«22 сентября…

Еще за ужином я понял, что наша неразлучная парочка идиотов что-то затевает. Они заперлись в комнате недомерка Валуа, а я, моля бога, чтобы ни одна тварь не вышла в коридор, подкрался к двери, прислонив ухо к замочной скважине.

Вначале все было тихо. Эти клоуны или молчали, или разговаривали шепотом, и я не мог разобрать ни одного слова. А потом…

Это было ужасно! Внезапно дверь распахнулась, со всей силы ударив меня в лоб. Заорав, я со всех ног помчался к лестнице, а эти подлецы с оглушительным свистом и улюлюканьем гнались за мной до самой площадки.

Я остановился отдышаться. Лицо мне заливало что-то теплое, я даже не сразу сообразил, что это была кровь. Моя кровь! В две секунды я уже был в лазарете.

Дверь ординаторской была приоткрыта. Я бесшумно скользнул внутрь и остолбенел!

Возле кушетки стояла Марта. Перед собой она держала карманное зеркальце и красила(!) помадой свои бледные узкие губы-ниточки. Она так была увлечена, что не замечала меня, что дало мне возможность, как следует ее разглядеть. На ней была какая-то темная хламида, ноги обуты в старые допотопные туфли, а ее седые пакли, которые и волосами то не назовешь, были (обхохочешься!) накручены на бигуди.

Мне уже было невмоготу стоять и пялиться на эту костлявую красотку. Голова болела страшно, рассеченный лоб саднил, кровь на лице засыхала, противно стягивая кожу.

Я кашлянул. От неожиданности Марта вздрогнула, выронив зеркальце на пол.

Дзинь! Зеркало разбилось. Фрау Мюллер подняла голову, и я похолодел, до того мне ужасным показалось ее лицо с мертвенной кожей и кроваво красным штрихом вместо губ! Ее рот скривился в зверином оскале, она поднесла руку к очкам и приподняла их на лоб.

Не знаю, что это было, но до сих пор при воспоминании об этом, у меня волосы на голове встают дыбом от страха! Мельком я увидел вместо ее глаз два красных светящихся огонька, полыхнувших на меня адской болью.

Я завизжал и опрометью бросился наутек. Быстрее ветра я слетел с лестницы вниз, вихрем добежал до своей комнаты и крепко-накрепко запер за собой дверь. В горячке я придвинул к двери стол, подтащил туда же кресло, силясь взгромоздить его сверху. Но оно было таким тяжелым, что это несколько отрезвило меня и я, наконец-то, пришел в себя.

Отодвинув стол и кресло на место, почти успокоившись, я сел на диван.

Боже, боже! Что это было?

КТО ОНА, ЭТА МАРТА?»

*

Входная дверь колледжа открылась, пропустив на крыльцо Алекса со Стивом. В глубине парка, подальше от нескромных глаз, вся в густых зарослях кустарника и деревьев, пряталась Беседка Поцелуев. Вот туда-то и направились наши герои.

Ребята шли медленно, стараясь не сбиться с тропинки, освещаемой неверным светом звезд и луны, прячущейся в набегающие облака. Вслед за друзьями беззвучно скользила чья-то еле видимая фигура.

- И что мы так рано приперлись? – проворчал Стив, заходя вглубь беседки и усаживаясь на скамью. – Еще даже половины нет!

- А вдруг они рано заявятся? – Алекс плюхнулся рядом. – Самое интересное пропустим!

Стив вытащил из заднего кармана джинсов пачку сигарет.

- Не кури, – попросил его Алекс. – Учуют.

Стив молча повиновался, убрав сигареты обратно в карман.

- А я решил бросить курить, – неожиданно признался он. – Кэти не нравится, когда от меня табаком разит, да и надоело… Только вот не знаю, получится ли?

- Получится, не боись, – заверил его Алекс. – У меня же получилось!

- Ты курил? – не поверил Стив.

- Как паровоз! – похвастался Алекс, а затем, посерьезнев, добавил: – Ну, не как паровоз, конечно, а так потихоньку баловался. А когда… мама умерла… бросил.

Стив покосился на него и негромко спросил:

- Когда умерла твоя мать?

- Мне было двенадцать, а Наташе, моей сестренке, всего девять, – пояснил Алекс. – Мы с отцом думали, что она сойдет с ума, но потом, ничего, отошла. А потом… потом наш дом сгорел. Отец с Наташей угорели в дыму, а я был в школе… шутил, смеялся и ничего не знал!

