— Не туда идешь… — ласково прошептал он мне на ушко. Я чуть не взвыла. Мало того, что меня обратили, так еще и не отпускают. После вспышки гнева у меня начался приступ истерики. Слезы стекали по щекам сами по себе. Я их как-то пыталась сдерживать, но это было нереально. Как же ненавижу пускать слезы на глазах у других!.. В моем понимании они — признак слабости. Начавшуюся истерику затушил сон. Но надолго ли? Осадок боли и отвращения к самой себе все равно остался. Мир разбивался на сотни осколков. Меня прежней, ровно, как и прежней спокойной жизни пришел конец. Теперь уже ничего нельзя изменить. Последняя слезинка упала со щеки на траву и разбилась, рассыпавшись на множество маленьких…

Мы с Лизой находились в доме Оксаны, пребывая в состоянии среднем между крайним беспокойством, сходным с тревогой, и сонливостью. Благодаря попыткам разузнать, в чем дело, мы не только ничего не разузнали, но и поспать толком не смогли. Даже сейчас Лиза нервно мерила шагами гостиную дачи подруги, метая немного безумные взгляды на дверь и окна. Мама нашей подруги очень переживала пропажу дочери, но в полицию заявлять она наотрез отказалась. У меня местами создавалось ощущение, что Альберт, Димка, Андрей и Наталья (они просили нас называть по именам без всяких «теть» и «дядь») что-то знали, но с нами делиться не хотели. Прошло ровно двое суток, как Оксана пропала. Иногда у нас создавалось нечто вроде организации поисков, но они были безрезультатными. Лазать же по чужим домам нам не позволяла совесть и право на собственность. Всех дачников, которые здесь находились, мы спросили и переспросили — они Оксану не видели. Единственный, кто внушал подозрения, был Артем. Откуда-то у него на руках красовались порезы от осколков стекла, но он вся списал на рикошет разбившейся вазы. Верилось не особо — мог придумать и более оригинальное оправдание. Хоть он мне и нравился, я не настолько теряла голову при его виде, чтобы лишиться здравого смысла.

Наталья выглядела не очень хорошо. Красные воспаленные глаза от слез, спутанные волосы, дрожащие руки, полный слабой надежды взгляд. Скулы обозначились резче — она почти ничего не ела за последние два дня, что тоже сказалось и на весе. Казалось, силы покинули ее совсем, будто какой-то энергетический вампир выпивал из нее все силы. Альберт не отходил от нее ни на шаг. Я всегда удивлялась такой связи между братом и сестрой. Мне доводилось наблюдать только те случаи, когда они живут как кошка с собакой, цапаясь из-за всякой мелочи. Лиза выглядела не лучше. Хотя, сдается мне, что тут у всех был вид ходячих мертвецов. Не спал никто, а если и спал, то от силы пару-тройку часов. На большее Морфея не хватало. Напряженность обстановки ощущалась почти физически.

— Лиз, не мельтеши! — поморщилась я, сжимая руками подол платья, — и так тошно… — олицетворила я общее состояние. Подруга остановилась и посмотрела на меня с затаенной мукой и беспокойством, которое она пыталась тщательно скрыть.

— Я не могу, — раздельно повторила она каждое слово. Рыжие волосы взметнулись и опали, но, тем не менее, Лиза послушалась и села на подлокотник кресла. Теперь она начала грызть ногти. Я вздохнула и потерла виски. Меня грызла усталость, но я не могла позволить себе хоть немного расслабиться. Родители немного переживали за меня — они уже были в курсе всего случившегося и активно участвовали в поисках Оксаны, пропавшей без вести. Казалось, жизненные процессы все остановились, но жизнь как-то продолжала течь… только слабо и очень медленно. Я посмотрела сначала на Лизу, потом на выход и жестом указала туда. Она как-то нервно и слишком быстро вскочила на ноги и направилась к выходу. Я пошла следом за ней. Мы оказались на узкой и длинной веранде. Погода сегодня тоже к прогулкам не располагала. Серое небо с периодичностью плакало дождями, и уступать территорию солнцу пока не собиралось. Все деревья поникли. Ветер то срывался и пригибал все растения к земле, то совсем утихал, колыхая только траву. Сейчас дождя не было.

