Эпилог. Юбилей. Часть 2.
Кстати, насчёт имени. Я – Энжи, ею и остаюсь до сих пор. Имя «Дани» сыграло свою роль, помогло мне пережить детский комплекс и благополучно кануло в лету. Кто знает, не попади я к Калленам, возможно, так и осталась бы Дани. Но это произошло и помогло мне вернуть моё истинное имя. Моя семью достаточно легко вернулась к имени Энжи, один только Дэн был недоволен – ведь Даниэлой-то меня назвали в его честь, о чём он время от времени нам напоминает. Поэтому он продолжает принципиально называть меня Дани. Я ему позволяю – надо же доставить дедуле небольшое удовольствие. Но для остальных я – Энжи, и никак иначе.
И ещё. Одно из моих давних опасений оказалось напрасным. Я вовсе не выгляжу тётушкой Эдварда, моё «взросление» прекратилось гораздо раньше, чем у мужчин в нашей семье. Конечно, я и переродилась раньше них, но то, что я перестала взрослеть, физически даже не достигнув двадцати лет, стало для меня приятным сюрпризом. Хотя, конечно, немного я Эдварда всё же «переросла», но поскольку он порой кажется взрослее своего физического возраста, то мы прекрасно смотримся вместе. Всё же, какое счастье, что я так рано перестала взрослеть!
– Что-то я не вижу здесь Дэна, – сказал Эдвард. – Было любопытно, что за надпись будет в этот раз на его футболке. Но не нахожу его, хотя Эвита давно здесь. Ты не знаешь, в чём дело?
– Честно говоря, я сама без понятия. Вчера утром Дэн связался со мной и извинился, предупредив, что опоздает на мой праздник. Обещал сделать всем невероятный сюрприз. Был каким-то радостно-возбуждённым. А потом закрылся. С тех пор я пару раз «стучалась» к нему. В первый раз он приоткрылся на секундочку, только чтобы сказать «потом-потом», и снова закрыться. А во второй раз вообще не открылся. И ребята тоже до него достучаться не могут, хотя не особо стараются – он же сам предупредил, что пока на связь выходить не станет. Более удивительно, что он прислал сюда Эвиту. Одну. Я не помню, видела ли их хоть раз по-отдельности с момента свадьбы. Вот это мне действительно странно.
– Ну, Дэн прекрасно знает, что здесь она сейчас в большей безопасности, чем где бы то ни было. Его сыновья прекрасно присмотрят за ней. Посмотри, как они вьются вокруг «мамочки», предвосхищая любое её желание, любой каприз.
– И уже ужасно ей этим надоели, как мне кажется. Но пусть терпит – знала, в какую семью входила.
– Всё же любопытно, что же за сюрприз готовит Дэн? Что могло его заставить покинуть Эвиту? У меня даже предположений нет.
– Знаешь, за последний год у нас уже случилось два события, которые ранее казались просто невозможными. У меня такое чувство, что нас ждёт третий. Ладно, к вечеру мы всё узнаем. Дольше он без Эвиты не выдержит, явится, откуда угодно. Так что подождём.
Эвита. Вот она, сидит в кресле, со скамеечкой, подставленной под ноги, со стаканом чего-то прохладительного в правой руке, левая покоится на выпуклом животе, который лишь немного меньше моего. Вокруг неё суетятся три моих прадеда, игнорируя попытки Элис привлечь их к праздничному украшению близлежащих окрестностей. И не только потому, что Дэн поручил их заботам свою юную супругу, и не потому, что на будущих матерей в нашей семье чуть ли не молятся. Но ещё и потому, что само существование Эвиты дало им нечто невероятно важное – надежду. Как в своё время я подсказала способ не терять своих половинок тем, у кого они есть сейчас или появятся в будущем, так и она показала им, что шанс вновь обрести счастье есть и у тех, кто свою половинку давно потерял. Потому что, если хрупкое смертное тело половинки было утеряно навсегда, то её бессмертная душа может вновь вернуться к тому, для кого была предназначена.
– Что это в руках у Саймона, не веер ли? – захихикал Эдвард.
– Не смейся! Вспомни, как сам надо мной трясся, когда я Доминика носила. И Лиззи. И сейчас тоже. И вообще постоянно надо мной трясёшься, хотя, в отличие от Эвиты, я хрупким и беспомощным человеком не являюсь.
– Потому что люблю, – и Эдвард снова поцеловал меня в ушко.
– Знаю. Поэтому и позволяю. И потому, что тоже тебя люблю. И дай ещё морковку!
– Умеешь же ты романтический настрой сбить! – расхохотался Эдвард, вкладывая в мою ладонь очередную морковь.
