Наверное, именно из-за разговора с отцом его вдруг понесло попрощаться с Джегейль. Он слышал, что граф фор Циррент с «племянницей» вернулся в столицу несколько дней назад, однако дела не оставляли времени для визитов — да оно, может, и к лучшему. Вовсе не было у Ларка уверенности, что барышня фор Циррент захочет его видеть. Но теперь… Все же не на пикник отправляется — на войну. Отчего не попрощаться с девушкой, с которой не слишком хорошо прошла последняя встреча? Ларк хотел вспоминать ее как доброго друга и надеяться, что и она будет ждать новой встречи — пусть как друг, а не как невеста, неважно. Главное, чтобы ждала.

В доме фор Циррентов совсем не удивились его появлению. Графа не было, поэтому принца встретила старшая виконтесса — на правах хозяйки. Ей, правда, составляла компанию милейшая тетушка Реннара, и Ларк поспешно отказался от чая в обществе дам.

— У меня, к сожалению, крайне мало времени. Но, виконтесса, могу ли я надеяться… — та насмешливо склонила голову, и Ларк запнулся, вспомнив вдруг: у Джегейль не было секретов от тетушки. Наверняка и весь их последний разговор пересказала, вместе со своими выводами, обидами и мнением о границах дозволенного для королей. — Войска уходят завтра утром, — сказал он просто, — я хотел бы попрощаться с Джегейль. Мне больно думать о том, что я оставляю ее с обидой на меня. Я ценю нашу с ней дружбу и не хочу потерять ее… окончательно.

— Что ж, ваше высочество, — виконтесса улыбнулась с легкой, почти неуловимой насмешкой, — они в саду. Первые по-настоящему теплые дни лучше проводить под небом, чем в четырех стенах, вы согласны? Можете пройти к ним, на правах друга дома. Полагаю, мы тоже к вам присоединимся, но чуть позже.

«Они» Ларк понял как «Джегейль и ее служанка» — скорей всего, та старуха, которая была с ней вместе в путешествии. Однако по саду, по выложенным камнями тропинкам и по-весеннему короткой, но густой траве с визгом и смехом носились две девушки. Джегейль и — Ларк едва не хлопнул себя по лбу: мог бы сразу догадаться! — Сильвия, сестренка Реннара. Похоже, они прекрасно нашли общий язык, хотя Сильвия младше Джегейль, кажется, лет на десять.

— Смотри, Джелль, вон еще! Давай, кто быстрей, того и добыча!

Стоя в тени у самых дверей, Ларк смотрел, как девушки несутся в дальнюю часть сада — Джегейль по дорожке, приподнимая юбки и, кажется, слегка поддаваясь, а Сильвия — очертя голову, напрямик по траве. Вот она пригнула голову, в последний миг уклонившись от встречи с низкой яблоневой веткой… впрочем, не вполне уклонившись, из небрежно сколотых волос выпал гребень, золотые кудри рассыпались по спине. Джегейль свернула подобрать, крикнула:

— Эй, Златовласка, гребешок потеряла!

— Зато я первая! — Сильвия обернулась, махнув рукой, присела на корточки и принялась рвать какие-то мелкие желтые цветы — у нагретой солнцем кирпичной стены их росла целая полянка.

Джегейль уже неторопливо подошла к ней, ловко собрала волосы в узел, сколола гребнем. Сказала что-то — Ларк не расслышал. Девушки засмеялись, и он, собрав всю свою решимость, оторвался от дверей и пошел к ним.

— Ого, да у нас гости, — Джегейль заметила его первой. — Какими судьбами?

Сильвия обернулась, вскочила, ойкнув, уронив цветы. Ларк заторопился. Джегейль глядела на него, слегка прищурившись, точно так же, как ее тетка, чуть склонив голову. Вот уж, в самом деле, не поверишь, что не родные!

— Ваше высочество, — Сильвия, не выдержав, поприветствовала его первой, поклонившись слегка неуклюже, но по всем правилам придворного этикета.

— Милые барышни, — принц отдал поклон, — прошу вас без церемоний, я здесь, как изволила выразиться виконтесса Эбигейль, на правах друга дома. Сильвия, Джегейль. Прошу простить, что прервал ваше веселье.

— Ваше высочество, вы предлагаете без церемоний, а в голосе церемонности, — Джегейль неопределенно повертела в воздухе рукой, — хоть телегами грузи. Мне-то все равно, но вы смущаете Сильвию.

