– Разве вам не сказали, что ее нет?

– Сказали, но я не поверил. Вы мистер Морни?

– Нет.

– Это мистер Венниер, – процедил у меня за спиной шофер, вызывающе растягивая слова. – Мистер Венниер – друг дома. Частенько у нас бывает.

Венниер посмотрел мимо меня, глаза у него злобно вспыхнули. Шофер вышел из-за машины и с презрительной миной небрежно выплюнул изо рта окурок.

– Я сказал сыщику, что хозяина нет, мистер Венниер.

– Понятно.

– Сказал, что дома только миссис Морни и вы. Не надо было?

– Нечего лезть не в свое дело, – сказал Венниер.

– Черт, как же это я не сообразил! – хмыкнул шофер.

– Убирайся, пока я не свернул тебе шею, мерзавец, – сказал Венниер.

Шофер спокойно посмотрел на него, скрылся в гараже и опять начал насвистывать. Венниер перевел злобный взгляд на меня и бросил:

– Вам, кажется, было ясно сказано, что миссис Морни нет дома, но этого недостаточно, не так ли? Иными словами, такая информация вас не устраивает.

– Если иными словами, то не устраивает.

– Ясно. Так вот, не могли бы вы потрудиться сказать, что именно вы хотели обсудить с миссис Морни?

– Я бы предпочел объяснить это самой миссис Морни.

– А вам не приходит в голову, что она не желает вас видеть?

– Смотри в оба, приятель, – раздался из-за машины голос шофера. – У него может быть нож в правой руке.

Оливковая кожа Венниера приобрела оттенок сухих водорослей. Он повернулся на каблуках и сдавленным голосом обронил:

– Следуйте за мной.

Венниер прошел кирпичной дорожкой между кустами роз к белой калитке. За ней находился обнесенный стеной внутренний сад: густо засаженные яркими однолетними цветами клумбы, площадка для бадминтона – уютная, выложенная дерном лужайка – и маленький, отделанный кафелем бассейн, злобно сверкавший на солнце. Перед бассейном на выложенной плитняком поляне стояла бело-голубая садовая мебель: низкие столы с пластмассовыми крышками, шезлонги с откидными спинками, подставками для ног и громадными подушками, а над ними бело-голубой зонт размером с шатер.

В одном из шезлонгов, закинув длинные ноги на подставку, нежилась роскошная блондинка. У ее локтя стояли высокий запотевший стакан, серебряное ведерко со льдом и бутылка шотландского виски. Шагов с десяти от нее нельзя было оторвать глаз, а с трех уже можно: рот слишком крупный, глаза слишком голубые, косметика чересчур яркая, тонкие дуги бровей, довольно нелепых по кривизне и размаху, а ресницы покрыты таким густым слоем туши, что напоминали миниатюрную чугунную ограду.

Белые широкие брюки, бело-голубые открытые сандалии на босу ногу, малиновый педикюр, белая шелковая блузка и бусы из зеленых камней – никак не изумрудов. Прическа роскошная – как обстановка ночного клуба.

На стуле рядом лежала белая соломенная шляпа с белой атласной лентой и полями величиной с запасное колесо, а на шляпе – зеленые солнечные очки со стеклами, словно оладьи.

– Давно пора выгнать этого твоего паршивого красноглазого шофера! – крикнул, подходя к ней, Венниер. – А то смотри, я сверну ему шею. Хамит на каждом шагу.

Блондинка кашлянула, встряхнула носовым платком – просто так – и сказала:

– Сядь и остуди свой секс-эппил. Кто это с тобой?

Венниер стал искать мою карточку, обнаружил, что держит ее в руке, и бросил карточку блондинке на колени. Блондинка лениво подняла ее, пробежала по ней глазами, потом – по мне, вздохнула и постучала длинным ногтем по зубам:

– Что, испугался? Один, я вижу, справиться не можешь.

Венниер злобно посмотрел на меня:

– Ладно, сама с ним разбирайся.

– Можно мне сказать? – спросил я. – Или так и будем разговаривать через переводчика?

Блондинка рассмеялась. Нежный, серебристый смешок, сильно смахивающий на грохот морского прибоя.

Венниер сел и закурил сигарету с золотым фильтром. А я остался стоять.

– Ищу вашу знакомую, миссис Морни, – начал я. – Насколько мне известно, около года назад вы вместе снимали квартиру. Ее зовут Линда Конквест.

