Ортрос беспорядочно дергался, словно выброшенная на берег рыба.

Тору атаковал его побочную голову не из жалости или сострадания. Он сделал это с надеждой на то, что вид корчащегося от боли товарища должен испугать остальных ортросов. Сила ортросов во взаимовыручке, и если бы они нападали разобщенно, то у Тору были бы неплохие шансы на победу.

От того, удалось ли Тору напугать фейл быстрой атакой во время перезарядки заклинания, зависели их шансы вырваться из окружения.

Тору выставил перед собой второй клинок, одновременно с этим притягивая к себе первый за стальную нить, тянущуюся из запястья.

Ощутив рукой сопротивление головы, в которую был воткнут клинок, он воспользовался им, чтобы вскочить на ноги и встать в боевую стойку.

— Тору! — прокричала Чайка из окна «Светланы», проносившейся мимо Тору по инерции.

Хотя Акари закутала ее в кожаный плащ и держала на месте, Чайка отчаянно пыталась вырваться и добежать до гроба — похоже, она хотела достать свое гундо и помочь ему.

— Бегите! Обо мне не беспокойтесь! — крикнул он в ответ.

В одиночку он мог двигаться гораздо свободнее. Кроме того, в случае чего он мог попытаться сбежать.

Кроме того... гундо могло сыграть роль громоотвода и притянуть к себе молнии ортросов. Чайка рисковала бы не меньше, чем если просто осталась бы в водительском кресле.

— Магию не использовать! Бегите! Я в...

«В порядке», — собирался крикнуть он.

«Куркерун, унзерун, коркерун, пейе, севъе!»

— ...?!

Тору резко напрягся.

Это было заклинание ортросов. Более того — его последняя часть.

Но это не могло случиться так рано. Ортросам нужно было еще как минимум 10 секунд для того, чтобы оправиться и зачитать новое заклинание...

— ...?!

Нет. Тору заметил, что некоторые Ортросы действительно еще не успели прийти в себя.

Но были и те, которые читали заклинание, как ни в чем не бывало...

— Ах вы, сволочи! — воскликнул Тору.

Оказалось, что отряд ортросов припас козырь.

Они разделились на 2 группы. Одна группа нанесла первый удар. И за мгновение до того, как они нанесли его, заклинания начала читать вторая группа. Это позволяло им атаковать 2 раза подряд.

— Черт...

Тору быстро вернул клинки в ножны, запахнул плащ и прикрыл голову руками.

Он не знал, как хорошо сработает такая защита, но это лучше, чем ничего.

А затем...

Тору окутала трещащая электрическая сеть.

— Гха-а-а?! — воскликнул Тору, ощущая, как все его тело пронзила боль.

Диверсанты должны были и убивать, и умирать, не издавая звуков, так что этот крик можно считать постыдным... но в то же время боль была слишком сильна, чтобы Тору мог сохранить рассудок.

Все мускулы тела сократились против его воли, и Тору упал на землю, после чего судорожно дернулся.

Он не мог управлять своим телом. Тору пытался хоть как-то унять судороги, но не мог даже привести в порядок мысли...

— Гх, г, г, г...

Теперь пришел черед уже Тору дергаться на земле, словно тот ортрос, которого он сразил первой атакой.

— Тору!

— Брат!

Раздались крики людей, уезжавших на продолжавшей катиться вперед «Светлане».

Но...

— Бегите!.. — только и смог прокричать в ответ Тору.

В то же самое время, несмотря на бушующую в сознании боль, он прикидывал свои шансы на победу.

Электрическая атака ортросов была сильной, но не смертельной. Просто охотничьим инструментом (и, соответственно, должна лишь обездвижить цель), поскольку ортросы предпочитали есть свою добычу, особенно людей, заживо.

Другими словами...

«Добивать меня они будут клыками».

Причем, скорее всего, уже через несколько секунд.

Если бы ему удалось за это время унять боль, то у него, как у диверсанта, специализировавшегося на ближнем бою, появился бы шанс отбиться. В конце концов, без своих молний ортросы были самыми обычными псами.

