Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

       Эдвард! Он вернулся! Я воспрянула духом и едва не кинулась к нему навстречу, но вовремя опомнилась. Нет, не в этом виде. Не сейчас, пока память о моей расправе над новорожденными ещё слишком свежа. Не таким чудовищем. Я вцепилась когтями в сосну. Нет! Нельзя!!! Мне хотелось завыть от того, что я не могу просто подойти к Эдварду, как раньше, заговорить, обнять. Это было больно, очень больно.

       Эдвард вышел из машины. Он казался ещё более подавленным, чем остальные, если это возможно. Эсми, так же выбежавшая к нему навстречу, ни о чём его не расспрашивала, просто молча обняла. Некоторое время они простояли, обнявшись, потом зашли в дом. После этого уже никто не сидел возле телефона – ждать звонка было больше не от кого. Все разбрелись по своим комнатам приводить себя в порядок. Я заметила, что на всех была та же одежда, что и на поле боя, значит, с тех пор никто не переодевался. Через некоторое время, переодевшись, все вышли из дома. У младших в руках были сумки с учебниками. Значит, едут в школу. Карлайл о чём-то поговорил с Эдвардом, потом сел в свою машину и уехал. Я вспомнила, что на этой неделе он работает в дневную смену. Остальные загрузились в «вольво» Эдварда и тоже уехали. Теперь, когда меня не было, им уже не нужно было брать две машины, они помещались в одной.  Когда машина ушла в точку на горизонте, я поняла, что пора уходить. Больше ждать было нечего.

       И я направилась к своему «новому дому», оставив за спиной старый. Поскольку утро давно наступило, и вовсю светило солнце, я летела ниже верхушек деревьев, что бы ни один случайный наблюдатель не смог меня заметить. Как оказалось, я могу и это – маневрировать в ограниченном пространстве между деревьями, иногда проскальзывая практически в щели, разворачиваясь так, что мои крылья располагались вертикально или на мгновение складывая их за спиной. И всё это не снижая скорости. Восторг от полёта несколько притушил моё отчаяние, но совсем немного. Нескоро ещё я смогу по-настоящему веселиться. Возможно, уже больше никогда.

       Вернувшись к «своему» дереву, я решила перекусить перед сном, всё же с момента последней трапезы прошло около двенадцати часов. Поймав пару кроликов, я ловко выпила их кровь, не испытывая при этом никаких отрицательных эмоций. Останься я прежней – всё равно бы съела их, предварительно зажарив. Так какая разница, что именно из составляющих частей кролика я употребляю в пищу? Когда первый шок прошёл, я перестала видеть в этом что-то неправильная. Я такая, какая есть, и питаюсь тем, чем могу. И незачем переживать по этому поводу. Тушки кроликов я похоронила в неглубокой ямке, которую легко вырыла в неутоптанной лесной земле. И не из-за каких-то там сентиментальных соображений, а просто чтобы не воняли. Потом взлетела в своё гнездо и улеглась спать.

       Я устроилась поудобнее, подложив под голову разорванную рубашку, в которую завернула большой сноп папоротника. Получилась неплохая подушка. Одно крыло я подстелила под себя, другим укуталась, как одеялом – так создавалось некое подобие уюта. Практически всю мою жизнь, которую я помнила, я спала на груди Эдварда, и теперь мне ужасно не хватало его ласковых объятий. Повертевшись немного, устраиваясь поудобнее, я закрыла глаза и расслабилась.

       Я честно пролежала с закрытыми глазами около часа, пока, наконец, не признала очевидное – спать я теперь тоже не могу. Просто невероятно, насколько же я теперь походила на Калленов. Открыв глаза, я перевернулась на спину, подложила руки под голову и стала рассматривать узор, образованный ветвями сосны, из которых я соорудила навес над гнездом. Какие ещё особенности были у вампиров? Первое, что я вспомнила – им  не нужно дышать. Я затаила дыхание и стала считать секунды. Прошло пять минут, потом пятнадцать, потом тридцать – мой предыдущий рекорд. В тот раз я с величайшим трудом вытерпела эти минуты, просто хотела дотянуть до ровного числа. А потом ещё долго хватала ртом воздух, слушая, как перепуганный Эдвард выговаривает мне за подобное ребячество. По сравнению с самым долгим человеческим рекордом это было великолепно, по сравнению с возможностями вампиров – всего лишь миг. Но теперь, даже спустя полчаса, я не испытывала никакой необходимости наполнить лёгкие воздухом, насытить кровь кислородом. Потому что крови у меня больше не было, насыщать было нечего. Через час мне надоело лежать, не чувствуя запахов, поэтому я плюнула на эксперимент и снова стала дышать. Так привычнее и приятнее. Теперь я сама, на своей шкуре, испытала то, о чём раньше только слышала от Карлайла.

