Группа владельцев замка и пришельцев двигалась к лесу.

— Я не знаю, что лучше: сводить с ума или дарить веру. Впрочем, я занимаюсь и тем, и другим, — загадочно закончила Лореллея.

У выхода из леса идущих встретил конный отряд, приведенный слугами в кольчугах.

Шедшие позади беседующих пришельцы переглянулись.

— Гости мы здесь или пленники? — спросил молодой, но рано полысевший пришелец.

— Ну, Вася Галлей в своем репертуаре. Разве у тебя в Америке при высоких встречах отменены почетные караулы? — со смешком спросил его худой жилистый спутник.

— У нас там вежливые церемонии. Даже на электрический стул когда-то водили процессией.

— Надо думать, стулья и кресла здесь еще не электрифицированы, — с иронией произнес еще один звездный штурман, на которого только что указывала Надя.

— Слабое утешение. Кроме электричества, у них может найтись немало старых добрых инквизиторских средств.

— Но у них есть разум, — заметил второй командир, отец звездонавтики Алексей Крылов, коренастый, полный человек с седыми, спадающими на плечи кудрями. — Будем воздействовать на разум. Ведь ради этого и летели сюда.

— Что верно, то верно, — отозвался жилистый штурман. — Но всегда ли разум разумен?

— Наша задача сделать его таким, — строго закончил Крылов.

Сопровождающий их вооруженный эскорт, видя дружелюбную беседу Горного рыцаря с Серебряным, никаких враждебных намерений не проявлял.

Дамы шли отдельно, оруженосец с двумя конями на поводу гарцевал перед ними, стараясь привлечь внимание, ведь у него на поясе тяжелый меч Горного рыцаря, в левой руке щит патрона, а в правой тяжелое копье.

Но дамы были заняты беседой, говоря, по существу, на разных языках, но чудом понимая друг друга.

— Скажите, Надежда, есть ли среди вас, прилетевших с неведомой звезды, такой человек, который интересуется познанием природы и обладает знаниями в этой области?

— Живой или мертвой природы? — спросила Надя.

— Я имею в виду различные вещества и их свойства.

— Конечно, блистательная Лореллея, среди нас есть и такие знатоки, ибо все подготовлены к звездному перелету. Но первым из них я назову своего мужа Никиту Вязова, о котором уже говорила вам. Если позволите, я позову его к нам. Он тоже немного знает старофранцузский язык, напоминающий ваш благозвучный френдляндский.

— Надежда, вы прелесть.

По знаку Нади Никита Вязов, штурман спасательной экспедиции Бережного, атлет, спортсмен и беззаветно преданный делу человек, подошел к дамам. (Вязов-Долговязов — прозвище Джандарканова.).

Надя передала ему просьбу Лореллеи. Никита выразил готовность сообщить прекрасной деятельнице чужепланетной науки все, что знает сам.

— Но я должна буду в таком случае увлечь вас… в подземелье замка, — с обворожительной улыбкой добавила Лореллея.

Вязов молча поклонился и вернулся к группе своих товарищей.

— Ну что? — спросил Вася Галлей. — Свяжут нам руки? Бросят за решетку?

— Я уже извещен об ожидающем меня подземелье, — с обычной для него шутливостью сказал Никита.

— Я так и знал! Так и знал! Они не выпустят нас, пока мы не признаемся, что прилетели не с другой планеты, а из преисподней, куда нас, по всей вероятности, и вернут самыми изысканными способами, — полушутливо произнес американец Галлей.

— Мне кажется, что у Бережного с главным рыцарем складывается иное мнение о нашей судьбе, — серьезно заметил Алексей Крылов. — Как бы то ни было, но к своей миссии предотвращения гибели планеты, населенной нашими двойниками, мы должны приступить в любых условиях.

— Зря мы не взяли оружия, — пробурчал худощавый жилистый штурман Федоров.

— Вот в этом ты, Федя, не прав. Вспомни появление среди папуасских дикарей Миклухо-Маклая, лишь отсутствием оружия и добротой он привлек их к себе.

— Хороши папуасы в латах, — продолжал ворчать Федоров.

