— Что это было, Хайде?.. Вот! — Гуммо остановился и подскочил. — Опять красное!.. Сука!..

— Где?! — заорал Камбетэ и закашлялся снова.

— Не стрелять!

— Да что за дьявол! — заорал Гуммо и замотал головой, сверкая во все стороны стереоматом. — Что это, сука?! Что за сука такая?!

Хайдег сорвал с кольца нож и метнул в небо. Раздался второй хлопок. Затем последовал резкий шипящий свист; в пяти метрах за спиной Гуммо на россыпь камней шлепнулась непонятная масса. Гуммо подскочил, обернулся, замер. Камбетэ смотрел на черную груду с открытым ртом. Свист перестал, ком сжался и превратился в тряпку. Хайдег оттолкнул Гуммо, подошел к непонятной массе, наклонился, выдернул нож.

— Вот такого я еще не видел, — хмыкнул Камбетэ, с опаской подходя ближе. — Это еще что за дрянь? — он тронул ботинком членистую конечность, покрытую густыми ворсинками.

— Водородный паук, — сказал Хайдег, пряча нож. — Быстрее, они на охоте по несколько. Должны быть другие... Нам еще повезло, этот еще сопляк. Обычно они метра по три.

— У меня опять желтое, сука, мигает, — пробормотал Гуммо, пиная ворсистую оболочку.

— У меня тоже. Вперед.

— Смотри, сколько у него глаз!

— Кам, арахнолог, хочешь остаться — сдавай разрядник.

Камбетэ, не в силах оторваться, глазел на сморщенную оболочку и раскинутые конечности.

— Но почему меня? — Гуммо чуть не плакал. — Почему не тебя, идиот?

— Гуммо, если без твоих глупых шуток, — усмехнулся Хайдег, — потому что стереомат. Это не первый случай, когда они нападают на человека. Вообще они, как обычные пауки, питаются насекомыми. Большинство насекомых здесь — тоже мигранты. И все, как видишь, уже отвалили. Общий фон сейчас сильно снижен, и эти твари бросаются на все подряд.

— Не первый?

— На верховых рудниках это обычное дело. У охраны стереоматы, у нас маяки. Внизу этой сволочи нет. Поэтому никто не знает.

— Не понимаю, — Камбетэ, наконец, отвернулся от паука, догнал Хайдега. — При чем здесь стереомат?

— При том, что твари, которых они жрут, когда ползают, трутся об камни и создают какой-то заряд.

— Ну, а причем здесь стереомат? — разозлился Камбетэ.

— Камбетэ, ты тоже дегенерат.

— Сволочь! — завопил вдруг Гуммо, бросаясь на землю.

Хайдег и Гуммо распластались в грязно-сером каменном крошеве. Белая молния прожгла почву в десяти метрах. Обугленный камень разлетелся горячим фонтаном. Все стихло.

— Я не понял — откуда? — промычал Гуммо в камень. — Мы же ушли?

— Гуммо, пошевели там... Что у тебя вместо мозгов. После такой пачки... Нас теперь засечет любой крот, за два внешних радиуса.

— И что делать?

— Ползти, Кам. Задницу только не выставляй. Как вы мне на...

Хайдег вскочил на колени, на мгновение замер, обернулся на юго-запад, вскинул ствол. Излучатель вспыхнул красной звездой, горячей и яркой в наступающих сумерках. Хайдег ударил еще раз, обернулся и помчался к скалам, которые были совсем уже близко.

Гуммо вскочил и ринулся вслед. Новый разряд обжег землю между ним и Хайдегом. Гуммо шарахнулся в сторону, слетел с ног, воткнулся в камни, вскочил, закричал, в панике, ничего не соображая, побежал, спотыкаясь о камни и взметая тучи осколков.

Хайдег добежал до пары первых камней, россыпь которых протянулась вдоль подножия скальной стены, рухнул на землю. Гуммо, расставив руки словно слепой, кинулся вслед, упал рядом, влип ранцем в камень, закашлялся.

— Кам! — позвал Хайдег, отдышавшись и откашлявшись. — Кам!

— Я здесь, — донесся вопль. — Уроды! Бросили... Ур-роды!

— Советую доползти, все-таки.

— Хайде, — прохрипел Гуммо. — В аптечке... Есть что-нибудь?.. — он сплюнул кровавый комок.

— Куда мне, на хрен, ползти? Советник!.. Вы где?

— Сука, рожа еще горит...

— Вы где, твари?! Кретины!..

Тишину вспорол треск разряда и вопль. Донесся дробот шагов. Камбетэ влетел между камнями, упал, растянулся в серой трухе.

