— Ничего такого, — ответила надувшаяся Виви, а затем швырнула парик.

Вряд ли она целилась в кого-то конкретного, но парик прилетел в Матеуса, и тот громко ойкнул — видимо, тот уколол его иглой.

— Понимаете, господин Жилетт...

— Виви просто ревн...

Николай и Зита попытались что-то сказать, но тут...

— Молчать, — вдруг сказала девушка-ассасин, в какой-то момент переместившаяся к ним за спину и приставившая иглы к головам.

— Понял. Молчу.

— Хорошо. Молчу.

Николай и Зита проговорили эти слова с поднятой рукой, словно зачитывая клятву.

— Что-то я ничего не понял...

— Это ничего, господин Жилетт. Вы всегда такой, — с усмешкой сказал Леонардо запутавшемуся Альберику.

«Основа военного ремесла — знание местности», — говорили в Акюре.

Также там учили тому, что человек, попав в затруднительное положение, забывал самые простые вещи. Но если не растеряться и посмотреть на происходящее трезвым взглядом, можно найти неожиданные пути выхода из ситуации.

Вспомнив, чему его учили, Тору решил прогуляться по особняку и осмотреться.

Ничего необычного в его строении он не обнаружил.

Многие знатные люди строили свои особняки по принципу «закрытый снаружи, открытый внутри». Именно таким и был особняк Доминики — снаружи это прямоугольное здание напоминало неприступную стену, зато внутри даже находился двор.

— Это поместье чересчур аскетичное, — прошептал Тору, озвучивая свои впечатления.

Поскольку перед тем, как стать правителем, Доминика была воином, то отсутствие роскоши и излишеств можно понять... но у нее дома вообще не было никаких украшений. Казалось бы, человек военный должен расставить в коридорах доспехи и развесить оружие, но даже это отсутствовало.

Более того, особняк нельзя было назвать ухоженным.

В нем скопилось столько пыли, что шагавший по полу Тору оставлял за собой следы. Из-за этого ощущение того, что он шел по руинам, только усиливалось... как и ощущение безлюдности.

— В ту еще мы, конечно, угодили историю, — со вздохом прошептал Тору, продолжая идти по коридору.

Как он уже успел сказать Чайке, если дойдет до силового варианта отъема «останков», то без битвы с Доминикой Скодой, наезднице на драгуне, никак нельзя обойтись. Однако у Тору не было никакой уверенности в том, что каких-то 2 диверсанта и маг смогут хоть что-то противопоставить наезднице на драгуне.

— Никогда не думал, что придется сражаться против наездника...

Наездники на драгунах фундаментально отличались от обычных рыцарей и воинов.

Если их и можно с кем-то сравнивать, так это с полукровками.

Злые языки описывали их как «людей, продавших свою душу и честь фейлам» или просто как «вошедших в ряды монстров». Некоторые и вовсе не считали их людьми.

Наездник и драгун менялись частями своих тел, и в ходе этого обмена рыцарь и сам становился «отчасти драконом».

Этот же обмен заставлял фейлу-драгуна расценивать рыцаря как «часть своего тела», и эффект для него был полностью аналогичен эффекту для рыцаря.

— Драгун...

На Фербисте существовали существа, которых относили к драконам, но это были не фейлы. Всевозможные виверны и вирмы не умели использовать магию и не отличались особым интеллектом. Некоторые люди считали их «просто огромными ящерицами». Стая вирмов жила недалеко от Акюры, и Тору знал их не понаслышке.

Но драгуны... драгуны были фейлами.

Они знали магию, обладали высоким интеллектом... и именно благодаря этому покрывали себя броней.

Если говорить более точно, они обладали способностью укреплять свою шкуру, усиливая защиту на порядок. Другими словами, им была подвластна магия превращения.

Их не просто невозможно было ранить.

Даже если бы они получили очень глубокую рану, они могли немедленно излечить ее.

И... точно такими же навыками обладал и наездник.

По условиям «контракта» эта магия могла действовать и на наездника, даже если он находился на значительном удалении от дракона.

