— Что ты сделала? — выдохнул Джост.

— Сплела новый момент, — ответила я, ошеломленная тем, что у меня все-таки получилось. — Я и не думала, что смогу.

Именно это я и сделала на тестировании. Поймала ткань комнаты — истинную, а не тот отрезок, что был на станке, — и немного изменила ее. Я оттянула канву назад совсем слегка, но этого оказалось достаточно. Столько лет изучая плетение, я должна была догадаться, что преподаватели заметят мои действия. Однако до настоящего момента я понятия не имела, как это умение может пригодиться мне.

— Что все это значит? — спросил Джост. Он протянул руку к золотой сетке, но тут же отдернул ее назад.

— Я не знаю, — ответила я.

— Нас могут слышать?

— Не думаю. — Я прижала палец к губам и вытянула несколько отделявших нас от камина нитей. Пламя вновь начало тихонько потрескивать, и я быстро вплела их обратно. Огонь замер.

— Он не двигается, — неверяще пробормотал Джост. — Но как?

— Этот момент существует вне нашей реальности. Мне трудно это объяснить. — Джост посмотрел на меня, как на сумасшедшую. Я не упрекала его: он от меня явно такого не ожидал. — Знаю, ты думаешь, что Пряхам нужен станок, но я могу работать и без него.

По тому, как Джост отступил назад, я поняла, что теперь он окончательно записал меня в безумцы.

— Ты всегда умела это делать? — спросил он.

— Не совсем так, как сейчас, но я умела это с самого детства.

— Без станка? — благоговейно переспросил он.

— Да.

— Получается, ты сместила комнату? — Судя по голосу, Джосту трудно было осознать происходящее. Впрочем, мне и самой это давалось нелегко.

— Вот эти нити, которые непрерывно движутся сквозь ткань, — я указала на блестящие волокна, — время. Наверное, так оно и уходит.

— А можно его вернуть? — тихо спросил Джост, и я поняла, о чем он подумал.

Я покачала головой. Как бы мне ни хотелось вернуть родителей, теперь я даже отчасти обрадовалась, что это невозможно. Если бы я могла вернуть Джосту его семью, решилась ли бы я на это? Мне не хотелось отвечать на этот вопрос.

— Но как ты делаешь это без помощи станка? — спросил он, пытаясь скрыть недоверие. — Как тебе удается их увидеть?

— Хотела бы я знать, — сказала я, невесело усмехнувшись. — Может, тогда все было бы проще.

— А они знают?

Я замолчала, не зная, как ответить. Кормак говорил, что видел меня на тестировании, однако с того момента я ни разу не плела без станка. Стоило ли делиться всем этим с Джостом?

— Инора просила меня никому не говорить.

Джост тихонько присвистнул, внимательно изучая купол.

— Инора молодец. А что произойдет, если кто-нибудь сейчас войдет в комнату?

— Сейчас мы недоступны, — пояснила я. — Войти не смогут. Этот момент, — я указала на комнату вне паутины, — заморожен.

— Значит, мы можем сидеть здесь, — медленно произнес Джост, — и не думать о том, сколько прошло времени, потому что время замуровано в этой клетке.

— Точно. — На миг меня охватило сомнение. — Я так думаю. Но точно не знаю.

— Значит, так и есть.

Я пристально посмотрела на Джоста, пытаясь понять, на что он намекал.

— Ходят слухи, что в Ковентри объявилась наследница Лорисель. Все гадают, кто это, — сказал он. — Ты или та другая.

— Приана? — немного обиженно спросила я.

Джост кивнул, не заметив мое замешательство.

— Я был уверен, что это ты, с того момента, как тебя бросили в камеру.

— Но откуда им знать? Неужели одного-единственного случая достаточно, чтобы записать меня в новые Пряжницы?

— Я не знаю, — признал Джост. — Но сама посуди: они относятся к тебе со страхом и уважением. Получается, они знают.

Я вспомнила все угрозы, которые так и не претворились в жизнь.

— Пряжниц не появлялось очень давно. Они не могут тебя потерять, — заявил Джост.

— Но разве это работа Пряжницы? — я указала пальцем на купол. — Лорисель в моем присутствии всегда пользовалась станком.