— Уроды!.. — промычал он в землю. — Уроды...

Гуммо отодрал клапан, выдернул аптечку, закашлялся, обрызгав кровью колени.

— Дышать не могу, — прохрипел он. — Горит все внутри, с-сука... Почему здесь нет ничего? — он ткнул локтем в бок ранца.

— Комплект низинный, дурак, — отозвался Хайдег спокойно. — Не нравится — иди на тринадцатый и режь охрану там. Два километра, почти под небом, — все есть.

— Или хотя бы про «морду» не забывай, — хихикнул Камбетэ.

— Хайдег сказал снять — я снял! — рассвирепел Гуммо.

— Поэтому сейчас жив, — кивнул Хайдег спокойно. — Кам, кстати, уже должен знать почему... Дополнительный фактор шума — комплект лучше детектится. Во-вторых, нейтрализатор — серьезный расход элемента. Так или так, надо терпеть до последнего. Но я тогда же сказал — когда оппонент вываливается из зоны, если совсем тяжело, то надеть. Ты надел? Не надел. Так что, Гуммо, смазывай рожу и заткнись.

— Надо же, — хихикнул Камбетэ, — так обоссаться, что про «морду» забыть, хи-хи-хи.

— Заткнись, мудозвон... Мы долго так не протянем, — Гуммо дрожащими пальцами копался в аптечке. — Что за дрянь здесь какая-то...

— Антидот в желтом флаконе. Здесь все как у всех, Гуммо. Желтое — кислота.

— Знаю, заткнись сам...

— Ну, и что теперь? — Камбетэ поднялся и привалился рядом. — Мы на месте, и мы его сделали.

Хайдег встал, вышел за камни, долго стоял, не отвечая.

— Да, все по плану, — наконец обернулся он. — Гуммо, жив? Отлично. Нам нужна вот эта дыра, — Хайдег указал стволом на расселину, расколовшую каменную стену на полвысоты. — И им нужна вот эта дыра. Но мы уже здесь. А он, — Хайдег обернулся назад, на усыпанную крошеным камнем плоскость, — только подходит к зоне.

— И что? Он полезет на кол? Он что, такой дурак?

— Да нет, Гуммо. Просто ты немного не догоняешь. Просто если бы от тебя, со всей твоей оптикой и стволом... Мог быть хоть какой-то толк. А так шансы равны. А кислота, — Хайдег осторожно втянул жгучий воздух, — на носу.

* * *

— Так здорово, что лес этот ужасный закончился.

— Не радуйся, — усмехнулся Кламмат. — Будет хуже.

— И куда еще хуже?

Леро сидела на сухом буром камне, жевала маленькими кусочками шоколад, разглядывала угрюмую перспективу плато.

— Я еле дошла. Я думала, у меня вообще ноги отрежутся. Если бы не твои таблетки и эти баночки.

Кламмат втянул носом воздух.

— Смотри, — он указал в небо. Просветы между тучами мерцали фиолетово-желтым. — И вдохни глубже. Осторожно.

Леро глубоко вдохнула.

— Ну да... Жжет... — она кашлянула, оглядела небо, желтый снег далеких западных гор, серую полосу близких скал. — Ну да... Выше будет, наверное, хуже. Тучи ближе.

— Плохо другое, — сказал Кламмат через минуту. Он отстегнул карабин, скинул ранец, присел, достал брикет пайка, отломил порцию. — На такой высоте этого быть еще не должно. Во всяком случае, пока еще рано.

— А это значит?

— Что кислота в этом году придет раньше.

— То есть, мы не успеем до тех пещер?

— Я почти в этом уверен.

— Да еще этот...

— Да еще этот, — Кламмат поднял стереомат, щелкнул клапаном на груди, достал салфетку, протер глаза.

— Ну дай посмотреть, наконец! — Леро дожевала шоколад, протянула руку к шлему. — Ну пока привал, десять минут. Мы же тут спрятались.

Кламмат сцепил стереомат со шлема. Леро приложила полированную панель к глазам, замерла в восторге.

— Вот это да... Вот это да! А удобный какой! Он что, сам под меня подстроился? А как он держится — сам?! И как ты во всем этом разбираешься?!

— Там все очень просто. Если бы там было сложно, я бы не разобрался, — Кламмат усмехнулся. — По-моему, ясно.

— Вот эти два желтых квадратика — это они, да? А что за крестики рядом? С квадратиками?

— Крестики — это плохо. Они не зоне — не в активной зоне, — но у них, по доступной схеме, приоритет антуража.

— Приоритет антуража?