- Хорошо, тогда скажите мне, гхм... бабушка, раз вы все знаете, а зачем я вообще вас искал? - ну а что? Я, на самом деле, все еще сомневался, пускай подтвердит свою, так сказать, квалификацию.

- А искал ты меня, милок... на беду себе искал, ой на бедууу... Точно на беду, если так и дальше шутить мы с тобой тут будем. Ты смотри, я ведь могу на этот вопрос ответить, а на другой вдруг потом не смогу, а?

- Ладно, вы правы. Допустим, я вам верю. Тогда скажите, может ли человек умереть от старости в один день? Молодая девушка, которая с утра была молодой красавицей, на следующее утро найдена глубокой старухой. Как такое может быть? Кто это мог сделать?

- Кто-то смог. Кто-то очень сильный, кто-то очень знающий... - старуха вдруг закатила глаза и заговорила напевно, как будто рассказывала страшную сказку. - Спят они мертвым сном, тысячелетним, сейчас лишь тень того, былого... Глубоко погрузились, и мы лишь мимолетные тени в их долгом кошмаре... Балансируют на зыбкой границе живого и мертвого, могут черпать и пить из двух миров... Жертва! Жертва связывает нитью, помогает украсть кусочек могущества! Нет сил проснуться и наказать вора, слишком долог сон... Сильная! Она сильная, она сможет! А что исчезает у одного, всегда может найтись у другого...

Старуха вдруг захрипела, и повалилась на бок, на заснеженное крыльцо, выронив из рук трубку. Я еле успел подхватить ее, и уж было собрался звать на помощь, решив, что женщина намеревается умереть прямо у меня на руках, как вдруг она сказала четким и ясным голосом:

- В опасное дело ты лезешь, мальчик. Потеряешь голову, новая не отрастёт.

Высвободившись из моих рук, старая женщина подняла свою трубку, раскурила ее, и снова невозмутимо уставилась в пространство, выпуская клубы вонючего дыма.

- Эй, погодите, вы же не ответили! Кто это мог сделать и как?

- Я ответила на все твои вопросы, милок. Даже на те, которых ты не задавал. А если уж у тебя не хватает ума понять мои ответы, то кто тебе поможет, как ни ты сам? Уходи!

Хлопки крыльев над головой и громкое карканье заставили меня на секунду обернуться. Повернувшись обратно, я уже почти не удивился, увидев пустое крыльцо, покрытое толстым слоем нетронутого, девственно белого снега.

Когда я очнулся, то обнаружил себя стоящим перед входом в полицейский участок. Как я сюда попал - я так и не смог вспомнить, вся дорога полностью улетучилась из памяти. Вот чертова старуха, я почти не сомневался, что это ее проделки!

Детектива я застал в растрепанных чувствах. Когда меня провели в его кабинет, тот лишь на секунду, едва заметно приподнял брови, увидев мой наряд. Однако мгновенно меня узнал, чем, признаться, даже немного разочаровал. Видимо у него, в силу профессии, была очень хорошо развита наблюдательность.

- Что за маскарад? - спросил он, как только сопровождавший меня полицейский вышел.

Я рассказал о событиях сегодняшнего утра, о том, как ездил на Греннисмит за информацией и о своей встрече с престарелой пророчицей. Если во время рассказа о мисс Вольфиш детектив лишь машинально кивал головой, то на моменте, когда я стал описывать момент встречи и разговор со старухой, он заметно оживился:

- Сразу узнала, говоришь? Интерееесно... Значит, жертва помогает украсть кусочек могущества? Именно украсть, она так и сказала? Что исчезает у одного, может найтись у другого...

- Детектив, вы что-то понимаете? О чем это? Что она имела в виду?

- Пока нет, Шерлок, пока нет... Но из ее слов я понял одно - кто-то смог сделать это, и все жертвы, все убитые девушки - это как раз и была та жертва, которая помогла украсть кусочек могущества, которое было нужно для того, что сделали с Молли. Но остается вопрос - зачем?

- А что говорит Эплтон, он же признался?

- Да Эплтон тут не при чем, - детектив поморщился. - То есть он, конечно, виновен, но боюсь, что сам он не более чем инструмент, которым просто попользовались какое-то время и выбросили. Нет, смерть Молли была нужна кому-то другому... Причем не просто смерть, а именно такая смерть, от старости. Я чувствую, что ключ именно в этом. Поймем, для чего это нужно, тогда и проще будет разобраться - кому.

