Я усмехнулся и швырнул «маузер» на стол. Терри смотрел на него, но руки не протянул.

– Собираешься держать меня на мушке до самого трапа? Мне приходилось иметь дело с оружием, поэтому предлагаю забыть о твоем несчастном «маузере». Хорош я буду, рассказывая в полиции, как подчинился под дулом пистолета! Конечно, если эта история дойдет до полиции, в чем я сомневаюсь.

– Решай сам. Раньше полудня к ней никто не войдет. Прислуге не велено будить хозяйку. Только около двенадцати горничная постучится и обнаружит, что спальня пуста.

Я молча прихлебывал кофе.

– Тогда она пойдет в гостевой дом позади главного здания. Свой подъезд, отдельный гараж и прочее. Иногда Сильвия там ночует.

– Похоже, задавать вопросы придется с осторожностью. А что, если она провела ночь в городе? – спросил я, нахмурившись.

– Одежда в спальне будет раскидана по полу, – не моргнув глазом продолжил Терри. – Сильвия аккуратностью не отличается. Прислуга сообразит, что хозяйка в халате поверх пижамы отправилась в гостевой дом.

– Ну, это еще вопрос.

– Так все и было. Неужели ты думаешь, будто никто не догадывается, что там творится? Прислуга знает все.

– Продолжай.

Терри с силой провел пальцем по здоровой щеке, оставив на коже алую полосу.

– А в гостевом доме, – медленно промолвил он, – служанка обнаружит…

– …мертвецки пьяную, надравшуюся в хлам, нализавшуюся под завязку Сильвию, – перебил его я.

– Пьяную? – Некоторое время он усиленно размышлял. – Пусть так. Сильвию не назовешь запойной пьяницей, неудивительно, что ее развезло.

– Вот и конец истории, – закончил я. – Или почти конец. Попробуем додумать на ходу. В последний раз, когда мы сидели в баре, я нагрубил тебе и ушел не простившись. Ты со своими признаниями у меня в печенках сидел. И только потом я понял, что ты вел себя так из-за нехорошего предчувствия. Ты рассказал мне, что загодя приготовил паспорт и визу – мексиканцы кого ни попадя в страну не пускают. Стало быть, уйти ты задумал давно. Мне и самому интересно, что заставило тебя терпеть так долго.

– Наверное, чувствовал, что должен быть рядом, что сгожусь на что-нибудь поважнее, чем ограждать ее от неумеренных амбиций ее папаши. Кстати, около полуночи я звонил тебе…

– Я сплю крепко и ничего не слышал.

– …а не дозвонившись, отправился в турецкие бани. На все процедуры ушла пара часов. Оттуда я тоже кое-кому позвонил. Машину оставил на углу Ла-Бриа и Фаунтин. К тебе пришел пешком. Никто не видел, как я сворачивал на твою улицу.

– Ты звонил мне из бань?

– Не тебе, Харлану Поттеру. Старик вчера улетел в Пасадену по делам. К нам он не заглядывал. Мне с трудом удалось его разыскать. Я сказал, что сожалею, но не останусь.

Терри не сводил глаз с кустов текомы за окном.

– Как он отнесся к твоим словам?

– Огорчился. Пожелал удачи. Спросил, нужны ли деньги. – Терри издал сдавленный смешок. – Деньги. Первые шесть букв в его алфавите. Я ответил, что в деньгах не нуждаюсь. Затем позвонил сестре Сильвии. Снова та же история.

– Тебе случалось заставать Сильвию с другими?

Терри покачал головой:

– Это было несложно, но я никогда не пытался.

– Твой кофе остынет.

– Спасибо, мне хватит.

– Так, говоришь, она не стеснялась? Однако ты снова на ней женился. Должно быть, твоя Сильвия – горячая штучка, иначе…

– Я не говорил, что святой. Какого черта я ушел от нее тогда? Почему не мог спокойно смотреть на нее потом? Да я лучше сдохну в канаве, чем возьму ее деньги! Она была замужем пять раз, не считая меня. Любой из ее бывших приползет обратно, стоит Сильвии поманить. И не только из-за ее миллионов.

– Она точно горячая штучка. – Я посмотрел на часы. – Почему ты решил лететь этим рейсом?

– Там всегда есть свободные места. Никому не хочется тащиться из Лос-Анджелеса через горы на «дугласе», если можно сесть на «конни» – и спустя семь часов ты в Мехико[4]. Вот только «конни» не приземляется там, где мне нужно сойти.

Я встал и прислонился к раковине спиной.