«Гх... черт. Крепись, крепись!» — пытался скомандовать он своему телу, но оно не слушалось.

Он даже не мог пошевелить губами, чтобы произнести ключевые слова «Железнокровия» и усилить свое тело. Мысли никак не фокусировались. От того, насколько ему удастся выправить ситуацию за ближайшие несколько секунд, зависело, выживет ли он.

— Гх... га...

Тору услышал рядом с собой звериное дыхание.

Перед глазами, словно накрытыми красной пеленой, промелькнули псиные головы...

«Плохо... меня съедят. Заживо».

Пожалуй, это была одна из самых страшных смертей для человека. Конечно, Тору, будучи диверсантом, еще много лет назад морально приготовился к тому, что его смерть не будет легкой... но его тошнило от одной мысли о том, что его разорвут в клочья звериные клыки.

Мурашки пробежали по спине Тору.

Он ощутил на своей щеке вонючее дыхание.

Клыки приблизились к шее Тору...

— Сгиньте, псы.

Не было ни предупреждения, ни чего-либо еще.

В воздухе просто послышался ясный, отчетливый голос.

Это был женский голос, на удивление спокойный с учетом всего происходящего.

— Если вы немедленно не сгинете, я усею всю эту землю вашими трупами.

— ...?!

Из последних сил преодолевая боль, Тору думал.

Кто это был?! Этот голос принадлежал не Чайке и не Акари.

Это совершенно другой...

— !..

Над головой Тору мелькнула тень.

«Дракон?» — подумал было он.

Ему показалось, будто на землю опустился расправивший крылья дракон.

Но оказалось, что за крылья он принял развевающийся на ветру плащ.

Неизвестно откуда появившаяся женщина изящно приземлилась рядом с Тору, удивительным образом не подняв в воздух опавшие листья.

Серебристая броня и длинный меч в руках сразу наводили на мысли о том, что она рыцарь.

Тору видел ее лишь со спины, и не мог быть уверен в этом полностью...

— ...

...Но он все равно подумал, что она прекрасна.

Как минимум, прекрасна была ее стойка.

Она была совершенно естественной.

Но в то же время от ее спины исходило ощущение величественности и «роскоши». Или даже очарования. В отличие от диверсантов, действовавших на поле боя под прикрытием тьмы, это был человек, несущийся в бой в первых рядах и вдохновлявший своим видом всех, кто следовал за ней.

Ее длинные светлые волосы качнулись.

Сверкнуло во тьме маленькое серебряное украшение.

— Биться? Или бежать? Каков ваш выбор? — спросила женщина.

А фейлы в ответ...

«...Ничего себе».

Ортросы быстро удалялись.

Эта женщина обратила яростных чудищ в бегство одной лишь угрозой, даже не вынимая клинка из ножен.

«Это, скорее, она монстр».

Ощущение, доносившееся от нее, было совершенно неестественным.

Если бы она тоже выступила против Тору, то даже он бы в первую очередь подумал не о том, как ее одолеть, а как сбежать подальше — настолько ошеломляющей она казалась.

Но...

«Какая ирония...» — подумал Тору, превозмогая боль.

Рыцари-воины такой чудовищной силы на дороге не валялись.

А значит...

— Ты в порядке? — спросила воительница у Тору, словно, наконец, заметив его и обернувшись.

Из-за луны за ее спиной Тору увидел лишь общие очертания ее лица.

Пронзительные бледно-голубые глаза. Заостренный подбородок. Поджатые губы.

Своей сдержанной красотой она напоминала Акари, но обладала более взрослым шармом. Даже доспехи не мешали разглядеть полноту ее мускулов, бедер и груди, выдававшую полностью созревшую женщину.

— Разве в Ратисуне вам не рассказали о том, что тут опасно? — спросила она сокрушенным голосом.

Хотя она только что спасла Тору от неминуемой гибели, она не давала понять, что он ей должен, и не хвалилась своей силой — она говорила с ним, словно с упавшим на землю ребенком, которому помогала подняться на ноги. Скорее всего, с ее точки зрения, разгон стаи ортросов был именно такой мелочью.