Ресницы Венниера вздрагивали: вверх-вниз, вверх-вниз. Он повернул голову к бассейну. У воды сидел кокер-спаниель Хитклиф и косился на нас одним глазом.

Венниер щелкнул пальцами:

– Хитклиф! Хитклиф! Ко мне, дружок!

– Замолчи, – сказала блондинка. – Собака тебя не переносит. Ради бога, угомонись ты наконец.

– Смени тон, – огрызнулся Венниер.

Блондинка хихикнула и окинула его томным взглядом.

– Я ищу девушку по имени Линда Конквест, миссис Морни, – повторил я.

– Слышала, – сказала блондинка, взглянув на меня. – Просто пытаюсь вспомнить, когда мы с ней последний раз виделись. По-моему, не меньше полугода назад. Она вышла замуж.

– Вы не встречались полгода?

– Говорю же – нет, шеф. А зачем она вам?

– Веду одно дело.

– Какое?

– Частное.

– Видали? – оживилась блондинка. – Он ведет частное дело! Слышишь, Лу? Выходит, раз ведешь частное дело, можно сваливаться на голову совершенно незнакомым людям, которые знать тебя не желают.

– Так вам не известно, где она, миссис Морни?

– Конечно – нет! – Она слегка повысила голос.

– Но вы говорили, что не видели ее с полгода. Это не совсем одно и то же.

– Кто вам сказал, что мы с ней снимали квартиру? – резко спросила блондинка.

– Я никогда не выдаю источник информации.

– Из такого зануды, как вы, получился бы отличный продюсер. Я ему все расскажи, а он мне – ничего.

– В отличие от продюсера я выполняю указания своего клиента. Ведь у Линды Конквест нет оснований скрываться?

– А кто ее разыскивает?

– Родители.

– Так я вам и поверила. Нет у нее никаких родителей.

– Вот видите, об этом вы знаете.

– Может, раньше и знала. Это не значит, что знаю теперь.

– Ясно, – сказал я. – Ваш ответ: знаю, но не скажу.

– Убирайтесь отсюда, – неожиданно вмешался Венниер, – и чем скорей, тем лучше. Вот наш ответ.

Я продолжал смотреть на миссис Морни. Она подмигнула мне и сказала Венниеру:

– Не кипятись, дорогой. С шармом у тебя все в порядке, а вот силенок не хватает. На грубую работу ты не годишься. Верно я говорю, шеф?

– Об этом я не подумал, миссис Морни, – ответил я. – Как вы считаете, мистер Морни мог бы помочь мне? И стал бы?

– Откуда я знаю? – Она покачала головой. – Попробуйте. Если вы ему не понравитесь, его ребята быстро с вами разберутся.

– По-моему, вы могли бы сами мне все рассказать, если б хотели.

– А что мне за это будет? – Блондинка кокетливо взглянула на меня.

– Боюсь, ничего: слишком много народу кругом.

– И то правда, – согласилась она и, отхлебнув виски, посмотрела на меня поверх стакана.

Венниер медленно встал. Его лицо побелело. Сунул руку под рубашку и процедил сквозь зубы:

– Убирайся отсюда. Пока жив.

Я сделал большие глаза.

– А еще воспитанный человек! – сказал я. – Только не рассказывайте мне, что у вас под рубашкой пистолет.

Блондинка рассмеялась, показав ровные, крепкие зубы.

Венниер запустил руку за пазуху и сжал губы. Взгляд черных глаз злобный и одновременно пустой – как у змеи.

– Я ведь повторять не буду, – сказал он почти ласково. – Со мной шутки плохи. Пристрелю – не заметишь как. Никто не узнает.

Я взглянул на блондинку. Она смотрела на нас блестящими глазами, жадно приоткрыв чувственный рот.

Я повернулся и пошел прочь. На полпути остановился и посмотрел на них. Венниер стоит в том же положении, спрятав руку за ворот рубашки. Блондинка по-прежнему сидит с широко раскрытыми глазами и застывшей улыбкой на губах, но тень от зонта скрывает выражение ее лица – то ли испуганного, то ли предвкушающего удовольствие.

Я зашагал по лужайке, приоткрыл белую калитку и направился по кирпичной дорожке, обсаженной розами. Дойдя до конца дорожки, повернулся на цыпочках, снова подошел к калитке и еще раз взглянул на них. Сам не знаю зачем.

Буквально оседлав блондинку, Венниер целовал ее.