Другими словами, наездника невозможно ни обезоружить, ни серьезно ранить. Он мог в мгновение ока полностью восстановить свою броню и даже сделать из нее новый меч или копье. Кроме того, они могли излечить любые свои ранения, за исключением самых смертельных — в голову или в сердце.

Именно поэтому наездники так устрашали даже сами по себе.

Но на практике ко всему вышесказанному нужно было прибавить и мощь самого дракона.

Крупные тела этих созданий, способные с легкостью поднять в воздух корову или коня, куда сильнее по сравнению с человеческими. Любой их удар — лапой, хвостом, крылом, чем угодно — мог с легкостью разрушить дом или пробить брешь в крепостной стене.

Не стоило думать, что если драгуны не обладали боевой магией, то это делало их слабыми.

— Вот бы у них было какое-нибудь слабое место...

На самом деле Тору почти ничего не знал о жизни драгунов.

Мало того, что их не так много, каждая страна считала своих наездников на драгунах секретным орудием и строго следила за тем, чтобы никакая информация о них никуда не просачивалась. Сам Тору слышал о них только из рассказов вернувшихся с заданий диверсантов, сам он еще ни разу драгунов не видел.

Более того, сами эти драконы были поистине неуловимы... нередко бывало и так, что они располагались в том же лагере, что и наездник, но даже товарищи наездника не замечали дракона до начала битвы... Несмотря на свои размеры, они пугали еще и умением действовать незаметно.

— Если драгун большой, то можно попробовать вынудить его сражаться внутри особняка... правда, если он сравняет это здание с землей, нас погребет под обломками заживо.

«Если дело дойдет до битвы, Доминику Скоду нужно заманить вглубь особняка — так мы сможем обезопасить себя хотя бы от дракона», — подумал Тору, открывая дверь, ведущую во внутренний двор...

— ...?!

И вдруг увидел, что в нем стояла молодая девушка.

Найти в этом поместье девушку было все равно, что отыскать посреди пустыни цветочную поляну.

Во дворе сиротливо стояли редкие клумбы, цветы на которых давно уступили место сорнякам. Прелестная, опрятно выглядящая девушка молча стояла рядом с ними, словно пытаясь исправить своим видом пейзаж заброшенного двора.

— Кто это?.. — прошептал Тору встревоженным голосом.

Все это время он совершенно не ощущал ее присутствия.

«Может, это подруга Ги?»

Даже когда он глядел прямо на нее, он почти ничего не ощущал.

На вид ей было около 15, примерно как Чайке. Возможно, младше нее на год или два.

Она была одета в розовое платье, а ее длинные волосы были собраны с помощью красного украшения. Девушка была очень миловидной, но при этом совершенно не казалась отталкивающе яркой. Она производила впечатление хрупкой, невинной юной леди.

— ...Извините? — попытался обратиться к ней Тору.

Но девушка не ответила.

«Кто... это такая?». Тору не ощущал в особняке никого, кроме Доминики, ни до этого, ни сейчас. Конечно, существовали приемы, позволявшие полностью укрыться от чувств противника... но вряд ли они могли заставить Тору усомниться в существовании девушки, когда она стояла точно перед ним.

— Это что...

Тору начал приближаться к девушке, внимательно разглядывая ее.

Она все еще не обращала на него никакого внимания.

Она продолжала просто смотреть в пустоту.

Словно...

— Хм...

Тору нагнулся и подобрал лежавший на земле камушек. Щелкнув пальцами, он запустил его в девушку. Камень полетел точно к ней и...

— Так я и думал.

...пролетел сквозь нее.

Девушка была видением, миражом... точнее, проекцией.

Тору слышал о приборах, позволявших спроецировать бестелесный образ, напоминавший настоящего человека. Это могло показаться волшебством, но насколько Тору знал, за это от начала и до конца отвечали машины. Впрочем, иллюзия лишь иллюзия. Изменения температуры, влажности или освещения заставляли изображение размываться и выдавали его природу.