— Может, еще пройдемся поищем? — предложила я. — Ну не могла же она пропасть совсем, с концами… — Лиза подняла на меня затуманенные глаза. Я с удивлением обнаружила, что она плакала. Но вот на людях она не проявляла своих чувств. Кроме позитива и бьющей ключом жизненной энергии, от Лизы, как правило, ничего не ждали.

— Мы уже все тут облазали! Знаешь, мне кажется странным, что Наталья так и не заявила в полицию, — хмуро произнесла она, присаживаясь на ступеньку и отковыривая носком мокасины небольшой кусок краски со ступеньки. Да, я тоже об этом думала и тоже не поняла таинственной причины, по которой этого до сих пор не сделали. Повисла тишина. Только дождь распространял по воздуху свой холод.

— Мне тоже, — помолчав, произнесла я, опустив голову. Пепельные волосы упали на лицо. Я заправила одну прядь за ухо и прислушалась к разговорам в доме. Ну вот, стоило нам только уйти, как за нашими спинами стали разводить активную дискуссию. Это относилось только к Альберту и Андрею. Димка куда-то исчез. Только калитка хлопнула, говоря о его визите за границы участка. Мы с Лизой переглянулись. Стоял альтернативный выбор: увязаться за Димкой или послушать умные речи. Немного подумав, мы обе сошлись на втором варианте, притворившись задумавшимися.

— Димка тут наведался к местной ведьме и получил такие результаты: Оксана здесь, но где именно она сказать не может. Что-то блокирует ее дальнейшее восприятие… — проговорил Альберт. Мне показалось, что я ослышалась. Ведьме? Они совсем с ума сошли? Лиза посмотрела на меня, недоверчиво нахмурив брови и округлив глаза. Я пожала плечами, ответив на ее немой вопрос «Они не тронулись умом на почве горя?». Мы продолжили слушать и наблюдать. Наталья была не в состоянии о чем-либо думать и подняла умоляющий взгляд на брата. Продолжил речь, как ни странно, Андрей, поясняя фразу отца:

— А ведьма не может считать результаты в двух случаях: либо кто-то, у кого она сейчас находится, перестраховался и поставил мощную защиту, либо… она изменилась… — закончил он говорить как-то печально. Ладно, сделаем вид, что про ведьм мы ничего не слышали, а вот про «Оксана здесь» и «изменилась» стоит подумать. Я вопросительно посмотрела на Лизу и кивнула на ее рукав водолазки синего цвета. Она сначала посмотрела в недоумении на меня, а потом поспешно натянула рукав, скрывая острие татуировки в виде меча. Черные джинсы очерчивали ее бедра и были загнуты до середин голени. Я же, наивно подумав, что погода так и не испортиться, надела платье песочного цвета, которое было на ладонь выше колена. Времени было на часах телефона всего 15:00, а создавалось впечатление, что уже все 21:00. Я встала и повела Лизу не через дом, а вокруг него, собираясь идти на выход. Слова Альберта и Андрея меня немного обнадежили, но слегка пугало, что они начали сходить с ума. Ведьм нам тут и не хватало для полного комплекта! Оказавшись за калиткой, я направилась к себе в дом.

— Эй, ты же вроде собиралась искать Оксану! — напомнила мне Лиза. Я обернулась в ее сторону и кивнула.

— Да. Собиралась и пойду, но для начала мне надо переодеться, — я окинула себя многозначительным взглядом и поежилась от порыва ветра.

— Окей, — кивнула подруга. — Я тебя тогда на крыльце подожду. Нет желания под дождем мокнуть, — заметила она. Я понимающе кивнула и нырнула в теплый уютный дом. Мама с папой смотрели что-то по телевизору, точнее сказать, пытались. Мама хотела смотреть какую-то мыльную оперу, а папа настаивал посмотреть какой-то ужастик, действующий на и так расшатанные нервы. Пришли к альтернативному выбору — мистический фильм с примесью любовной мелодрамы на третьем канале. Я улыбнулась и покачала головой. Взрослые люди, а порой ведут себя, как дети!