«Я к тебе приеду скоро…» Я к тебе приеду скоро И нырну в объятья прямо. Даже если скоро сорок, Ближе всех на свете мама. Связи тонкой и незримой В сердце заплетаешь нити, Купиной неопалимой Позовешь назад в обитель, Где для крыльев и короны Есть любовь, прощенье, милость. Помнишь высшие законы, Возвращаешь справедливость. Ждешь меня из бездны синей, Обращаешь в нежность пламя. К небу тысяча усилий, Потому, что с Богом – мама. «Хранитель искры из Грааля…» Хранитель искры из Грааля Молчал за тусклой пеленой. Вдруг черное крыло рояля Сверкнуло за его спиной, И вырвались на волю звуки, Переполняя грудь ветрил. Рыдала музыка в разлуке С тем, кто ее не воплотил. Отказ от творчества страшнее Паденья в глубину пустот. В судьбе остался чародеем, Разбившимся на брызги нот. «Ты – раковинаСкрыл меня от мира…» Ты – раковина. Скрыл меня от мира, В объятьях створок, за решеткой рук. Волшбой прохладной, мастерством факира Заставил спать, смертельный сняв испуг. И я плыла, качаясь в колыбели, По волнам сна, в голубизне морей… Но отступили воды, обмелели, Чтоб разбудить сознанье поскорей. Тот день настал – и кораблекрушенья Не удалось чудесно миновать. Вдруг все вокруг опять пришло в движенье, Настало время – сердце открывать. Ворвался в жизнь соленый свежий ветер, Покров небес упал к моим ногам. И я ушла, как вдруг уходят дети Из теплых спален – к дальним берегам. «Твоя судьба – как остров в океане…» Твоя судьба – как остров в океане, Сквозь облака струится свет дневной… Пусть прошлое на сонном Роатане, И будущее – точно не со мной, Негаданно пересеклись маршруты, Ты мне доверил компас и штурвал. Теперь грусти о краткости минуты, Когда меня ты в шторм поцеловал. «Сто дорог прошел упорно – все же…» Сто дорог прошел упорно – все же Мудрость не принес назад в мешке. Говорят, путь пилигрима сложен И загадка – вечно вдалеке. Видел сотни вознесенных храмов, Требовал ответов у владык. Только веры не обрел упрямо, От блужданий бесполезных сник. Кольца власти и мечи закона — Колдовских иллюзий череда. Ты прозрел, и зацвела Сиона В самом сердце синяя звезда. Отворилось вещее наследство, Дар любви, лекарство от скорбей. Ты признал, что бесполезно бегство От познанья истины в себе. С той поры глядишь кругом спокойно, Наблюдаешь мир со стороны. И молчишь, заговоренный воин, О путях, что людям не видны. «По тропе буддийских монахов…»
По тропе буддийских монахов, Берегам скалистым Меконга, Я брожу без боли и страха, В древних ритмах медного гонга, Что звучит из сумрачных джунглей, Точно песня связанных молний. Тлеют страсти солнечной угли, Где плескалось древнее море. Дети смуглые, новое племя, Не гадают, ты пламенный ангел Иль светил поверженных пленник… …Тает время в Луанг Пробанге. «Вернуться сразу в февраль, в тебя…» Вернуться сразу в февраль, в тебя, Без сокрушенных страданьем лет. Движенье времени торопя, Купить обратно один билет. Свободной, сильной, сгоревшей в смоль, До страсти нужно – тебя обнять! Под сердцем радостный ля-бемоль Мажором жизни звучит опять. «Разливы крови королевской…» Разливы крови королевской: Извивы жил, изгибы рек. Небесные истоки блеска, Забытые в железный век. Кто слышит тайные теченья, Свиданий замыкает круг, И глубина предназначенья Становится понятной вдруг. «Разбив молчанья оковы…» Разбив молчанья оковы, Блаженство – песней увлечься. Сияньем тихого слова Раскрасить смутную вечность, Свечение в буквах продлится, Сплетеньях сердца и слога. Прохладный вечер дымится Над сизой дельтой Меконга. Миры сомкнутся, как мифы Под кисточкой каллиграфа… Спят в иероглифах рифмы — Богатство книжного шкафа. Но вдруг незримый оркестр Рождает к жизни созвучья. Взмывает речь в поднебесье Волной певучей, тягучей. |
