— Ни одной, — честно призналась Эйвери, постукивая пальцами себя по ноге. — Может, логичней ее просто подождать дома? Авось объявится, — осторожно произнесла она. Я замотала головой с такой решительностью, что она даже закружилась.

— Не-а, лучше я… — Договорить я не успела. Кусты зашуршали между деревьями, и к нам вылетел тот самый белый шарик, который мы с подругой недавно имели честь созерцать. Никто из нас двоих сначала не понял, что произошло — он просто вспыхнул и исчез. Я озадаченно посмотрела на то пространство, где он только что был. Внезапно левую руку пронзила жуткая боль — от плеча до кисти руки. У меня потемнело в глазах — не было сил даже на то, чтобы просто кричать от боли. Прислонившись спиной к дереву и шипя как уж на сковородке от боли, я стала растирать руку, пытаясь хотя бы придать ей снова чувствительности. Эйвери мгновенно оказалась около меня и стала о чем-то спрашивать. Едва не теряя сознание, я вышла из-под купола деревьев и оказалась под живительным дождем. Он немного остудил руку, на которую я боялась даже смотреть. Я ее совсем не ощущала, как будто мне произвели ампутацию без наркоза. На ум пришла сплошная цепь ругательных слов, которую я и спроектировала во внешний мир посредством ротовой полости. Только почему-то не на русском языке. Эйвери удивленно посмотрела на меня.

— Что?.. — Я посмотрела на нее, постепенно ощущая, как кровь снова горячим потоком побежала по венам.

— А что? Я ничего, — с милой улыбкой ответила я. Теперь поводов нервничать появилось у меня гораздо больше.

— Нет, я имею в виду… на каком языке ты сейчас говорила? — пораженно осведомилась она. Я моргнула и пожала плечами.

— Ну… во всяком случае, точно не на русском, — уклончиво заметила я. Эйвери с насмешкой посмотрела на меня.

— Это и мертвому ежу понятно. Но, знаешь, по-моему, это была латынь, — уже на полном серьезе заметила она. Я озадачилась. А откуда я знаю латынь? Но в этом вопросе Эйвери можно было доверять, ибо они с Оксаной, словно сговорившись, собирались поступать на медиков. Разница была только в специальностях: не переносящая кровь в связи со своими психологическими особенностями собиралась идти на фармацевта, а другая, имеющая нездоровую реакцию на все, что связано с кладбищем — на патологоанатома. И Айва, уже предвкушая себя в роли фармацевта, хотя и интересовалась в большей степени физикой, начала потихоньку изучать латинский язык. У меня запросы были более скромные: работник на АЭС с перспективами изобретения нового ядерного оружия.

— Латынь? — удивилась я. — А откуда я знаю латынь? Я же ее не изучала!

— От меня понабралась, — хихикнула Эйвери. Я пихнула ее не пострадавшей от молнии рукой и случайно кинула взгляд на пострадавшую. Она дымилась, но следа от ожога не было. Вместо этого на ней проступал какой-то рисунок цвета серебра. Я с интересом стала его рассматривать, пытаясь понять, откуда вообще эта метка взялась. Странным было то, что мне казалось, что я ее уже где-то видела, причем неоднократно. Я осторожно обнажила левое плечо, оценивая длину коего рисунка. Неслабенькая такая татуировочка, которую я даже не заказывала! Она тянулась от плеча до кисти руки с заходом на большой палец. В целом, это было изображение щита и меча. Эйвери рассматривала рисунок с не меньшим интересом. — Смотри! — Щит и меч в свою очередь состояли из множества мелких рисунков, составляющих единую картину, Айва рассмотрела пушку с ядрами в дыму, копья, запутавшиеся в тетиве лука, стрелы, летящие на столб дыма от взрыва U235, куда-то мчалась морская торпеда, оставляя за собой след, шпаги скрещивались между собой… но все это можно было рассмотреть, только очень внимательно приглядевшись.

— Ничего себе сюрприз! — восхитилась я. Эта картинка полностью соответствовала моим интересам. Втайне от Эйвери с Оксаной, я копалась во многом, что касалось оружия. Причем абсолютно любого — от простого метательного ножа, до сложной атомной бомбы. Я могла рассказать историю создания оружия, рамки его использования в период исторической эпохи, усовершенствованную его версию… все-все-все, одним словом. Даже когда папа поехал к другу в Москву год назад, я в Оружейной палате — он и туда мне экскурсию организовал — по одному только взгляду определяла гораздо больше, чем вся сухая информация на табличках. Я как будто видела, как из него стреляют, как сражаются… иногда я даже сама воображала себя рыцарем несуществующего ордена. Но и это еще не все: ухитряясь влипать в мелкие неприятности вселенского масштаба, я отбивалась от неприятелей всем, что под руку попадется и весьма профессионально, надо заметить. Но это так, лирическое отступление на тему войны и игры в войнушку, а теперь перейдем к данному моменту.

— Лиз, ты о чем?.. — осторожно спросила Эйвери, боясь от меня заразиться чересчур радостным настроением.

— Нет, ну ты посмотри! Это же оружие времен Бонапарта! — Я указала в район локтя. — А это — последние достижения технологии! — я провела вниз по руке и указала на кисть руки.

— Ты когда так хорошо в оружии разбираться стала? — удивленно спросила подруга.

— А, понятия не имею! — ответила я. По сути, так оно и было — ибо я даже не знала, что меня так в нем привлекало. Я хотела было с упоением в подробностях рассказать все Эйвери о каждом виде оружия и заболтать ее до состояния медведя в зимней спячке, но она осадила меня первой:

— Я, конечно, все понимаю, но сейчас мне непонятны две вещи: первое — откуда это вообще взялось, — она провела по руке, — и второе — как ты собираешь татуировку ото всех прятать, — резонно заметила она.