Отряд и группа пришельцев остановились перед замком, к которому вела пробитая в скале похожая на коридор с отвесными стенами дорога.

Что-то их всех ждет впереди?

Двое слуг в кольчугах, специально оставленные И Скалием в замке соглядатаями-близнецами, были столь же схожими внешне, сколь внутренне различными. Они принадлежали святому ордену братьев-добреитов, в отличие от монахов Пифия живя на воле.

С детства привязанные лишь друг к другу, оба невысокие, коренастые, с жесткой гривой черных волос, горбоносые горцы с поднятыми к вискам бровями, они по приказу рыцаря отвели пришельцев в предназначенные им комнаты — серые голостенные каменные мешки с суровой грубой мебелью и окошечками под самым потолком. Одна для Галлея с Федоровым, другая для Нади с Никитой. Взаимные привязанности гостей безошибочно были угаданы жадным себялюбцем Горением и тупым фанатиком Борением, равно приобщенными отцами ордена к острой проницательности и потому подметившими характер общения пришельцев друг с другом.

Затем пришедшие к гостям «речеведы» пригласили их сначала в рыцарский зал, а потом к усердным занятиям.

Им предстояло приобщать чужеземных рыцарей к местным наречиям.

На стенах рыцарского зала висело диковинное старинное оружие, за восемью стульями с высокими резными спинками в ожидании стояли восемь слуг в кольчугах, в их числе и близнецы Борений с Горением.

Угрюмый Борений прислуживал бородатому, казавшемуся по сравнению со своими воинами великаном О Джугию, Горений же каждым движением подчеркивал несравненность красоты своей госпожи.

Гостеприимный хозяин замка сам отрезал кусок бараньей ноги для соседа и первого знакомца, Бережного, говоря:

— Как облегчили бы вы мою душу, почтенный рыцарь, если бы доказали, что являетесь посланцами неба, а не лазутчиками кровавых тритцев, поскольку спустились не с неба, а вышли из воды с волосами до плеч и коверкаете френдляндский язык, как заправские тритцы.

— Языком вашим, гостеприимный наш хозяин, мы будем овладевать во сне.

— Во сне? — удивился О Джугий.

— Да. Наши внушающие ящики умеют запоминать беседы с вашими речеведами и потом нашептывать нам их знания, когда мы спим. Расслабленный сном ум непроизвольно воспримет их, и, уверяю вас, скоро вы не услышите исковерканных слов благозвучного френдляндского языка.

— А волосы? Прическа? — настаивал рыцарь.

— Так то ж чистое совпадение! Видно, мода всюду подобна бегущим волнам с гребнями да впадинами. И у нас рыцари носили когда-то волосы, как вы, потом столетиями мужи стриглись коротко, а то и брили головы, оставляя лишь чубы. Нам просто повезло, что мы явились с длинными волосами, меньше будем отличаться от ваших современников.

— Хотите напомнить мне, что наша современность вами давно прожита?

— Так то ж закон развития, одинаковый и для нашей, и для вашей планеты.

— Не только, не только, — загадочно заметил Горный рыцарь. — Мне нравятся ваши рассуждения о развитии. Они совпадают с моим философским вольнодумством. Однако мы поговорим об этом позже, когда вы овладеете (пусть даже ночью) нашей речью, чтобы «днем» начать свою просветительскую деятельность, которую буду рад поддержать. Судя по успехам вашей посланницы неба, каждая произносимая ею фраза правильнее предыдущей. Видимо, ждать придется не так долго.

— Так мы уж постараемся и во сне, и наяву, для того и прибыли к вам, — с поклоном заметил Бережной.

Проходили недели. Звездонавты ежедневно встречались с хозяевами замка за обеденным столом, показывая степень овладения френдляндским и другими языками планеты.

Что касается Нади, то ею руководила сама Лореллея и оказалась чудесной наставницей.

Скоро женщины разных планет, как закадычные подруги, болтали о самых разных вещах. Чем ближе Надя узнавала Лореллею, тем больше восхищалась и ее внешностью и умом, угадав, что та ждет помощи, а потому посоветовала Никите отнестись к вопросам Лореллеи возможно внимательнее.