       Итак, поспать не получится. И чем же мне занять день до того времени, когда я вновь смогу увидеть Эдварда? Я решила получше исследовать окрестности. Гуляла, залезала на деревья, прыгала по веткам. Соорудив из остатков куртки нечто вроде набедренной повязки, выстирала в реке джинсы и трусики. Потом, натянув мокрые трусики, искупалась сама – всё же охота, бой и почти сутки в лесу не сделали меня чище. Хотя на несколько километров вокруг не было ни одного разумного создания – я не могла плавать голышом. Топик пришлось стирать прямо на себе – как его снять, не разорвав, я не имела ни малейшего представления. И что я буду делать, если он порвётся – тоже. Ладно, буду решать проблемы по мере их поступления.

       Я довольно долго плескалась в воде, ловила рыбок и отпускала их на волю, искала на дне красивые камушки. Иногда способность не дышать бывает очень полезна. Может, когда-нибудь позже, я даже поплаваю в океане. Но не сейчас. Я не совсем освоилась со своей новой жизнью и местом в мире. Не стоит делать слишком резких движений, хватит мне пока и реки. Потом я сидела на берегу, обсыхая, ждала, когда высохнут джинсы и волосы. Расчёски у меня не было, пришлось воспользоваться когтями. Я заплела косичку и завязала шнурком от кроссовок – так волосы меньше путались.

       Пару раз я ловила кроликов и перекусывала. В этом я увидела ещё одно отличие от Калленов: они могли охотиться раз в неделю, но при этом выпивали огромное количество крови, убив двух-трёх оленей, например, или огромного гризли. Я вполне насыщалась кроликом, вот только есть мне приходилось по несколько раз в день. Возможно, это просто моя человеческая привычка, а может – особенность физиологии, не знаю. В любом случае, мне повезло, что вокруг столько кроликов, иначе у меня могли возникнуть проблемы.

       День неторопливо двигался к вечеру. Я сидела на берегу реки и кидала в воду камушки, наблюдая за расходящимися кругами. И хотя моё тело было бодро и полно сил, я устала. Очень устала. Морально вымоталась совершенно. Столько изменений произошло в моей жизни за последние сутки, столько переживаний обрушилось на мою несчастную уродливую головушку. И не было возможности хоть ненадолго уйти от действительности, забывшись сном. А так хотелось.

       Лица своего я так и не увидела. Стирая и купаясь, я прилагала все усилия, чтобы случайно не увидеть своего отражения, специально баламутя воду. И я не трогала своё лицо, даже умываясь. Просто взяла край крыла, намочила и повозила им по лицу. Нащупать при этом я ничего не могла, да и не хотела. Пусть я теперь уродлива и безобразна, но мне совершенно не хотелось в этом убеждаться. Достаточно было вспомнить морды гаргулий на карнизах старинных домов. Нет, такой правды о себе я знать точно не хотела.

       На этот раз я не стала ждать наступления ночи. Как только начало слегка смеркаться, я вновь отправилась к дому Калленов. Ведь теперь я знала, что могу скрытно летать по лесу, никем не замеченная. Лишь на подлёте к своему наблюдательному пункту я опустилась на землю и оставшиеся несколько десятков метров прошла пешком. Потом залезла на дерево, уже привычно устроилась на ветке и стала ждать.

       Ночь настала и прошла точно так же, как и предыдущая. Снова Карлайл и Эсми сидели дома, ожидая звонка от отсутствующих детей, снова получали какие-то неутешительные известия, снова младшие Каллены вернулись домой лишь под утро, только чтобы переодеться и отправиться в школу. Я терялась в догадках, куда они ездят и чем так расстроены? Мне так хотелось быть рядом с ними, поддерживать, утешать, подбодрить их, как я делала перед битвой. Если бы ещё быть абсолютно уверенной, что это не какая-то новая, грозящая им беда. Что-то происходит, но я не могу понять – что именно. Что ж, значит, буду наблюдать. И охранять. От любой грозящей им опасности, от любых врагов.

65
{"b":"578114","o":1}