– Давай подытожим, только не перебивай. Сегодня утром ты явился ко мне сам не свой и попросил отвезти тебя в Тихуану. У тебя в кармане лежал пистолет, хотя это не значит, что я его видел. Ты сказал, что долго терпел, но вчера вечером не выдержал, обнаружив жену мертвецки пьяной в объятиях любовника. Ты решил подождать до утра, отправился в турецкие бани, откуда связался с ближайшими родственниками жены, чтобы сказать им, что сваливаешь. Куда – не мое дело. У тебя были документы, чтобы переправиться в Мексику. Как – меня не касается. Мы друзья, поэтому я не стал задавать лишних вопросов. Ты был не в состоянии сесть за руль, поэтому попросил отвезти тебя в Тихуану. Меня и это не удивило – ты человек эмоциональный, получил увечье на войне. Наверное, стоит отогнать машину в гараж.

Терри покопался в кармане и бросил на стол кожаный чехол с ключами:

– Думаешь, прокатит?

– Смотря с кем. Но я не закончил. С собой ты взял только ту одежду, что на тебе, и деньги, которые дал тесть. Все, что дарила Сильвия, оставил, включая ту красотку, что припаркована на углу Ла-Бриа и Фаунтин. Хотел начать все с нуля. Ладно, пойдет. А теперь я иду бриться и умываться.

– Зачем тебе эти хлопоты, Марлоу?

– А пока я бреюсь, выпей что-нибудь.

Я вышел. Он по-прежнему горбился в углу: шляпу и пальто не снял, но выглядел бодрее.

В спальне я повязал галстук. В дверях показался Терри.

– На всякий случай я вымыл чашки, – сообщил он и запнулся. – Я тут подумал… Может быть, лучше вызвать полицию?

– Вызывай. Мне нечего им сказать.

– Ты этого хочешь?

Я резко обернулся и сурово посмотрел на Терри.

– Да прекрати ты дергаться, в самом деле! – Я еле сдерживался. – Назад пути нет.

– Извини.

– Он извиняется! Парни вроде тебя только и умеют, что извиняться. И всегда не вовремя.

Терри развернулся и вышел в гостиную.

Я оделся и запер заднюю дверь. Когда я вернулся в гостиную, он спал в кресле, склонив голову на плечо, бледный и обмякший. Выглядел он жалко. Я тронул его за плечо. Терри проснулся не сразу и долго не мог понять, где находится.

– А чемодан? – спросил я. – Твой белокожий красавец все еще стоит на верхней полке в моем шкафу.

– Все равно он пуст, – равнодушно ответил Терри. – И слишком бросается в глаза.

– Совсем без багажа ты будешь бросаться в глаза еще больше.

Я вернулся в спальню, открыл шкаф и стянул чемодан с верхней полки. Квадратный люк на чердак был прямо над моей головой. Я размахнулся и зашвырнул чехол с ключами от автомобиля Терри на балки, стропила… как их там.

Стерев с чемодана пыль, я закинул внутрь пару новых пижам, пасту, запасную зубную щетку, пару дешевых полотенец, упаковку носовых платков, пятнадцатицентовый тюбик крема для бритья и одну из тех бритв, которые прилагаются к упаковке лезвий. Все новехонькое, ничего подозрительного. Хотя лучше бы, конечно, засунуть туда что-нибудь из вещей Терри. Добавил пинту бурбона, еще в магазинном пакете. Ключ оставил в замке. Терри в гостиной снова уснул. Я не стал его трогать. Открыл дверь, отнес чемодан в гараж и поставил на переднее сиденье «олдсмобиля». Затем вывел машину, запер гараж и отправился будить Терри.

Мы ехали быстро, но скорость не превышали, чтобы не привлекать внимания. За всю дорогу обмолвились парой слов, даже не остановились перекусить. Времени было в обрез.

Пограничники нас не тронули. На вершине горы было ветрено. Пока Терри покупал билет, я ждал в машине. Пропеллеры «дугласа» уже крутились, прогревая мотор. Красавец-пилот в серой форме болтал с четырьмя пассажирами. Один из них – мужчина ростом не меньше шести футов четырех дюймов – держал в руке оружейный футляр. Еще там были девушка в брюках, мужчина средних лет и высокая седовласая женщина, рядом с которой ее спутник казался еще ниже и тщедушнее. Были еще три-четыре путешественника, по виду мексиканцы. Похоже, посадка уже началась, но никто не спешил подняться по трапу. Стюард-мексиканец спустился вниз по ступенькам, и его соотечественники начали карабкаться вверх. Красавец-пилот продолжал болтать с американцами. Кажется, здесь не было даже громкоговорителей.