Обведя взглядом стол, зельевар отчетливо понял, что Поттер готовился. Неужели выпрашивает прощение? Как не похоже на него…
Однако завтрак был поистине королевским. Различные фрукты притягивали глаз своим сочным и свежим видом, вазочки с йогуртом заставляли глотать вязкую слюну; эклеры, еще теплые круаcсаны, дымящаяся чашка с кофе вызывали сладкое томление в животе, какое бывает у голодного человека, твердо уверенного, что он сможет съесть все до последней крошки.
Но просто так принять подачки Поттера было не в стиле Северуса Снейпа, не так ли? Поэтому, неприязненно взглянув на небольшой фонтанчик с наверняка вяжущей приторно-сладкой гадостью, именуемой шоколадом, зельевар сделал небольшой глоток горячего бодрящего напитка, не делая попыток прикоснутся к чему-либо еще.
— Сегодня какой-то праздник, Поттер? — вежливо и совершенно отстраненно произнес Северус, не глядя на собеседника.
Мистер Поттер спокойно повернулся и посмотрел Снейпу прямо в глаза.
— Нет, сэр. Считайте это жестом примирения. Я хотел бы попросить у Вас прощения за свою вчерашнюю поспешность, причиной которой была моя сосредоточенность на решении задачи. Мне на минуту показалось, что Вам интересен этот вопрос, и я не подумал, прежде чем предлагать работу такому занятому человеку как Вы.
Мистер Поттер подцепил длинной вилкой ягоду клубники, окунул её в мятный шоколад и отправил в рот в ожидании, что ответит ему этот непредсказуемый человек. В принципе, он был готов к тому, что Снейп сгоряча опрокинет стол на него, но самолюбивому и ранимому Франсуа об этом говорить не стал, иначе тот ни за что бы не стал готовить сегодня. Он был сердит на бывшего профессора, ведь никто до этого не обходился с ним так, как этот желчный человек. Если бы не Гарри, к которому он был привязан… Этому кулинарному художнику было неописуемо трудно слышать критику в свой адрес. Особенно после того, как мистер Поттер с друзьями вот уже третий год не оставляют ни крошки после себя, и после двадцати более чем блестящих предложений от самых престижных ресторанов, которые он отвергнул опять же из-за молодого человека, лелеявшего своего Франсуа, как только мог. Гарри не смог бы заставить заклинанием исчезнуть остатки завтрака с пола, поэтому он заранее начал организовывать чудесное путешествие по Скандинавии. Это была тайная мечта Франсуа. Так как гордый повар не принял бы билетов просто так, необходимо было обставить это как отдых вечно голодных Гарри и Тедди. Франсуа слишком любил их обоих, чтобы отказаться. А пока мистер Поттер мысленно приготовился отпрыгнуть подальше, когда опрокинут стол вместе с горячим чайником.
Северус медленно отставил чашку с кофе и с притворным изумлением приподнял брови.
— Удивительно, что Вы смогли осознать это, Поттер. Все же случаются чудеса на земле, — ядовито процедил он. Смотреть на жующего Поттера, который никогда, в принципе, не отличался чувством такта, было больно до рези в желудке. Но Снейп держался, а как иначе — нельзя принимать пищу, не избавившись от скопившегося за ночь яда, который, по мнению его бывших учеников, обязательно у него выделялся — где-то под языком. — Или Вас, как обычно, просветила мисс Грейнджер?
— В этот раз я справился сам, сэр, — кротко ответил Поттер. Он заметил, как скривился Снейп, глядя на ягоду, исчезающую в его рту, и предположил, что по каким-то сложным эстетическим правилам гостя он в чём-то ошибся. Выбирать, однако, не приходилось, на уговоры своего бывшего преподавателя Поттер выжал из своего графика максимум пятнадцать минут свыше обычной продолжительности завтрака. Нужно было успеть соблазнить его едой, а потом проследить, что он заметил объёмную модель лабиринта. Пристрастие к еде и науке — это были те слабости Снейпа, с которых Гарри решил начать. Поэтому он сделал приглашающий жест рукой и мягко заметил:
— Ну же, мистер Снейп, Франсуа точно не виноват, что я повёл себя не как взрослый воспитанный человек.