- Ужас… – выдохнул Стив и машинально потянулся в карман за сигаретами.

Он вертел в руках пачку о чем-то задумавшись. Потом засунул пачку обратно в карман и со вздохом произнес:

- А я своих родителей не помню. Они умерли, когда я был совсем маленький. Мой дядька рассказывал мне, что их застрелил грабитель прямо на моих глазах. Но я этого не помню, мне было семь месяцев от роду. Дядька всегда считал меня обузой, я у него батрачил на ферме с пяти лет. Пас овец, таскал воду, колол дрова и вообще полностью был ему прислугой в доме. Правда, кормил он меня от пуза, но я его…

- Тихо! – пихнул его в бок Алекс. – Кажется, кто-то идет.

Пригибая головы, друзья бесшумно выбрались из беседки и спрятались в кустарнике. Затаившись, они рассматривали приближающуюся к ним высокую худую фигуру Марты. Голова доктора была обмотана темным шарфом, скрывая в тени ее лицо.

Марта зашла в беседку и с тяжелым вздохом опустилась на скамейку.

- Что-то она раненько, – глядя на часы, прошептал Стив. – За полчаса приползла.

- Не терпится, наверное, – шепнул в ответ Алекс.

Ребята затихли, глядя на еле различимую тропинку.

Внезапно послышался звук торопливых шагов. Это был Девиль. Запнувшись, о выступающий корень, он вполголоса чертыхнулся и ускорил шаг.

- Этот тоже рановато, – еле слышно сказал Стив, поднося часы к самым глазам.

- Ему-то уж точно невтерпеж, – хихикнул Алекс

Внушительный директорский силуэт показался в проеме беседки и исчез внутри.

- Ты здесь, дорогая! – тихо воскликнул Девиль.

От отвращения Стива всего передернуло, он в первый раз слышал, чтобы ледяной голос директора звучал так бархатно-нежно.

Девиль бросился к ногам Марты, зарывшись лицом в ее колени. Марта судорожно вздохнула.

- Боже, как я рад, что ты меня любишь! – страстно зашептал Девиль, подняв к ней голову. – Не могу поверить, что ты со мной, что ты назначила мне свидание! Завтра же я займусь оформлением документов, мы закажем тебе подвенечное платье и в конце недели поженимся!

Он встал с колен, сел рядом с Мартой, завладев ее рукой.

- Рауль будет счастлив, иметь такую мать. А твоих девочек я усыновлю.

Услышав его последние слова, Марта подалась назад.

- Ты не веришь мне? – встревожился Девиль. – Или боишься меня, детка?

Он нежно привлек к себе Марту, сжал ладонями ее лицо, припав жадными губами к ее губам. Вороватая рука скользнула за вырез ее платья.

Марта низко и хрипло застонала. Несвойственные для Аси интонации заставили Девиля насторожиться. Он несколько секунд всматривался в женское лицо напротив, затем резким движением сорвал шарф с головы доктора, и с ужасом отпрянул, увидев вместо светлых локонов тусклые седые патлы.

- Вы? – растерянно пролепетал он. – Здесь?

- О, Шарль! – выдохнула Марта и придвинулась к нему.

Девиль поспешно встал.

- Как вы здесь оказались? – ледяным тоном осведомился он. – Вы должны немедленно уйти! – Он оглянулся. – У меня здесь назначено… м-м-м… деловое свидание.

- Как уйти, Шарль? – вскричала Марта и тоже встала. – Ведь вы сами назначили мне свидание!

- Я? Вам?! – с отвращением выкрикнул Девиль. – Да вы с ума сошли!

- Шарль… – всхлипнула Марта. – У меня ваша записка, в которой вы…

- Покажите!

Дрожащей рукой Марта протянула Девилю скомканную бумажку. Тот развернул записку, повернулся лицом к бледному лунному свету и вполголоса прочитал:

«Милая Марта! Я не могу выразить на бумаге те чувства, что переполняют меня. Приходите сегодня в полночь в Беседку Поцелуев. Ваш Шарль.»

- Какая чушь! – зашипел Девиль, в ярости разрывая записку на мелкие кусочки. – Я не писал вам! Как вам такое взбрело в голову?

- Шарль… – у Марты по щекам побежали слезы.

- Не смейте называть меня Шарлем!

- Я… я только хотела… Я хотела сказать вам… Я люблю вас, Шарль!