— Ах, прошу прощения, — Ларк натянуто рассмеялся. Сестренка Реннара отчаянно смущалась в его присутствии, он успел это заметить еще при первом знакомстве. Но с этим ничего не сделаешь, он здесь не виноват. Обычные чувства девочки из провинции, которая впервые попала в столицу, да еще и возраст такой, вот-вот станет невестой.

— Итак? — разбила неловкое молчание Джегейль.

Ларк благодарно кивнул.

— Итак, я зашел попрощаться. Войска уходят завтра. Плохая примета — отправляться на войну, оставляя позади обиженную девушку.

— Приме-ета, — протянула Джегейль.

— Если вы решили, что я только из-за приметы, то вы ошибаетесь!

— Из-за чего же еще?

— Я ценю вашу дружбу, виконтесса. Когда я вернусь… Надеюсь, ваша обида успеет остыть, и мы сможем общаться по-прежнему. Поверьте, потерять вас как друга действительно невыносимо для меня.

— И невыгодно для государства?

— Именно для государства, — серьезно подтвердил Ларк. — Не только для короны. Вы ведь понимаете разницу, правда?

Джегейль нахмурилась, помолчала и медленно кивнула:

— Пожалуй, понимаю. Хорошо, если так. Но ваш дед прежде всего думал о короне, да?

— Это недостаток всех стариков, которые волнуются о будущем своих внуков. Вы ведь понимаете. Король — не исключение, он тоже человек.

Джегейль помолчала еще. Ларк ждал, отчего-то глядя на руки Сильвии — та, не поднимая глаз, общипывала лепестки у несчастного цветка.

— Ладно. Будем считать, ваше высочество, что мы друг друга поняли и закрепили статус-кво. Так это, кажется, называется у политиков? Отправляйтесь на свою войну со спокойной душой и только с хорошими приметами. Кстати! А какие хорошие приметы?

— Ну-у, — Ларк довольно улыбнулся, — если девушка подарит цветы с пожеланием удачи, это очень даже хорошая примета. Еще лучше, если она позволит пригласить ее на танец на первом балу после войны.

— Слышала? — Джегейль ткнула пальцем Сильвии в плечо. — Вперед, это хорошая примета! Мы же обе хотим, чтобы у наследника короны все было хорошо?

— Конечно, — почти прошептала Сильвия. Посмотрела на общипанный, почти лысый стебель в руках, ойкнула и присела, собирая рассыпанные цветы. Ларк дернулся было помочь, но сдержался: ни к чему смущать девочку еще больше. Однако ловко же Джегейль… как она сама говорит? «Перевела стрелки»? — Вот, — Сильвия встала, протянула ему букетик. Яркие желтые цветочки на недлинных стеблях, с пушистой середкой, нежные, такие… детские? — Возьмите, ваше высочество, прошу вас. Я от души желаю вам удачи. Вернитесь с победой!

— Благодарю, — Ларк наклонился и легко, почти невесомо коснулся губами ее щеки. — На балу в честь победы оставьте для меня свой первый танец.

— Непременно, ваше высочество, — радостно улыбнулась Сильвия. — Первый и любой другой!

Теперь самое время было откланяться: главное сказано, намек на прощение получен, и лучше уйти, оставив легкий флер недоговоренности, чем задержаться до того момента, когда барышни сами захотят с ним распрощаться. К тому же Джегейль, судя по всему, еще не готова и в самом деле сменить гнев на милость.

— Надеюсь, наша следующая встреча окажется не столь коротка, как эта. Мне, к сожалению, пора. Сильвия, Джегейль, — он поклонился каждой отдельно, а улыбнулся обеим сразу, той легкой и задорной улыбкой, которая принесла ему славу главного столичного сердцееда. Хотя, право же, сейчас принцу Ларку не слишком хотелось улыбаться! — Хорошей вам весны, милые барышни.

В сад вышли дамы: старшая виконтесса фор Циррент, несомненно, обладала прекрасным чувством момента. Ларк поспешил к ним, склонился в почтительном поклоне.

— Уже уходите, ваше высочество?

— Увы, — Ларк слегка развел руками и показательно вздохнул, демонстрируя всю глубину своего сожаления.

— Что ж, будем ждать вашего возвращения, — виконтесса понимающе улыбнулась. — Ах, ваше высочество, все же вы лицемер! Все знают, как на самом деле надоедает вам столица за зиму!

— Не столица, — возразил Ларк, — а светская жизнь. Но этой зимой я понял, что и в столице бывает, м-м-м… весьма нескучно. Поверьте, в этот раз я с радостью вернусь к мирным развлечениям.