— Одна умная мысль за другой, Поттер. Шоколад действительно заставляет работать мозги, маггловские ученые были правы, — уже чуть менее злобно произнес Снейп, рассеянно скользя взглядом по предложенным блюдам; его чувствительный нос улавливал приятный свежий горько-сладкий аромат. Мята и… какао? Похоже, но Северус не заметил на столе подобного напитка. Если только… — Или это магический шоколад, который запускает особо застоявшиеся мыслительные процессы?
Тут он, конечно, покривил душой, ведь Поттер смог доказать вчера, что ума и смекалки ему не занимать, но продемонстрировать свою заинтересованность… нет уж, увольте.
— Возможно, что и так, сэр, мятный шоколад творит чудеса, — усмехнулся мистер Поттер.
Любезничать со Снейпом было трудно. Слушать оскорбления с утра — это не самое приятное времяпрепровождение. Но вчера зельевар помог совершить ещё один огромный шаг в усовершенствовании проекта. Гарри знал, что когда-то придётся остановиться, но не сейчас, когда ещё есть время для фантазий и доработок. Снейп умен, и мистер Поттер испытывал огромное желание посоветоваться с ним касательно некоторых пунктов строительства. Он был уверен, что бывший профессор сможет навести его на поистине бесценные мысли. А это значит, что молодой человек снова прикусит свой язык и выдержит всё, что только Снейп захочет ему сказать. Так что Гарри лишь галантно придвинул к мужчине блюдо с ароматной выпечкой.
После войны Северус стал позволять себе некоторые вольности: например, слабость к необычным вкусам и зудящее, но легко преодолимое любопытство. Вот они-то как раз и толкали Снейпа на странные поступки. Допустим, отдавить горло своей гордости и попробовать это восхитительно пахнущее лакомство. В конце концов, он может хоть иногда следовать своим желаниям, не так ли? С каменным выражением лица зачерпнув десертной ложечкой густую массу из фонтанчика, он отправил лакомство в рот и чуть не застонал от восторга. Горьковатый шоколад теплой волной растекался по небу, а мятный привкус приятно холодил горло. Отложив ложку, Снейп потянулся за клубникой, намереваясь опробовать новое сочетание и, чуть нахмурившись, пробурчал:
— Весьма недурно.
«Есть!» — мысленно возликовал мистер Поттер, но виду не показал, лишь только коротко кивнул в знак согласия. Его предположение о любви Снейпа к необычным сочетаниям вкусов всё больше было похоже на правду. Некоторое время они ели в молчании, после чего молодой человек вежливо поклонился мистеру Снейпу, который продолжил свой завтрак как ни в чем не бывало, на короткое время зашел к Франсуа и вернулся в Большой зал. Видимо, зельевар совсем был не в духе, раз проигнорировал это полупрозрачное чудо, снабжённое мерцающими в воздухе схемами, но тут Гарри поделать ничего не мог. Возможно, на обратном пути к себе в комнаты тот не будет столь сильно погружён в себя. Он не стал раскрывать папку на столе на самых интересных местах, потому что этому суровому человеку вряд ли понравится столь явное привлечение внимания. Положившись на судьбу, мистер Поттер прошёл к камину, чтобы наконец-то оказаться там, где должен был быть — в Отделе Магического транспорта. Сегодня окончательно решался вопрос с детской лётной площадкой.
К стыду своему, Северус съел всё, что хоть немного сочеталось с потрясающим мятным шоколадом. Благо хоть Поттер этого не видел, а то от его довольного выражения лица у зельевара мгновенно портились аппетит и настроение. Чуть больше превосходства в глазах, ухмылка поглумливее — и на него смотрел воскресший чертов Поттер-старший, собственной персоной. Хотелось стереть эту гримасу одним точным ударом кулака, но, во-первых, он воспитанный взрослый человек, во-вторых, гриффиндорец, так или иначе, родственников не выбирал, ну и наконец, лукавые зеленые глаза Лили хоть немного, но усмиряли гнев.
Поборов желание съесть еще немного, Северус встал из-за стола, поморщившись от небольшой тяжести в желудке. Он еще успел заметить, как Поттер исчезает в зеленом пламени камина, и начал раздумывать, как бы использовать отсутствие хозяина дома в свою пользу (например, можно наконец закончить тот опасный опыт с нестабильным двусоставным зельем), как вдруг на глаза ему попалась конструкция, парящая в воздухе и состоявшая из мерцающих линий.
