Настроение стремительно скакнуло с обозначения «неважно», до «жизнь не так уж и плоха». Вместе с этим, даже мысли потекли несколько более радостные, и письмо из «Биотех», уже не казалось столь страшным. Ну и что, что он сломал боевого синтетика в рукопашной драке, в жизни бывает и не такое, а в кейс с документами вообще никто не заглядывал. Так что, может быть, кто-то решил просто поблагодарить оперативника, за отлично выполненную работу.

«сам-то в это веришь?».

Усилием воли заставив внутренний голос замолчать, Громов удовлетворенно хмыкнул. Он еще вернется к размышлениям на тему приглашения, когда будет читать письмо, но сейчас, все это было неважным и далеким.

Дорога до квартиры, выделенной Михаилу в «сером городе» после окончания Академии, заняла четверть часа поездки в вездесущем такси. После спарринга с такой хрупкой на вид, но неожиданно сильной и быстрой девушкой, все тело «ныло» от многочисленных ушибов, а суставы рук пронзали уколы острой боли, после болевых захватов и бросков. Очень жаль, что предупреждение капитана, о том, что нельзя недооценивать оперативницу, вспомнилось далеко не с первых минут противостояния, ведь будь Белов серьезным с самого начала, сейчас не пришлось бы мучаться от стыда за собственную беспомощность.

Но хуже всего было моральное истощение, вызванное целой серией потрясений, уместившихся в короткий период времени. Знакомство с куратором и его синтетиками, прошло вполне ожидаемо, (еще преподаватели предупреждали, что к выпускникам Академии, «боевые» офицеры относятся скептично), так что вступительная речь капитана, совершенно не произвела впечатления. Намного больше удивило отношение командира к двум хищным кошкам, которое вполне можно было назвать дружеским, и это при том, что из всех расспросов выходило, что людей, которых можно назвать друзьями, у Громова нет.

Известие о том, что поставленный с Михаилом в пару тигр, (полубоевой синтетик, способный за счет массы тела повалить даже крупного человека, вооруженный набором клыков и когтей), является «красным», заставило нервы напрячься подобно гитарной струне. Перед отправкой на практику в «СКИБ», преподаватели говорили, что куратор скорее всего постарается любым способом обеспечить безопасность подопечному, но даже мысль о том, что ему назначат «телохранителя», который без сомнений может убить, казалась дикой. Тем более впечатляюще смотрелась сценка с поеданием неразумного синтетика, которая вполне могла бы оказаться запланированной и разыгранной по ролям, если бы капитан был человеком, работающим на отца. И хоть у молодого лейтенанта и не было обширной сети осведомителей, да и количество полезных связей оставляло желать лучшего, но этого хватило для того, что бы убедиться, что Громовым не манипулируют.

Похоже отец решил дать Михаилу время «перебеситься», попробовать пожить самостоятельно, в полной мере осознав сложность существования без поддержки родителя, что бы через некоторое время, он сам вернулся в «белый город», прося устроить на хорошо оплачиваемую, несложную работу. Можно даже предположить, что в самое ближайшее время, начнутся настоящие испытания вроде задержки зарплаты, дополнительных дежурств и по настоящему боевых операций, при которых рядом «совершенно случайно», будут мелькать телохранители Белова старшего.

«недождешься! Я все выдержу, и сам добьюсь успеха, без твоих подачек. Нужно всего-лишь хорошо показать себя на службе, что бы получить работу, а потом уже в качестве официального оперативника „СКИБ“, можно будет задумываться о своем деле. Благо денег скопить удалось, да и друзья не откажутся войти в долю».

Машина остановилась у подъезда одного из сотен однообразных домов, и Михаил поспешил покинуть транспорт управляемый настоящей синей обезьяной. Хорошо хоть водил этот синтетик нормально, почти не обгоняя другие автомобили.

Добредя до двери ведущей в квартиру, (расположенную на первом этаже), лейтенант зашел в прихожую, а затем пробрался по коробкам с не разобранными вещами в единственную комнату, где прямо в одежде рухнул на кровать. Спарринг с красивой но излишне жестокой оперативницей, отнял все физические силы, а так же истощил запасы моральных, чему способствовали язвительные комментарии Шерхана.

