— Ребенка я сегодня заберу. Его отвезут к моей кормилице. Она неподалеку в деревне живет, — сообщил демон, не спешивший с кровати вставать.

Он снова наблюдал за лекаркой, как будто она делала невесть что интересное.

— У тебя была кормилица? — поразилась девушка, глядя на него через плечо.

Наверное, ничего удивительного в этом не было. Про то, что леди сами детей не кормят, Арха слышала. Ее скорее поразил тот факт, что Дан вообще мог когда-то быть младенцем. Как-то не ассоциировался он у ведуньи с милым, розовощеким, агукающим детенышем. Наверное, она бы скорее поверила, что лорд непосредственно из Тьмы вылез таким, каким сейчас был: с рогами, красными глазищами, усами и родинкой на скуле.

— Была, — усмехнулся он, кажется, угадав, о чем девушка думала, — она даже и сейчас еще не старая для бессы. Я ее частенько навещаю.

У Архи случился ступор. Рогатого, который навещает свою кормилицу в деревне, ей было представить еще сложнее, чем Дана-младенца. Хотя, работала же здесь старушка, которую и сама ведунья иначе как «нянюшка» не называла. Может, не так уж далека лекарка от истины оказалась?

— Данаш, а вот та служанка, которая тут была… Ну, такая, старенькая… Она тебя не нянчила в детстве?

Арха попыталась жестами объяснить, что она имеет ввиду. Кажется, получилось эмоционально, но не очень выразительно. Впрочем, хаш-эд явно понял, о ком девушка говорит.

— Нянчила. Когда я гвардейцем стал, Мтая согласилась в городской особняк переехать, а Хаша в деревне осталась. Говорит, что в городе ей дышать нечем. А ты как догадалась?

— Да чего там догадываться то? — фыркнула прозорливая ведунья. — У нее на лице написано большими буквами, что она няня.

— Ведающая, — усмехнулся демон, потянулся и поцеловал легко, ласково.

И как-то так, что лекарка мгновенно поняла — отведенный им на сегодня лимит закончился.

— Дан, я в клинику съезжу, ладно? Мне с девчонкой, которую ты санитаркой пристроил, поговорить надо.

— Хорошо, я предупрежу Ирраша, — легко согласился лорд.

Даже как-то подозрительно легко. Архе казалось, что ей придется долго уговаривать демона и приводить горы аргументов. Она была уверена — рогатый всерьез намеревался запереть ведунью в доме. Девушка закусила нижнюю губу, соображая, где и что она упустила.

— А можно не Ирраша? — робко поинтересовалась Арха.

— Нельзя, — припечатал демон.

Улыбнулся, тронул губами лоб Архи и исчез за дверью. Даже не подозревая о том, что лекарка может быть и не согласной с его мнением. Раз лорд Харрат сказал, что ее сопроводит шавер, значит, так он и будет. Какие тут могут быть возражения?

И в том, что ее мнением тут действительно никто не интересуется и интересоваться не собирается, ведунья убедилась, стоило ей к воротам выйти. Там лекарку уже ждали и отнюдь не Ирраш. Точнее, шавер тоже присутствовал. Но кроме него имелось еще четверо — четверо! — вооруженных до зубов демонов. И охрана была набрана из тахаров, о чем недвусмысленно намекал не только исполинский рост, но и характерные, как будто из камня вырезанные, но не до конца отесанные, лица.

Они и без амуниции выглядели бы жутко. Так еще и под одинаковыми светло-серыми с голубой каймой плащами тускло поблескивали стальные нагрудники с выгравированным щитом. Головы охранничков украшали рогатые шлемы. Причем формой этот декор удивительно походил на рога самого Дана. На перевязях у демонов в открытую висели мечи, хотя в столице ношения оружия, длиннее кухонного ножа, было запрещено.

Ведунье, глядя на них, стало не только плохо, но еще и холодно. Стоило только представить, каково им внутри этой груды железа, да еще и на морозе.

— Ну, долго пялиться будешь? — поинтересовался у лекарки неизменно вежливый Ирраш. — Или ты передумала ехать? Тогда, будь добра, сообщи мне об этом.

Арха помотала головой. Ехать, конечно, ей расхотелось напрочь. Но, к величайшему сожалению ведуньи, кроме ее желаний, существовало еще такое противное слово, как «надо».

— Тогда хватит хлопать глазами и залезай! — рявкнул шавер.