— Нююю… — Я задумалась. Пытливый ум подсказал ответ на второй вопрос, но вот с первым было немного посложнее. — Тату можно и тональником замазать, — бодро проговорила я. Боль на руке уже почти прошла. Капля дождя упала мне на нос, а луч солнца осторожно прорезал небо, как бы сомневаясь, его ли теперь очередь заступать на пост. Тучи, недовольно грохочущие в отдалении, уносил проказник-ветер. Над сосновым бором мостом вспыхнула радуга. А еще одна, чуть бледнее, повисла чуть дальше, но там она обрывалась на половине, уходя в тучу. — О, дождь закончился, — констатировала я факт. — Пошли просыхать, потом отправимся искать пропащую горемыку, — вздохнула я, не имея ни малейшего представления, где ее искать. С тяжелым вздохом, я, отжав волосы от воды, пересекла небольшую поляну и оказалась у дома. Эйвери последовала моему примеру, о чем-то очень сильно задумавшись.

Как же мне на нервы действовал этот охотник… а потом еще навестили подружки Оксаны. Нет, я против них не имею ничего, но было неприятно то, что они явились по его наводке. Да еще и кровь на покрывале. Чуть все не пошло коту под большой и пушистый хвост. Да, моя жертва находилась первое время в комнате, но после визита Димы, я предпочел не рисковать и перенести Оксану на не менее уютный чердак. Он был оборудован под нечто среднее между комнатой и центром отдыха. Как комнату, его характеризовали наличие дивана, кровати, телевизора, повешенного на стену, и небольшой стеллаж с собранием сочинений Солженицына. Все в оригинале. А как центр отдыха, чердак обрисовывали стоящий в углу на столе компьютер, музыкальный центр, магнитофон и множество различных дисков с музыкой и фильмами. В общем, обращайтесь в вампира со всеми удобствами цивилизации, так сказать. Я улыбнулся сам себе. Наконец-то теперь все станет ясно… Я кинул взгляд на девушку и сел рядом с ней. Скоро пробуждение… И оно будет не из приятных. Что-то в стиле: слезы-сопли-истерики. Всегда так. Поэтому я предпочитал сразу убивать своих жертв — так проще, потом не мучаешься с новообращенными, хотя некоторые из них казались весьма привлекательными и перспективными. Из Оксаны бы вышел неплохой вампир, но цель обращения была совсем не такая. Белое шерстяное покрывало почти ничем сейчас не отличалось по цвету от ее кожи. Вены более четко прорисовались на руках и тонкой шейке. Место укуса зажило не до конца, но кровь уже не капала. Ресницы чуть подрагивали. На ее светлом топике остались следы крови, но раздевать я ее не рискнул, чтобы потом не огрести по полной программе. Да и объясняться потом все равно придется. Так что я решил оставить все как есть. Из всех троих — Оксана была единственной в моем вкусе. Лиза слишком деятельная, Эйвери слишком тихая… да и блондинками я сыт по горло, ровно, как и рыжими — натура у всех примерно одинаковая, но ее трактат у всех разный. Да и внешность довольно привлекательная у Оксаны была. Темные волосы разметались по покрывалу. Несколько прядей упали ей на лицо. Длинная челка скрыла один глаз. Да, если бы кто-то меня увидел сейчас из соплеменников, то от насмешек бы не было избавления. Я осторожно убрал с лица девушки волосы, наслаждаясь пока еще работой ее сердца. Но скоро она умрет и станет совершенно другим существом, красивым и сильным, жаждущим крови, название которому — вампир. Следы красоты стали проявляться уже сейчас: все недостатки как будто скрылись, а гордящиеся собой преимущества в фигуре выделились еще ярче. Я осторожно прикоснулся к ее щеке. Она была горячей — верный признак последней стадии обращения. Удовлетворившись результатом, я достал сигарету и закурил, задумавшись о последствиях. Лора, она же Лоренсия, она же наша Госпожа, что повела нас войной против людей сто лет назад, но потерпела неудачу. Умирая, она отдала верным приспешникам часы, которые имели название — Пески Времени — артефакт одного из Стражей. В числе ее ближайших сторонников Лоры был и я. Откуда эта Лоренсия взялась — никто так толком и не узнал. Она о своей истории умалчивала, и это будоражило воображение даже видавших виды вампиров. Кто-то говорил, что она Древняя, т. е чудом уцелевший вампир со времен Атлантиды. Ученые наивно полагают, что затонувший континент — цивилизация людей. Хха! Ничего подобного! На этом затонувшем континенте существовали вампиры. Их цивилизация. Их эпоха. Их расцвет сил. Они жили в мире с людьми, которые считали их богами, но потом что-то не заладилось. Что у кого — сказать не могу, но итог — Атлантида ушла на дно к акулам. Кто-то говорил, что Лора была единственным чистокровным вампиром в наше время. Когда-то мы делились на две группы: обращенные и чистокровные. Последних было раньше меньше. Разлад между видами вампиров привел к тому, что обращенные полностью истребили чистокровных (но опять же, это слухи, как все было на самом деле — никто не знает). Еще одна версия говорила о том, что Лора является обращенной со способностью к реинкарнации. В общем, каких вариантов только не изобретали, оставалось неясным одно: откуда она взялась и является ли вампиром вообще. Лично я предпочитал такими вопросами не задаваться — так проще жить.