— первый день всегда самый сложный, а значит, завтра будет легче. — Пробормотал Михаил, проваливаясь в сон.

.

Алексей сидел на длинной скамье, за неменее длинным столом, которые были стилизованы под грубо обработанное дерево. На стенах, обклеенных панелями, изображающими потемневшую древесину, в железных кольцах-держателях, висели факела, огонь которым заменяли лампы, испускающие теплое желтое свечение. Между однообразными столами, сновали разносчицы в длинных грубых сарафанах, в дальнем конце зала на табурете сидел музыкант, мучающий слух посетителей бренчанием струн лютни. У входной двери, прислонившись спиной к стене, застыл громила-вышибала, облаченный в тяжелую и неудобную, (даже на вид), кольчугу плетенную из медных колец. В петле на поясе, у него висел короткий меч с множеством зазубрин на клинке, уже тронутом ржавчиной.

Пивная «усталый витязь», была довольно дорогим заведением, и сюда приходили в основном что бы посидеть и поболтать с друзьями, на время окунувшись в эпоху, когда такие слова как «генная инженерия», «атомная энергия», «химическая реакция», считались не более чем замысловатыми ругательствами. В случаях, когда зал бронировали для проведения каких-либо мероприятий, персонал разыгрывал целые сценки, иногда даже нанимались люди занимающиеся боевыми искусствами, что бы изобразить классическую «трактирную драку».

Главным же отличительным признаком «усталого витязя», было то, что синтетиков здесь не обслуживали. Соответствующее предупреждение висело на табличке перед входом, а если кто-то и заходил, его просто игнорировали, а в случи, когда попадались особо непонятливые индивиды, к своим прямым обязанностям приступал вышибала.

В этот день, зал был почти пуст, и работники не сильно старались отыгрывать свои роли, хоть определенные черты выбранных персонажей, за месяцы работы, проявлялись совершенно неосознанно, и для непривередливых клиентов, этого было достаточно.

Громову только успели принести его заказ, (пузатая кружка пива, и блюдо с хлебом, посыпанным мелко нарезанным чесноком, поджаренным до хрустящей корочки), когда входная дверь распахнулась, впуская в пивную нового посетителя. Крупный мужчина с внушительной мускулатурой, которую не могла скрыть одежда, (матово черный мундир офицера пехоты), короткие вьющиеся каштанового цвета волосы, обрамляли суровое лицо, будто выточенное из камня. Взгляд ярких голубых глаз, не хуже копья пронзал тех, на кого этот человек обращал внимание, заставляя ежиться от мурашек, толпами бегающих по спине.

Заметив Алексея, вновь прибывший в несколько широких шагов преодолел расстояние, отделяющее его от стола, и не глядя рухнул на скамью, напротив «СКИБовца».

— сколько лет не виделись… хотел бы сказать «а ты так и не изменился», но… — Виталий протянул бывшему командиру свою широкую ладонь, ничуть не смущаясь того факта, что пожимать придется железный протез.

— да и ты изменился, может похудел? — Громов с легкой улыбкой, несильно сжал протянутую ладонь, и получил в ответ широкий радостный оскал.

— после отпуска набрал восемь килограмм, даже пришлось перейти на усиленные тренировки, что бы вернуть форму.

Еще не успевший начаться разговор, прервала разносчица, протянувшая Виталию меню, (книжечка, листы которой похожи на пожелтевшую толстую бумагу). Приняв заказ, девушка поспешно удалилась, находиться рядом с не самыми обычными посетителями, ей было неприятно.

— рассказывай, как живешь и чем занимаешься. Мы ведь не виделись с тех пор, как тебя в госпиталь унесли. — Ветров поставил локти на стол, сцепил пальцы «домиком», и устроив поверх них массивный подбородок, упер в лицо старого друга испытующий взгляд. — Сам не расскажешь, перейду к методам бесчестного допроса, заключающимся в постепенном спаивании и грустных ностальгических историях.