— Куда? — робко поинтересовалась девушка.

Ушастый мотнул головой, указывая себе за спину. Лекарка по широкой дуге обошла его конягу, чувствуя, как четыре пары глаз наблюдают за каждым ее движением. И, Тьма их всех побери, их Арха тоже забавляла! Но это еще не было достойным поводом оказываться слишком близко к животине Ирраша, которая мягкостью характера могла поспорить со своим хозяином.

Но когда Арха ее увидела, все мысли из головы ведуньи как ветром выдуло. Лекарка как-то сразу поняла, что перед ней именно она, а не он. Лошадка была черной и красноглазой, как и чудовища демонов. Только гораздо ниже и изящнее. Увидев девушку, она переступила ногами, точь в точь как танцовщица. Тряхнула узкой, изящно вылепленной мордой, плеснув по воздуху иссине-черной гривой.

— Красавица, — только и смогла выдохнуть Арха.

Кобылка кивнула, словно полностью соглашаясь с ней.

Ведунья не была большим знатоком лошадей. Да и вообще она этих чудовищ откровенно боялась. Но эта кобылка была настоящим порождением самой Тьмы, а не животным. И лекарка ни сколько не сомневалась, что разума у нее гораздо больше, чем у всех окружающих их демонов вместе взятых.

— Ее зовут Ведьма, — прогудел невесть откуда взявшийся за спиной Архи тахар, заставив лекарку взвыть от испуга.

Ухмыльнувшись щелью рта, он бесцеремонно облапал ведунью за талию и усадил в седло.

— Вы с лошадьми то не очень, как я знаю, да, мистрис? Тогда просто держитесь, а лошадка за нашими конями послушно пойдет.

Арха только кивнула, чувствуя, как от испуга рот мгновенно наполнился резким привкусом меди. И боялась она отнюдь не лошадь.

— Ведьма на Ведьме, — криво усмехнулся шавер.

Лекарка вернула ему кислую улыбку, демонстрируя, что демонический юмор она оценила по достоинству.

Если в прошлый раз во время поездки в сопровождении гвардейцев девушка чувствовала себя привязанной к позорному столбу. То это путешествие ей навевало нездоровые ассоциации с «ведьмовской дорогой». Самой Архе эту процессию никогда наблюдать не доводилось, но рассказывали о ней много, а воображение у ведунью было живое.

Происходило это все примерно следующим образом. Обвиненных в ереси и приговоренных к сожжению из тюрьмы направляли в городскую ратушу, где в зале Суда Тьмы им зачитывали окончательный приговор. А оттуда уже перевозили на площадь Правосудия. А от ратуши до площади дорога едва ли не через всю столицу петляла.

Так вот, приговоренных везли в такой деревянной клетке, стоящей на телеге. Чтобы все добрые жители Ахара могли не только налюбоваться еретиками, но и высказать им свое «фи!». Естественно, что такая процессия собирала много любопытных. Поэтому по бокам, спереди и сзади телеги с клеткой ехали охранники — городская стража.

Арха, конечно, сейчас перемещалась верхом, а не на телеге. На голове у нее был капюшон плаща, надвинутый по самый нос, а не ведьмовской колпак. Да и тахары в цветах рода Роос и с его же гербами на панцирях мало напоминали расхлябанных городских стражников. Но оживление у прохожих процессия вызывала повышенное. В лекарку разве что гнилыми овощами не кидали, как в еретиков. Зато пальцами показывали вовсю.

Только Тьма знает, за кого они принимали ведунью. Леди, в те редкие моменты, когда они по какой-то надобности выбирались в город, передвигались, естественно, с охраной. Но только верхом они не ездили, тем более в районе Веселых Висельников. Кареты придумали достаточно давно, а портшезы и того раньше. Как раз для того чтобы нежная дама черни себя не демонстрировала. Ну, за одно, и зад о седло не натирала.

В общем, эта поездка сожрала у Архи нервов больше, чем вся предыдущая неделя. Поэтому когда впереди показалось здание клиники, лекарка вздохнула свободнее.

И тут девушке впервые пришло в голову, что весь ее план летит во Тьму из-за такой малозначительной детали, как отсутствие денег. Ведунья даже полагающийся расчет у Дана не забрала. Но для воплощения в жизнь придуманного плана этих средств и не хватило бы. А собственные сбережения лекарки пропали вместе с теми, кто ее квартиру разгромил.