– Наверное.

Я села, накинув покрывало на плечи.

– Хочешь, я больше никогда не скажу, что люблю тебя?

Он притянул меня к себе и, запустив пальцы в волосы, шепнул:

– Тогда как же я узнаю, что ты все еще любишь?

Я обвила руками его шею.

– Заглянешь в мои глаза – и все поймешь.

Он внимательно заглянул мне в глаза и едва заметно улыбнулся.

Это был чудесный день. Мы заказали еду из ресторана. А пока ждали доставку, пошли гулять в лес.

Тут – среди сосен – совсем не чувствовалась осень. Мы набрели на прозрачное лесное озеро. Когда Денис принялся скидывать одежду, я возмутилась:

– Ты заболеешь!

– Я уже болен, – весело бросил он.

– Чем?

– Кем, – подмигнул Денис.

Обнаженный, в лучах солнца, он медленно спускался по склону. Когда его ноги погрузились в воду, Денис обернулся:

– Ты со мной?

Я застонала:

– Не-е-ет…

Он строго и иронично сказал:

– В горе и радости, значит?

Я сняла платье и швырнула ему в спину.

– Это нечестно!

Денис засмеялся:

– Знаешь, на что можно смотреть вечно? На огонь, воду и то, как ты раздеваешься.

Я продефилировала мимо него, а затем отошла на несколько шагов, разбежалась и нырнула.

Он присоединился. Вода была холодной, но мы все равно поплавали минут пять. А потом, продрогшие, вылезли на берег. Денис вытер меня своей футболкой, но я так дрожала, что он огорченно сказал:

– Прости. Я думал, будет здорово.

– Прощу. Согрей меня.

Мы занялись любовью тут же, на берегу. А после вернулись в домик среди деревьев. Нам привезли еду: роллы, пиццу, пирожные, вино.

Мы обедали и играли в шахматы на желание, расстелив на полу плед у горящего камина.

Я проиграла.

Денис спросил:

– Тебе не страшно?

– Загадывай, – поторопила я.

Но он лег на пол, подложив руки за голову, и промолвил:

– Мне нужно подумать.

– Как долго?

– А ты торопишься?

Я встала, взяла наши опустевшие кружки и, подлив в них чай, объявила:

– Будешь тянуть, я отыграюсь.

– Посмотрим.

Я поставила на пол кружки и, присев рядом с Денисом, погладила его по волосам.

Он лукаво взглянул на меня:

– А если я загадаю, чтобы ты каждое утро вот так гладила меня целых десять лет!

– Загадай.

Он рассмеялся.

– Нет. Это слишком скучно.

– Думаешь?

Он посерьезнел. Сел, взял кружку, пригубил и сказал:

– Пицца была ужасной. Надо будет написать этому ресторану поганый отзыв!

Я сделала вид, что меня увлек вид за окном, и отвернулась, желая скрыть, как больно царапнули меня его слова. Разве может быть скучно любить его? Любить друг друга! Что такое десять лет, если я готова гладить его волосы всю жизнь!

Денис погладил меня по колену, промурлыкав:

– Я не хочу, чтобы мое желание было обычным.

– Загадай необычное, – нежно улыбнулась ему.

– И ты выполнишь? – подозрительно прищурился он.

– Постараюсь.

Я боялась, что сейчас, когда мы так близки, он спросит о том, что ему рассказала Стефания. И мне придется лгать ему, глядя в глаза. Но он не спросил…

В школу я приехала на метро. Мне оттоптали все ноги, оставив безобразные пыльные следы на замшевых бежевых туфлях. А на колготках какая-то женщина, рванув свою сумку, сделала мне зацепку. Хорошо, что на мне была юбка ниже колена, бежевая, с черным пояском, а зацепка оказалась чуть выше, потому что в давке юбку перекрутили и задрали чуть ли не до пояса. Какой-то студент чуть не уронил книгу в декольте моей белой блузки.

Я принципиально не села в машину Андрея. И не жалела.

У гардероба я столкнулась с Лией.

Она наградила меня лучезарной улыбкой. А я так и не смогла выдавить ответную улыбку. На ней было синее шелковое платье с фотографиями из инстаграма, а поверх – черная мужская толстовка с закатанными рукавами. Но, кажется, ее это совершенно не заботило. Волосы она заплела в две косички, завязанные какими-то веревочками. Без косметики.

