И тем быстрее гибли люди, что не было просвета, не было надежды на будущее.

Но быстро сложившаяся подпольная организация заключенных повела борьбу с настроениями мрачной обреченности и безысходности, начала осторожную подготовку к восстанию и побегу.

Эта цель пробудила людей к действию, к борьбе за жизнь, влила в измученные сердца надежду, которая с первыми вестями о победах над немецко-фашистскими завоевателями разгорелась с неудержимой силой.

Новые, радостные известия с Родины привезли в лагерь пленники с «Невы». Но сейчас они, под конвоем автоматчиков, еще только шли к месту своего заточения - в «славянский» сектор лагеря.

Шагали молча, внимательно примечая все, что встречалось на пути, что можно было разглядеть при сером свете короткого полярного дня.

Кругом было хмуро и пустынно, на всем пространстве, какое только можно было видеть. Быстрые низкие тучи то и дело напарывались на высокие сопки и скалы. Кое-где виднелись ледники, спускавшиеся с острых вершин. По дороге, завихряясь, мела поземка.

Вскоре колонна свернула с дороги и подошла к одноэтажному каменному зданию, перегораживавшему вход в ущелье во всю его ширину - от скалы до скалы. Это был блок-пропускник и лагерная канцелярия. Здесь колонну остановили. Старший конвоя отправился оформлять прибытие новой партии заключенных, а они принялись с любопытством рассматривать необычное здание, за которым находились бараки «славянского» сектора лагеря.

Здание было низкое, но задняя стена его, обращенная внутрь лагеря, была очень высокой и не имела окон (это вновь прибывшие увидели уже потом). На стене, посередине, была пристроена полузакрытая платформа, с пулеметами и прожекторами. Там же находился и часовой. Оттуда просматривалась вся территория лагеря. Такие же платформы были и по обоим концам стены, у скал. Между платформами, поверх стены, тянулись ряды колючей проволоки.

Формальности по приему вновь прибывших были короткими. Тяжелые железные ворота со зловещей надписью «Оставь надежду сюда входящий» распахнулись, и пленники вступили в «славянский» сектор лагеря.

Здесь вновь прибывших ожидала группа лагерников. Серые, истощенные лица их светились радушием.

- Горячий привет, товарищи! - Впереди стоял коренастый заключенный, с густыми бровями и проницательными глазами.

- Мы рады помочь вам, чем возможно, - продолжал он. - Я староста лагеря, Смуров. А это - старосты бараков и дежурные. Знакомьтесь и рассказывайте, что делается там, на Родине… А вашего старшого попрошу подойти ко мне.

Строй рассыпался. Все смешались, и началась беседа. Вопросы сыпались без конца.

- Значит, мы больше не отступаем?

- Нет. После разгрома фашистов под Курском к Орлом мы теперь наступаем по всему фронту - от Великих Лук до Черного моря!

- А как на юге?

- Донбасс освобожден!

- Оооо-о-о!

- Освобождается Украина! Подвигаемся к Днепру…

- Как хотелось бы быть сейчас там!

- А мне хочется сейчас глянуть хотя бы издали на нашу газету!

- Есть и газета.

- Неужели?!

- Сейчас дадим… Кузьмич, где газета?.,

- Сводку бы почитать!

- Есть и сводка… Пархомов! Дай сводку!

- Пусть Силантьев прочтет!

- Нет, нельзя так! - вмешался Шерстнев. - Пусть товарищи сами почитают.

Пархомов вытащил бумажку, развернул ее и поднял руку, не зная кому подать.

- Пусть читает Медведев!

- Нет, пусть Яковлев, - у него лучше голос..,

- Конечно, у меня голос лучше! - Руку протянул суровый на вид бородач, в рваной шинели. Он взял бумажку и стал читать отчетливо и громко:

- «За два месяца летних боев, с пятого июля по пятое сентября сего года наши войска на всех участках фронта уничтожили: самолетов противника - пять тысяч семьсот двадцать девять, танков - восемь тысяч четыреста, орудий - пять тысяч сто девяносто два, автомашин - более двадцати восьми тысяч. Потери противника убитыми составляют более четырехсот двадцати тысяч солдат и офицеров. Всего же в боях с пятого июля по пятое сентября выбыли из строя (убитыми и ранеными) не менее полутора миллиона солдат и офицеров… За это время наши войска захватил и…»

Прочитав данные о трофеях и пленных Яковлев остановился.

