— Земля, вспомни лютый пожар… — Огонь, вызванный ее силой, выглядел вполне натурально. Если бы не был иллюзией, всего лишь памятью, что хранила эта земля. Три наблюдающие за всем вампира кинулись в толпу, надеясь хотя бы первые ряды оставить без сознания. Им это удалось, но подготовившаяся Лора наградила всех жителей не железными ножами и вилами, а частоколом, штативом и просто деревянными кольями. Артемис, Льюис и Симон в этом убедились, когда получили несколько ощутимых царапин. Они вернулись через завесу огня обратно. Люди, смущенные огненной пеленой остановились.

— Они как будто знали, — сказал с изумлением Артемис. Лирания покосилась на природную аллею, потом на одного мужчину из толпы и, судорожно втянув носом воздух, сказала:

— Они знали не только об этом… — Люциус проследил за ее взглядом и помрачнел. Девушка оказалась права — в руке мужчины оказался костяной кинжал, способный убить Стража. Огненная волна пока еще держала толпу в замешательстве, но долго так продолжаться не могло. Лирания прищурилась и стукнула ногой по земле, призывая тех, кто хранил память битвы, подняться и сразиться с врагами, олицетворив их в образе толпы. Люциус, немного подумав, задействовал стоящие невдалеке деревья. Их ветки стали выцеплять людей из середины толпы и не выпускать из своих тисков. В толпе посеялась паника. Этим воспользовались охотники и вампиры. Первые стреляли усыпляющими дротиками из ружий, а вторые шли напролом, просто отправляя отдыхать на травку тех, кто им мешал. Дополнительные помехи создал призванный тем же Люциусом дождь. Тучи снизили видимость, закрыв собой луну и звезды. Отвлекающие маневры сыграли на руку Лирании, которая успела поднять помнящих битву. На этой земле проходила одна из битв наполеоновского времени. Французские бывшие воины обрушились на живых. Плюс погибших был в том, что повторно их не убьешь. Камень на браслете Лирании засиял ярче, а металлическое плетение стало раскаляться, обживая ей руку. Магия манускрипта подпитывала Стражей, открывала дополнительные резервы, но слишком опасна была последствиями эта активация. Вот тут уже действительно смешалось все: настоящее, прошлое, естественное и мертвое. Но, несмотря на всю ярость и неожиданные повороты, убивать никто никого не собирался. Даже Артемис, Льюис и Симон не проливали кровь, обходясь лишь бессознательным состоянием, ибо все понимали, что люди находятся лишь под влиянием Лоры. Так бы на них никто кидаться не стал. Сторона Стражей особых потерь пока не несла. Серьезно ранен оказался только Льюис в ходе битвы и один из охотников все-таки погиб. Люциус посмотрел на небо, и несколько молний ударили в землю, разогнав толпу. Его замысел был ясен: разделяй и властвуй, чем тут же воспользовалась Лирания, направив туда наполеоновских воинов вместе с русскими, которые когда-то враждовали между собой. Люди оказались разбиты на два лагеря. Одних отправляли «спать» охотники, других — вампиры и Стражи, которые не остались в стороне, несмотря на то, что уже помогали использованием своей силы. Повезло, что толпа, попавшая под влияние Лоры, оказалась не такой большой. Все подходило уже к своему эпизодическому концу, где меньшинство побеждало большинство. Но, финал все равно оказался немного не таким, каким планировали его видеть охотники и Стражи. Лирания отправила последнего стоящего на ногах молодого парня в царство Морфея, совершенно забыв смотреть за теми, кто отправился туда раньше. Ветка дерева шевельнулась, и девушка подняла горящие ненавистью глаза на Стражницу Памяти.

— Вроде все, — сказала со вздохом охотница, закусив губу. Погибший парень ей был как брат. Даже зная, что с ними может произойти, она явно была не готова заплатить такую высокую цену. По ее щеке скатилась слеза, а холодная и циничная маска дрогнула, открыв под собой достаточно настрадавшуюся девушку. Лирания посмотрела на свой браслет и с улыбкой кивнула.