- Так, а что с Эплтоном, с чего вдруг он признался?

- А вот тут, мой юный Шерлок, такие же чудеса, как и у тебя. К мистеру Эплтону пришла, якобы, его дочь. Полисмен, который ее пропустил, объяснить не может, по какой причине он нарушил приказ никого не впускать в помещение для задержанных. Более того, описать ее он тоже не может. И, похоже, вообще не помнит, как она выглядела. Она спокойно прошла мимо нескольких констеблей, и ни у кого, ни на минуту не возникло мысли, что молодая женщина там находиться никак не должна. Ей открыли камеру, она вошла туда и несколько минут наедине разговаривала с Эплтоном. Спустя десять минут после ее ухода, он заявил, что готов признаться в убийствах!

- А она действительно его дочь?

- Да конечно, нет! У Эплтона нет никакой дочери, он никогда не был женат. Но самое интересное, что он просто-таки рвался давать показания, исписал мне тут целую пачку бумаги. Расписал все, до мельчайших подробностей - как знакомился, куда возил, как душил...

- А зачем он это делал, сказал?

- Да. Дескать, принесли ему, как коллекционеру древностей, старые бумаги, в которых описывались ритуалы получения могущества Темных Богов. Он их изучил, и вот... Решил попробовать.

- А Молли?

- Молли была, как он сказал...- распахнувшаяся дверь прервала детектива на половине фразы.

- Детектив! Эплтон! - вдруг я ощутил то самое состояние, которое называют иногда "воспоминанием о настоящем", иначе - дежавю. Я моргнул, однако, стоящий в дверях констебль никуда не исчез. - Эплтон! Он повесился!

Да что за черт?! А хотя, вполне логичный исход... Взял всю вину на себя, а потом покончил жизнь самоубийством, чтобы при дальнейшем расследовании не вывести на сообщника. Ловко. Вот только никакое это не самоубийство, а самое настоящее убийство, готов спорить на что угодно!

- Констебль, он оставил записку? - это первое, что мне пришло в голову. Полицейский промолчал и лишь вопросительно взглянул на детектива. После утвердительного кивка того, я получил ответ:

- Да. Он попросил бумагу и карандаш, сказал, что хочет дополнить свои показания и через полчаса закончит. А когда я вернулся, он уже висел на окне...

- А позвольте узнать, как это он умудрился повеситься? Вы что, оставили задержанному ремень или шнурки? - детектив, явно не в силах справиться с эмоциями, повысил голос почти до крика.

- Никак нет, сэр! Как можно... Он повесился на брюках.

- Что?

- Да, сэр. Он снял брюки, завязал штанины на оконной решетке и так повесился.

- Всемилостивый Господь! Это просто уму непостижимо...- детектив повернулся ко мне. - Значит так, ты сейчас возвращайся в приют, тут тебе пока нечего делать. Занимайся своими делами. Если вдруг будешь нужен, я заеду к Эмили. Хорошо?

- Да, сэр, - тут я вспомнил об адвокате. - Детектив Марч, у меня есть одна просьба, боюсь, мне не справиться без вашей помощи...

- Давай, только быстрее.

- Мне нужно отыскать адвоката моего дяди, мистера Джобсона. Вы можете помочь?

- Думаю, это достаточно просто сделать. Пойдем, я проведу тебя в архив, нам как раз по дороге.

Архивом в участке служила крохотная комнатка без окон, уставленная картотечными шкафами, которые тянулись до самого потолка. Заведовал архивом сухонький старичок в пенсне, с удивительно яркими голубыми глазами и порывистыми, молодыми движениями. Он вскочил нам навстречу с такой радостью и энтузиазмом, как будто встречал лучших друзей после долгой разлуки.

- Детектив! Неужели вы наконец заглянули к нам! А то все по полям, по лесам скачете. Неужели вы наконец доделали отчет по статистике карманных краж на вашем участке за прошлый год?

- Мистер Лексиди, сейчас не до этого, - детектив поморщился. - Я доделаю отчет, я обещаю. Я прошу вас, помогите этому... этой девушке найти знакомого ее дяди, она сейчас все расскажет.