– Нам пока нейжя, – впиваясь в неё зубами, прошепелявила я. – И не целуй меня в ухо – я от этого возбуждаюсь. Вот закончится праздник, удерём ото всех, тогда…
– Ладно, не буду, – Эдвард вновь положил подбородок мне на макушку. А я смотрела на Эвиту и вспоминала, как около полугода назад мы были просто ошарашены тем, что случилось с Дэном.
До этого Дэн ни разу не бывал в Вольтерре. Считал ниже своего достоинства устраивать «медосмотр» Вольтури, как он это называл. Но в этот раз почему-то решил съездить туда сам. Почему-то… Если бы на его месте был кто-то из холостяков, уже одно это странное желание заставило бы задуматься если не его самого, то кого-то из его более опытных родственников. Но Дэн-то был вдовцом. Так что, ни у кого даже мысли не мелькнуло о возможном развитии событий. И напрасно. Когда Дэн собрался войти в ворота замка Вольтури, оттуда как раз выходила экскурсия. Вольтури продолжали изредка пускать к себе туристов, правда, теперь и выпускали их целыми и невредимыми. Просто ещё одна статья дохода, ну и для отвода глаз, конечно.
И вот, когда туристы выходили, одна из девушек споткнулась о ступеньку и полетела бы на землю, не подхвати её Дэн. Она подняла на него глаза, поблагодарила… Взгляд, прикосновение… Дэн был в шоке – это была его половинка! Более того – лицом она была вылитая Камилла, его жена, которую он схоронил около тысячи лет назад. Вот так мы и поверили в переселение душ. Конечно, в реинкарнацию и до нас верили миллионы людей, но теперь у нас было настоящее доказательство. И надежда для тех, кто считал, что остаток жизни проведёт в одиночестве.
В тот раз Вольтури «медосмотра» избежали. Потому что расстаться со своей вновь обретённой половинкой Дэн уже не смог. Притяжение было обоюдным – и спустя месяц они поженились. Кстати, Эвита утверждает, что часто видела его во сне до их встречи, причём в обличье средневекового рыцаря. Дэн уверен, что это её воспоминания об их прежней жизни. И хотя родителей Эвиты несколько шокировал столь скоропалительный брак, но Дэн сделал всё возможное, чтобы произвести на них хорошее впечатление. Он даже постригся! Носит костюмы, аккуратную современную стрижку и уже ничем не напоминает викинга. Интересно, надолго ли его хватит? По крайней мере, футболки с забавными надписями он всё равно продолжает носить.
И всё же, что за великий сюрприз он нам готовит? Первым была реинкарнация его половинки. Второй сюрприз нам всем преподнесла Розали. Около трёх месяцев назад, выпив кровь оленя, она вдруг выблевала всю её обратно, после чего заявила, что никогда больше не возьмёт в рот эту гадость. А вернувшись домой, выпила весь запас моей крови из холодильника, известив изумлённых Калленов, что ничего вкуснее в своей жизни не пробовала. Запасы, конечно, тут же восполнил один из моих кузенов, оказавшийся неподалёку. И теперь мы всей семьёй следим, чтобы у Калленов всегда было в избытке нашей крови, поскольку кроме неё Розали соглашается изредка пить только кровь кроликов, от крупных, а особенно хищных животных её, видите ли, тошнит. Вы когда-нибудь слышали, чтобы вампира тошнило? Но Розали утверждает, что с ней именно это и происходит. К тому же, теперь ей очень нравится, как пахнут оборотни – а ведь еще совсем недавно она кривилась при одном только их приближении. Так что, хотя других, человеческих, симптомов у неё нет и быть не может, всем уже давно понятно, что же с ней происходит – Розали тоже беременна.
Когда первоначальный шок у всех прошёл, стало понятно, что чего-то подобного вполне можно было бы ожидать. Все функции в организме вампиров замедляются, но никуда не исчезают. Просто Розали понадобилось гораздо больше времени для этого, вот и всё. Конечно, поскольку оба родителя у будущего малыша – чистокровные вампиры, скорее всего, ходить Розали беременной ещё лет семьсот. Но она настолько счастлива, что готова ждать сколь угодно долго, лишь бы её «несбыточная» мечта о собственном ребёнке наконец-то осуществилась. Эммет ходит, раздувшись от гордости, и бросает на всех взгляды, исполненные такого превосходства, словно он – единственный мужчина на свете, умеющий делать детей. А я порой ловлю взгляды, которые Карлайл и Джаспер бросают на своих женщин, и мысленно улыбаюсь. У вас тоже это впереди, нужно только немного подождать. У истинных половинок не бывает иначе.