С таким же успехом она могла взять громкоговоритель в учительской и всем объявить, что она этой ночью не спала дома, а была со своим любимым парнем.

Я честно держалась, но когда она прошла мимо, источая аромат его парфюма, у меня закололо в носу, а на глаза навернулись слезы.

Она вся, с ног до головы, пахла Денисом.

Перед уроком я зашла в туалет, где постояла у открытой форточки, запрокинув голову назад, чтобы слезы не вытекли из глаз и не испортили макияж.

Когда же я пришла в класс, то заметила, что там нет ни Киры, ни Яны.

Кира явилась с опозданием на десять минут и, коротко пояснив: «Семейные проблемы», села на свое место.

Мне не терпелось обсудить с ней Лию, я буквально считала минуты до конца урока.

И когда он прозвенел, сама подошла к подружке. Она выглядела до странного тихой и подавленной.

Похоже, сегодня никто, кроме меня, особо не наряжался. На Кире были синие джинсы с белым ремнем и черная водолазка. На ногах черно-белые полу-ботиночки, волосы распущены. На лице – минимум косметики.

– Заметила? – шепнула я.

И наткнулась на непонимающий и отсутствующий взгляд Киры.

– Я имею в виду, во что эта шкура одета!

Девушка устремила взгляд на Лию, та как раз шла к двери. Но внезапно она развернулась и зашагала прямо к нам.

Она приблизилась и, сочувственно коснувшись локтя Киры, сказала:

– Надеюсь, Коля поправится…

Кира вздрогнула, ее глаза расширились. А Лия едва заметно улыбнулась и тихо сказала:

– Если я могу чем-то помочь…

И она зашагала к двери.

– О чем она? – удивленно спросила я.

Кира выглядела так, словно Лия при всех отвесила ей пощечину. Мне стало не по себе.

– Кира, что случилось?

– Моего младшего брата вчера избили после тренировки. Он каратист.

Я кивнула на дверь.

– А она тут при чем?

– Об этом никто не знает. Я никому не говорила… – Она прикусила нижнюю губу, а потом взглянула на меня и тихо спросила: – Понимаешь?

Я кивнула. Теперь я понимала, почему в субботу Лия отказала Денису встретиться с ним и отметить первый день в институте. Она была слишком занята, организовывая расправу над нами.

Кира огляделась.

– А где Яна?

– Ее нет.

Кира достала мобильник и позвонила подруге. Но говорили они недолго. Кира больше слушала, а потом сказала:

– Мы придем.

– Что у нее? – напряженно спросила я.

– Она просила нас прийти после школы к ней. И сказала, чтобы к Лии даже не приближались.

– Что она могла ей сделать?

– Да что угодно, – процедила Кира.

Весь учебный день я была как на иголках, гадая, что же за грязную пакость устроила Лия для Яны. Кира меня избегала на переменах, как будто ей было стыдно передо мной за то, что она теперь боится Лию.

В столовую я зашла после пятого урока, хотела поймать вай-фай и написать Денису.

Я написала ему:

«Денис, привет. Мы можем встретиться? Это важно!»

Он был онлайн с телефона, но получив мое сообщение, сразу же вышел.

Я разозлилась. В конце концов, что я сделала? Рассказала ему правду! За что он так со мной?

Не сдерживаясь, я принялась строчить:

«Денис, ты обижен на меня? Избегаешь меня? Имей мужество хотя бы просто объясниться со мной!»

Я перечитала раз пять сообщение и все сомневалась, отправить или нет. Но решение за меня принял Вова. Он подсел за мой столик и, нагло откусив от нетронутого мной зеленого яблока, предложил:

– Стефа, пошли в кино?

Я решительно нажала «отправить» и, убрав телефон, сказала:

– Ну пошли. Когда?

– Завтра? Нормально?

– Ага.

– Отлично, тогда часиков в семь? Кинь мне эсэмэс с твоим адресом, я заеду за тобой!

Я кивнула. Прозвенел звонок, Вова поспешил на урок, а я осталась и проверила, не ответил ли мне Денис. Он получил сообщение, но ответом меня не удостоил.

На следующей перемене я проходила по первому этажу и услышала из коридорчика, ведущего в бассейн, знакомые голоса. Я остановилась и подошла ближе к проходу. И выглянула из-за стены. Возле диванчика и кулера с водой стояли Данила с Лией и разговаривали. Я услышала, как он сказал: