Первым делом они заехали к ксендзу – нет ли новостей. Новости были. Пастух Вармилек видел тем днем, как шесть всадников на добрых конях унеслись по дороге на север. И один, похоже, был в монашеском облачении.

– И куда же они могли податься, святой отец? – с ожившей надеждой спросил Раймонд, хоть и сам понимал, что вопрос напрасный.

– Этого я знать не могу, чадо, – печально отозвался служитель Божий.

Побратимы переглянулись еще раз, и Раймонд решился. Он поведал ксендзу все, что рассказал им Ласло, и уже готовился получить гневную отповедь. Однако старый священник посмотрел на него внимательно и, покачав головой, изрек:

– Такое и я слыхал. Отправляйтесь тогда на север. Там, на самой границе с орденом, есть небольшой городок Алленштайн, его лет около ста назад тевтонцы основали, с епископским замком, а еще где-то среди озер затерялся маленький женский монастырь. Он расположен вдали от всего света и для такой злодейской задумки место самое что ни на есть подходящее. Уж там ребенка никому не отыскать.

Рыцари воспрянули духом и, получив благословение, двинулись в путь. Дорога оказалась долгой и не такой простой. Места эти обошла стороной война, но были они дикими и малолюдными. Леса, реки, озера и сплошное бездорожье. Весной здесь и вовсе не проехать, надо думать. Да и когда осенние дожди припустят, тоже несладко будет. И они поспешали, как могли.

Городок Алленштайн нашли. Проехав мимо ратуши и собора Святого Якуба, достигли епископского дворца. Здесь святые отцы охотно рассказали им, как найти маленькую женскую обитель на берегу озера Викхель. Монастырь был, и верно, совсем маленький и по виду бедный. Но мать Тереза, которая вышла к рыцарям по их просьбе, оказалась женщиной сердобольной. Она сразу поверила мужчине, в глазах которого светилась надежда, когда он задавал свой вопрос. Ребенок оказался здесь, и настоятельница велела принести девочку. А когда малышка, увидев отца, засияла вся и протянула к нему ручонки, последние сомнения отпали. Увозя с собой украденную злодеями дочь, Раймонд де Клер оставил в маленьком монастыре увесистый кошель с монетами как свою благодарность. Обратный путь оказался еще сложней, поскольку теперь с ними был маленький ребенок. Но они смогли преодолеть его до осенней распутицы. Какое же ликование было в Ягелонце, когда малышка Ядвига вернулась из своего первого в жизни путешествия.

За этими несчастьями и погонями рыцари из Збыховца и Ягелонца не видели своими глазами торжественного въезда в Краков короля Владислава с его победоносным войском. Уже потом им рассказали, как ликовал народ на улицах города, как празднично звонили колокола, а короля вышел встречать епископ в своем самом роскошном одеянии и в окружении всех церковных служителей. Было проведено торжественное богослужение в кафедральном соборе Святого Станислава, где короновали польских королей и где они находили свое последнее упокоение. Первым здесь был погребен Владислав Локоток, а последней – королева Ядвига. И здесь же, как символ великой победы, были выставлены знамена поверженного врага.

Торжество, прошедшее мимо них, хоть они его и честно заслужили, было жаль не увидеть. Но их война, как оказалось, еще не была закончена, и пришлось драться за своих любимых и за своих детей. И это было их святой обязанностью. Кто еще, кроме мужей и отцов, защитит женщин и детей?

Однако, справившись со своими делами и восстановив в своих домах покой и порядок, все три рыцаря собрались в Кракове, чтобы увидеть своими глазами поверженные немецкие стяги, выставленные в польском соборе. Уже во дворе Вавеля, неподалеку от входа в собор, они увидели Яна Тарновского, воеводу Краковского. Сильный мужчина и славный воин, воевода успел уже, видно, немного отдохнуть после непомерно тяжких ратных подвигов и пребывал в добром расположении духа.

– Слава Иисусу Христу, – вежливо поздоровались они.

– Во веки веков, – весело приветствовал рыцарей воевода. – Рад видеть вас, воины славные, соколы ясные. Где же вас носило до сих пор? На великом празднике я вас не приметил.