- Всё!

- Ну, а теперь дай мне! - потребовал Медведев. Он приблизил бумажку к глазам и стал всматриваться в слова и цифры, точно не веря самому себе, что он читает настоящую сводку Совинформбюро.

Медведев улыбался; губы его дрожали, и вдруг по его щекам поползли крупные слезы.

- Да ты что, Варфоломей! И не стыдно? - укоризненно сказал -Яковлев. - Перед новыми товарищами. Они подумают, что мы совсем здесь раскисли!..

- Извините, товарищи!- Медведев стал вытирать слезы ладонью. - Я тоже хочу прочесть вслух эти слова и цифры. Вы не против?

- Читай, Варфоломей, читай! - поддержали его товарищи.

И он снова медленно, взвешивая каждое слово, прочел сообщение Совинформбюро от начала до конца.

Смуров увел Шерстнева в глубь лагеря, и в кладовой седьмого барака, сидя на ящиках, они долго беседовали с глазу на глаз.

".Вечером вернувшиеся с работы заключенные «славянского» сектора узнали волнующие новости, которые привезли им новые пленники. Шерстнев вместе с дежурными по лагерю распределил всю свою команду так, чтобы беседами были охвачены все бараки.

С жадным вниманием, с блестящими глазами слушали узники рассказы о событиях на Родине. Долго не смыкали глаз измученные неволей люди, обмениваясь большими и радостными новостями.

В этот же вечер, в кладовой барака номер семь, заседал подпольный комитет «славянского» сектора. Председательствовал Смуров.

- Комитет обязан ускорить подготовку нашей операции, - начал он. - Сегодня рассмотрим три вопроса: о возможности пополнить запасы оружия, об оперативном плане восстания и об организации боевых групп. Не будем терять времени. Слово имеет товарищ Вальтер.

Под этим конспиративным именем (его настоящую фамилию знал только один Смуров) в «славянский» сектор нелегально проникал немецкий коммунист, возглавлявший подпольный комитет «западников». Для взаимопомощи и координации в действиях обоих комитетов Вальтер бывал на заседаниях «славян», а Смуров (под именем «Михаил») -на заседаниях «западников».

Вальтер прошел суровую школу подпольной работы в Германии и стал опытным конспиратором. Он неоднократно арестовывался гестаповцами, но каждый раз прямых улик против него не хватало. Несмотря на это, его несколько раз осуждали на разные сроки заключения. Сидел в тюрьмах, был в концлагерях. Трижды удавалось бежать. И вот, наконец, для окончательной расправы, гитлеровцы вывезли его в лагерь истребления, а остров, откуда еще никто не бежал.

Чрезвычайная осторожность Вальтера иногда мешала работе. Но ненависть к фашизму всегда держала его в состоянии борьбы. И здесь, на острове, он сумел наладить глубоко законспирированные связи с немцами-антифашистами, имевшимися в арсенале, в госпитале, среди охранников и даже в канцелярии самого штандартенфюрера.

Этими связями он неоднократно помогал и Смурову, который, со своей стороны, увлекал Вальтера революционным порывом к действию, неукротимой энергией и волей к активной борьбе, более сильной организаторской работой с массами.

Как и Смуров, Вальтер был краток:

- По инициативе и настоянию товарища Смурова разработана опасная, но радикальная операция по пополнению наших запасов оружия. - Говорил Вальтер по-русски хорошо, почти без акцента. - Предстоит переоборудование склада оружия. На эти работы отберут западников. Но грузчиков на машину возьмут из вашего сектора. Выделяется одна большая машина-фургон. Она будет завозить на склад необходимые материалы и вывозить строительный мусор. Вам надо отобрать грузчиками проверенных людей. А мы сможем устроить на машину своих шофера и охранника-верных товарищей, антифашистов. С помощью нашего человека на складе можно будет при обратном рейсе машины вывезти с мусором сразу большую партию оружия… У меня - все…