— Пряжницы занимаются не только украшательством. — Джост уселся на ковер, и я последовала его примеру. — Раз в год Лорисель посещает удаленные уголки и собирает элементы времени, чтобы машины могли производить материал, из которого сплетается ткань Арраса. Я работал на мероприятиях, где чиновники обсуждали ее поездки. Без таланта Лорисель машины стали бы бесполезными. Поэтому она и пользуется такой свободой.

В голосе Джоста послышалось уважение.

— В академии нам рассказывали о машинах, которые извлекают элементы.

— А ты еще не чувствуешь себя машиной? — спросил он. — Смазанной, подготовленной и запрограммированной делать то, что укажут твои хозяева?

Я молчала. Ответа на этот вопрос у меня не было.

— Ты не должен никому говорить.

— Я не скажу, — пообещал Джост. — Но они и так знают.

— Они думают, что знают, — возразила я.

— Нет, Аделиса, они знают.

Сны становились более яркими, но теперь я начала их контролировать. Я оживляла мамины глаза и вплетала сестренку в свои объятия. От отца, которого так жестоко у меня отобрали, ничего не осталось. Я прекратила попытки. Джост и Эрик приходили проведать меня, и я просыпалась от ощущения их горящих взглядов, устремленных прямо в мои мысли.

К тому моменту, когда в моих апартаментах наконец-то появилась Инора, я уже всерьез начала подумывать о том, чтобы перенестись куда-нибудь подальше от комплекса. В этот раз наставница вела себя очень сдержанно и сразу перешла к делу.

— Как ты уже знаешь, Гильдия достигла беспрецедентных успехов в технологии плетения разума.

Голос Иноры звучал плоско и отстранено. В нем не осталось ни следа прежнего дружелюбия. Должно быть, я и правда втянула ее в неприятности, раз впала в такую немилость.

— И врачи будут совершенствовать эту технологию, применяя ее к каждой Пряхе, — продолжила она.

— Что? — изумилась я, едва не подпрыгнув на кровати.

Инора не повела и бровью.

— Поскольку способности Прях обеспечивают безопасность и функционирование всего Арраса, Гильдия настаивает на том, чтобы все мы прошли специальное тестирование.

— На собрании говорили, что с помощью этой технологии можно менять людей. Они что, собираются переплести нас? — спросила я, пристально вглядываясь в ничего не выражавшее лицо Иноры. С ней определенно что-то было не так.

— Не говори глупостей, — тускло ответила она. — Нельзя переплести то, что не было вплетено изначально.

В голосе Иноры не было ни следа прежней теплоты. Речь ее стала не такой простой и приятной, как раньше.

— Но не поэтому ли они делают это? Могут ли они нас переплести на самом деле?

— Было бы глупо переплетать Пряху. Все подобные попытки заканчивались провалом. Пряха теряла все свои способности, — ответила она.

Я вспомнила слова Кормака о том, что теперь они могли подчищать и даже видоизменять человеческие нити. Инора, возможно, и сама не знала, что лгала мне. Я потерла ладони и пристально посмотрела на наставницу. Что же с ней произошло?

— Мои руки почти зажили, — сказала я, демонстрируя повязки.

— Рада это слышать, — ответила Инора без тени улыбки.

— Инора, с тобой что-то случилось? — прошептала я, надеясь, что компанель не различит звук моего голоса.

— Я в порядке, Аделиса, — моргнув, ответила наставница. — Я немного приболела, но доктора Гильдии помогли мне, и теперь все хорошо.

В действительности это было не так. Все было не так. Моя Инора в первую очередь кинулась бы осматривать перебинтованные руки, а затем прочитала бы целую лекцию о том, как я себя веду. Она бы не избегала меня неделю. Эта девушка напоминала скорее оболочку Иноры, чем ее саму.

— Что с тобой было не так? — спросила я.

— Тревожность. Я почему-то начала переживать и сразу обратилась за советом к Лорисель, а та направила меня в клинику.

— Из-за чего ты переживала? — При этом вопросе у меня перехватило горло.

— Из-за странных, нездоровых вещей, — резко оборвала меня Инора.