И Янек из Збыховца рассказал воеводе обо всех несчастьях, что с ними приключились, и обо всех военных действиях, что им пришлось совершить уже после войны. Воевода посерьезнел, слушая эти речи. Возмущению его не было предела. Мало того, что король венгерский им столько зла причинил, помогая ордену, так еще рыцари его позволяют себе творить беззакония на земле польской. Гнев вспыхнул в нем как факел, но воевода сдержался, хоть и с большим трудом.

– Однако вы славно разделались со злодеем, пусть душа его вечно горит в адском пламени, – спокойнее проговорил он. – А теперь пойдемте, соколы мои, поглядите на знамена орденские. Это зрелище мне каждый раз греет душу, и я часто захожу сюда.

И все вместе они вошли под своды величественного собора.

Королевство Польское, осень 1410 года

После одержанной под Грюнвальдом победы короля Владислава торжественно встречали и в других городах королевства как победителя и избавителя. Управившись с основными делами, он отправился в места, которые были милы его душе. Надо было посетить Львов, где он недавно собирал рать со всей Червонной Руси, и очень хотелось хоть ненадолго попасть в свой любимый Городок. Ему всегда хорошо отдыхалось там, а сейчас он чувствовал себя усталым и вымотанным донельзя. А ведь впереди еще много хлопот с проклятым орденом. Некоторые европейские монархи, не видевшие из своих далеких краев того, что творилось в его землях, жалели «бедных» тевтонцев, жестоко побитых поляками вкупе с литвинами, вчерашними язычниками. Они будут отстаивать интересы ордена, и к этому нужно быть готовым. Одним словом, передышка в милом сердцу королевском городе была весьма и весьма кстати.

В путь король отправился с малым сопровождением. Своя дружина – это само собой, без нее королю дороги нет. А кроме воинов взял с собой старого верного слугу, что еще с молодости был рядом, – Антанаса, да еще своего писаря, Збышека из Олесницы. Молодой шляхтич отменно проявил себя в битве, кинувшись защищать своего короля, да и способности в деле показал немалые. К нему следует присмотреться, прощупать его, чтобы понять, чем можно наградить для него наиболее ценным, и тем самым сделать его своим человеком на многие годы.

И вот перед ним Львов. Город, который его маленькая птичка Ядвига отбила у сестры Марии, ставшей королевой Венгрии после смерти их отца. Мария вознамерилась вернуть Галицкую землю во владение князю Владиславу Опольчику. Тот уже потирал руки, да не вышло. Юная королева перешла дорогу своему бывшему жениху. А годом позднее он, Владислав, подтвердил грамотой, что никогда и никому не отдаст этот город в феодальную собственность.

Львов хорошо разросся за годы его правления, там было на что посмотреть – разноголосый многонациональный город с большим населением, хорошо развитой торговлей, ремеслами, культурой и добрыми традициями создания лечебниц при монастырях. Подумать только, там даже проблему поступления воды через специальные трубы решили, что всегда было большой трудностью для замкнутых в крепостных стенах людей. Еще когда он в начале лета приезжал сюда, ему показали удивительный водопровод. Не каждый город может гордиться такими достижениями.

В город въезжали через Краковское предместье. Впечатляющее сооружение – Краковские ворота. Квадратная надвратная башня и двое мощных кованых ворот, а между ними подъемная тяжелая дубовая решетка. Подходы к воротам защищают глубокий ров с перекинутым через него мостом и внушительный барбакан. Как ему говорили, на ночь, как и в других городах, ворота всегда закрываются. Однако здесь есть специальный ночной бургомистр – он ведает городской стражей, и его прямая обязанность лично следить за тем, чтобы ворота каждый вечер были крепко заперты. В его руках спокойный сон шести тысяч людей, находящихся за этими стенами.

Львов встречал короля-победителя радостно и торжественно. Навстречу ему выдвинулась внушительная процессия одетых во все лучшее горожан. Впереди в роскошном праздничном одеянии львовский архиепископ Ян Одровонж. За ним важные мужи – королевский староста, бургомистры, войт со своим символом власти – серебряным жезлом, лавники. И еще знатные шляхтичи, богатые купцы и зажиточные горожане. Всем хотелось увидеть короля вблизи. Приняв благословение архиепископа, приветствия городской власти и сказав положенные слова в ответ, Владислав двинулся дальше. Вдоль всей дороги, что тянулась до самой площади Рынок с расположенной на ней ратушей, стояли в несколько рядов мужчины и женщины, приветственно машущие руками и радостно кричащие.