Поняв, наконец, что оторвать от себя мальчишку не выйдет, чудовище наоборот усилило хватку, стараясь его раздавить. Парень закричал, пламя на секунду дрогнуло, но в следующий миг разгорелось ещё сильнее, извергая в небо целый фонтан искр. Человеческие крики и рычание чудовища смешались в единый ужасающий клубок. Я снова закрыла уши руками. То, что разворачивалось передо мной, больше всего походило на кошмар, но никак не на реальность. Наконец, достигнув своего апогея, крики прекратились.

Я осторожно выглянула из-за балконного ограждения. Руки мои от увиденного безвольно упали по швам.

Поверженное чудовище, не двигаясь, лежало на земле, с его тела стекала дымящаяся чёрная жижа. Перед ним на коленях стоял юноша. Капюшон толстовки всё так же лежал на его плечах, но чернота волос как будто пропала. С секунду он оставался стоять, глядя на убитого им монстра, а затем с коленей рухнул прямо на асфальт.

– Чёрт! – невольно сорвалось с моих губ.

Пришлось выбраться из своего укрытия и, ухватившись за балконные перила, спрыгнуть вниз.

Я поспешно приблизилась к юноше. Чем сильнее уменьшалось расстояние между нами, тем яснее я осознавала, что волосы с его головы никуда не делись – они горели, и не просто горели – чёрные пряди превратились в ослепительно-яркие языки пламени.

Внезапно человек снова зашевелился. Слегка повернув голову, он посмотрел на меня лазурно-голубыми глазами.

– Мой клинок, – прохрипел он, еле шевеля губами, и я заметила, как между ними проступает кровь: зверь сильно его потрепал. – Забери мой клинок.

Дождавшись от меня заторможенного кивка, он закрыл глаза и, кажется, отключился. Пламя потухло, волосы его вновь почернели.

С чудовищным усилием заставив себя оторвать от него взгляд, я оглянулась в поисках оружия. Оно обнаружилось в нескольких метрах от меня. Я подошла к нему и осторожно подняла, опасаясь, что рукоять снова превратится в пылающий клинок. Но ничего подобного не произошло. Я осмотрела её, она была гладкой и блестела в тусклых солнечных лучах, каким ещё удавалось пробиться сквозь сгущающиеся тучи. В отверстие, куда у обычного меча помещалось лезвие, был вставлен какой-то маленький предмет, но рассмотреть его я не успела.

Раздался очередной громовой раскат, и дождь плотной ледяной стеной обрушился на город, погребя под собой дома и улицы.

Быстро сунув рукоять за пазуху, я вернулась к парню. Тот так же лежал без сознания у тела убитого монстра. Его волосы намокли и теперь казались змеями, скользящими по бледному, покрытому ссадинами лицу. Вряд ли он умер – скорее всего, просто потерял сознание, но если я оставлю его лежать здесь, смерть быстро настигнет его.

Моё решение поразило меня, но я запретила себе колебаться – нельзя было растрачивать драгоценное время, что ещё оставалось.

Вздохнув, я схватила юношу за руку и, присев, закинула себе на плечо. К счастью, он оказался не слишком тяжёлым, даже несмотря на свой довольно высокий рост.

Я втащила его в здание, а потом, немного переведя дух, по ступеням в «свою» квартиру, повозившись немного с баррикадами, что до этого возвела у входной двери. Оставив его лежать на ковре в гостиной, я подошла к балкону и закрыла балконную дверь, чтобы не пускать холод – мы и так оба промокли до нитки, а огонь внутри разводить было опасно.

Дождь, казалось, ещё больше усилился. Ветер трепал провода и качал фонарные столбы, молнии расчерчивали небо на части. Будто природа была недовольна тем, что мы скрылись, не оставив на улице своих жизней.

Я стянула с себя мокрую одежду и переоделась в сухое. Взгляд упал на парня, который всё ещё был в отключке и, кажется, планировал таким и оставаться. Нужно раздеть его, прежде чем он подхватит простуду, хватит с него на сегодня.

Я стащила с него толстовку, а затем обувь, брюки и футболку – всё черное и эластичное. На левом запястье у него обнаружился браслет. Кажется, золотой, он состоял из маленьких язычков пламени, цепляющихся друг за друга. На шее висел кожаный шнурок, заканчивающийся хитро сплетённым медальоном из бронзовой проволоки, он показался мне каким-то незаконченным.

