хочу вас кое о чем попросить. А можно я прочитаю дневник своего отца? Это поможет мне узнать, что было у него на сердце.

Черные глаза Мэй сверкнули в темноте.

— Да. Если динго искать тебя, то мне тотем не нужен. Этот динго… он все вертеться вокруг этой клетки.

Пока Мэй снимала сумку с дневником Росса с ремня у себя на поясе, Эстелла поняла, что она имела в виду. Если этот динго увивался вокруг ее «пациентки», значит, у той была течка.

Открыв глаза, Мерфи увидел Эстеллу, которая сидела около него, держа обеими руками его ладонь. Дэн, следивший за его состоянием всю ночь, ушел спать только на рассвете, совершенно измученный. Он сказал Эстелле, что основные показатели организма Майкла пришли в норму, поэтому у него есть все шансы полностью поправиться, но она продолжала волноваться. В мыслях Эстелла постоянно возвращалась к той ужасной сцене, когда он умирал в разбитом самолете на равнине.

Ей казалось, что это будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь.

Последние два часа Эстелла с нетерпением ждала, когда Мерфи проснется. Ей необходимо было увидеть собственными глазами, что с ним все в порядке. Она по-прежнему не могла поверить, насколько им повезло, что они уцелели при вынужденной посадке, не говоря уже о том, что выжили в пустыне Симпсон. Но ее беспокоило и другое. Эстелла хотела, чтобы Мерфи раньше других жителей города узнал, кто она такая на самом деле. Она бы рассказала об этом и Дэну, но хотела подождать, когда тот отдохнет после операции и ночного дежурства у постели больного.

— С возвращением! — сказала она, улыбаясь. — Как ты себя чувствуешь?

Ответив застенчивой и немного сонной улыбкой, Мерфи сжал ее руку.

— Лучше, чем в прошлый раз, когда мы с тобой говорили, — сказал он. — Я не помню ничего после того, как… — он посмотрел на вентилятор, тихо гудевший на потолке. — Должно быть, это был сон… потому что мне показалось, что я видел, как Дэн летел на своем старом самолете. Или у меня были галлюцинации… — он знал, что временами бредил.

— Дэн на самом деле нас спас. Но, может быть, и хорошо, что ты не помнишь, как мы летели назад.

— Почему?

— Если бы ты был в сознании, то из-за боли в сломанной ноге только бы мучился. Ты едва остался жив из-за потери крови, поэтому Дэн просто, как сумасшедший гнал свой старый самолет, который буквально трещал по швам…

Но, к удивлению Эстеллы, улыбка Мерфи стала шире.

— И с какой скоростью он летел?

Она подумала, что его реакция типична для бесшабашного пилота.

— Сто пятьдесят километров в час.

— Не может быть! Это старое корыто так быстро летать не может.

— Хочешь поспорить? — спросил Дэн с порога.

— Я думала, что самолет развалится на части, — сказала Эстелла, вспомнив, как постоянно смотрела на спидометр. — Но подтверждаю, мы точно летели со скоростью сто пятьдесят. Пожалуйста, Дэн, не обижайтесь — я не ставлю под сомнение ваше мастерство пилота, но была до смерти напугана еще до того, как стемнело.

— И не только вы, — признался Дэн.

Мерфи перестал улыбаться, когда подумал, насколько страшной показалась Эстелле посадка в темноте. Он пожалел ее, ведь ей через столько пришлось пройти!

— Горожане разожгли костры по обеим сторонам главной улицы, — сказала Эстелла, увидев сильное беспокойство в глазах Мерфи. — Костры отпугнули кенгуру и осветили посадочную полосу. Они были просто великолепны, как и Дэн, — она улыбнулась Дэну, который теперь стоял рядом с ней.

— Не могу поверить, что ты все-таки решился, Дэн, — сказал Мерфи. Он посмотрел на Эстеллу. — Честно говоря, я уже не верил, что доживу до того момента, когда снова увижу твою прекрасную улыбку.

Эстелла покраснела.

— Я просто рада видеть, что с тобой все в порядке, — сказала она.

Дэн заметил реакцию Эстеллы, то, как потеплел голос Мерфи, увидел их переплетенные пальцы, и его хрупкое чувство собственного достоинства поколебалось. Ему захотелось развернуться и просто убежать. Он напряг всю свою силу воли, чтобы остаться на месте и сделать вид, что в этом нет ничего необычного.

— Когда… когда я услышал по радио голос Эстеллы… ее мольбу о помощи, — с трудом проговорил он, — мне нужно было… нужно было что-то предпринять.

— Ты, без сомнения, спас мою жизнь, — сказал Мерфи.

— И мою тоже, — добавила Эстелла. — Вы поступили очень мужественно.

Но Дэн сделал это не ради благодарности.

— Спасибо, друг, — сказал Мерфи. — Я твой должник.

— Для меня ты бы сделал то же самое, — небрежно ответил Дэн.

— Вам нужно поспать, Дэн, — сказала Эстелла, ошибочно принимая его расстройство за усталость. — Вы всю ночь были на ногах.

— Да… я устал, — согласился он.

После того как у постели Мерфи его сменила Эстелла, Дэн пытался заснуть, но не мог перестать думать о ней.

Теперь, когда его тайна перестала быть тайной, а он смог посмотреть в глаза своим самым большим страхам, Дэн почувствовал, что, наконец, избавился от кандалов, которые сдерживали его эмоции, и может жить дальше. Это было головокружительное, хотя и пугающее ощущение, и он еще не знал точно, что именно будет с этим делать. Но в одном Дэн был абсолютно уверен — он хотел, чтобы в его будущем присутствовала Эстелла. А теперь, увидев, с какой теплотой и любовью смотрят друг на друга Эстелла и Мерфи, он почувствовал себя глупым и… сбитым с толку. Теперь он не знал, в каком направлении ему двигаться дальше, как продолжать вести нормальную жизнь… Он даже не знал, хочется ли ему вообще вести такую жизнь…

— Вы, наверное, решили проверить, не загонял ли ваш больной Бетти своими требованиями? — шутливо спросила его Эстелла.

— Кто еще кого загонял, — проворчал Мерфи.

Но Дэн был не в том настроении, чтобы оценить их юмор.

— Вам нужно отдохнуть, Эстелла, — тихо сказал он. — Вы столько пережили.

Он бросил взгляд на Мерфи, подумав, знает ли тот о беременности Эстеллы?

— Дэн прав, — сказал Мерфи. — Тебе нужно отдохнуть, Эстелла.

Его заботливый тон подтвердил самые худшие опасения Дэна. Мерфи знал о ребенке. И Дэн понимал, что она бы не рассказала ему об этом… если бы они не стали близки.

— Мне еще столько нужно сделать, — возмущенно ответила Эстелла.

— Я как доктор велю вам сегодня отдыхать, — сказал Дэн более резким голосом, чем собирался.