— Они успели…

— Ли, осторожно!!! — крикнул запоздало Люциус, сбивая с ног брюнетку. Оказавшаяся на земле Лирания не сразу сообразила, что произошло. Отправляя мертвых обратно на покой, она полностью сосредоточила свое внимание на них, совершенно забыв про живых. Еще приземление вышло не особо удачным — голову ее пронзила острая боль, а перед глазами разбежались в разные стороны искры, и на мгновенье сознание окутала тьма. Ощущение было такое, будто в ее тело впились тысячи раскаленных иголок, только вот эта боль уже была не от падения. Давно забытое чувство, когда кто-то из Стражей умирает… Эта память подбросила Лиранию мгновенно на ноги. Взгляд ее наткнулся на Люциуса, в животе которого был злополучный костяной кинжал. На его белой рубашке в области живота растекалось кровавое пятно. Ткань впитывала кровь, меняя свой цвет из девственно белого на темно-красный. На лице парня застыло мученическое выражение лица, однако он мужественно сдерживал крик, стиснув зубы так, что побелели скулы. Пальцы вцепились в траву. Голова откинута назад. Глаза закрыты. Дыхание Люциуса было частым. Он вдыхал воздух мелкими глоточками, чтобы боль не была такой сильной и разрывающей его тело буквально на части. Лирания присела рядом с ним, с ненавистью посмотрев на удовлетворенную девушку. Разозленная ее выходкой, пусть и под влиянием Лоры, она привела в действие частичку Абсолютного Потока в действие. Фиолетово-желтый сгусток окутал девушку. Та издала нечеловеческий вопль и стала извиваться как змея, пытаясь сбежать от мучавшей ее силы.

— Отправляйся к праотцам, — холодно сказала Стражница Памяти. Обычно расчетливая, которую довольно-таки трудно довести до ручки, сейчас Лирания такой не выглядела. Ее внутреннее равновесие, державшееся и так на грани, сейчас склонилось в сторону гнева окончательно. Держа руку вытянутой, она внезапно сжала кисть руки так, что ногти впились глубоко в ладонь. Струйка крови стекла к браслету. Камень в центре него полыхнул сиреневой вспышкой, и от мучимой девушки не осталось ничего, кроме ссохшегося до неузнаваемости скелета и тлена. Наблюдавшие за всем вампиры и охотники притихли, только сейчас осознав, насколько все-таки опасна сила Стражей. Привыкшие мыслить о них, как о создателях жизни на Земле, люди и обращенные вампиры только после этого момента вспомнили и об оборотной стороне разрушения. Лирания опустила руку и осторожно вытащила кинжал из умирающего Люциуса. Не выдержав, Страж Природы все-таки издал стон от терзающей его боли. Он сейчас лучше всего понимал, что долго уже не протянет. Максимум полчаса, может меньше.

— Ты не должен умереть… — произнесла Лирания тихо. — Я… я сейчас… — Она прикоснулась к его татуировке, призывая его силу Абсолютного Потока. Без его артефакта это было сделать сложнее, но вполне реально. Поняв, что собирается сделать Стражница Памяти, Люциус перехватил ее за руку и качнул головой, выдохнув сквозь стиснутые зубы:

— Не стоит… Ты… не хуже меня знаешь, что это… не поможет, — Слова давались ему с трудом. — Мое время подвели к концу, — вынес он сам себе вердикт. Лирания закусила губу и отвернулась в сторону, чтобы Люциус не видел ее слез. Стражи старались не привязываться друг к другу, но когда вместе переживешь несколько цивилизаций, то тут поневоле без того, к кому привык, уже трудно будет обойтись. — Придет другой Страж… Все мы… заменимы, — договорил он. Лирания стерла слезы и качнула головой:

— Нет, Люциус. Не все. Просто… просто есть такое понятие как дружба, — она опустила руку, поняв, что он все-таки прав. Пробуждение Абсолютного Потока его жизнь не спасет. — Тебя никто уже не заменит. Не только… не только мне будет тебя не хватать. Всем нам, — сказала девушка, путаясь в словах от душивших ее слез. Хоть тут и были зрители, ей было нисколько не стыдно проронить слезы. Лирания никогда в жизни не задумывалась над тем, что их пятерых, столько вместе всего переживших, может что-то разлучить и нарушить их идиллию. А мысли такие она просто гнала от себя подальше. Как оказалось, зря. И вот теперь… теперь все будет все совсем по-другому. И кто знает, хорошо это или плохо?..