Не без любопытства я вгляделась в лицо человека. Он был ещё совсем молод и довольно красив, насколько я могла судить. Только кожа казалась неестественно бледной, что настораживало. Под палящим круглыми днями солнцем такую не сохранишь.

Его грудь и руки были покрыты царапинами и порезами – результат встречи с чудовищем. В некоторых местах кровь уже запеклась, но особенно глубокие раны всё ещё продолжали тошнотворно блестеть в полумраке комнаты.

Потребовалось всё содержимое моей аптечки, чтобы обработать его травмы. Через пару часов юноша лежал на полу, весь перевязанный бинтами и укрытый старым одеялом, найденным мною в шкафу. Немного подумав, я взяла маленькую подушку и подложила ему под голову. Сама я забралась на диван, поджав под себя ноги. Не зная, чем ещё себя занять, я достала из-за пазухи рукоятку и начала вертеть её в руках, рассматривая со всех сторон. Она была сделана из тёмного металла, холодная, украшенная тонкими линиями замысловатой гравировки. Моё внимание снова привлёк камешек, установленный на месте лезвия. Я коснулась его кончиком пальца. Камень оказался теплее рукояти и, как мне показалось, слабо вибрировал. Я надавила сильнее, чиркнув по нему ногтем.

Внезапно он скрылся в отверстии, а затем как на пружине выскочил наружу и оказался лежащим на моей раскрытой ладони. Я пригляделась к нему повнимательнее. Камень имел грубую продолговатую огранку, и казалось, что внутри него что-то, извиваясь, переливается, излучая едва уловимое свечение. Чем сильнее я в него вглядывалась, тем ярче становился свет, и вскоре камень в моих руках нагрелся, засверкал, стал горячим!

Ладонь, в которой я сжимала его, пронзило будто электрическим разрядом.

Парень на полу шумно вздохнул, его грудь резко дёрнулась вверх, а потом так же стремительно опустилась обратно.

Испугавшись, я откинула камень в дальний угол комнаты. На мгновение всё стало как прежде – человек неподвижно лежал на полу, укрытый одеялом, в комнате было тихо и темно. Но внезапно яркая вспышка пронзила воздух – где-то совсем рядом в землю ударила молния. Затем раздался сокрушительный громовой раскат.

Я вцепилась пальцами в истрепавшуюся диванную обивку и замерла. Сердце тяжело ухало в груди, и дрожь от его ударов сотрясала всё тело. Мне стало дурно. Ни с того ни с сего на меня накатила сильная усталость, к горлу подступил ком, и спустя несколько мгновений я поняла, что тихо плачу. Эмоции превысили планку, внезапно я сознала, насколько была близка к смерти сегодня. Страх, сковывающий ранее мысли, улетучился, уступая своё место истерике.

Мои руки дрожали, я обняла себя ими, обхватив ладонями плечи, но это всё равно не помогло успокоиться. Перед глазами проносились картины сражения между монстром и юношей. «Ты умрёшшшь сссегодня». Как… как этот человек смог победить зверя?! Кто он?

– Что ты такое!? – выдохнула я, голос срывался.

Я так давно не встречала этих чудовищ, что со временем перестала относиться к ним как к чему-то реальному. Они были лишь воспоминаниями… до этого дня. И теперь память прояснилась, а горечь потери, страхи, одиночество накатили на меня словно очередное смертоносное цунами.

Жизнь забрала у меня всё: дом, друзей, родителей, человека, которого мне случилось полюбить… и теперь она решила снова собрать свою дань, лишив меня той небольшой стабильности, что мне удалось сохранить, несмотря на охватившую мир панику. Жизнь ненасытна.

Слёзы перестали струиться по щекам, на место паники пришла злоба. Вытерев лицо, я порывисто встала и, пройдя в противоположенный конец комнаты, подняла с пола отброшенный камень, после чего приблизилась к юноше. Тот теперь дышал довольно легко, грудь его то и дело вздымалась. Присев на корточки, я вложила камень в его расслабленную ладонь и стиснула пальцы.

– Не знаю, кто ты и как оказался здесь сегодня, но мне пригодилась бы твоя помощь, – сказала я, всё ещё не отпуская его руку. – Ты обязан мне своей жизнью, ведь я спасла тебя, перевязала раны и не дала умереть на улице. И теперь ты должен помочь мне, слышишь?! Я не знаю, как – мне это неважно, просто… помоги… Я не могу больше, только не так… не так!