— ...Я так и думал, — сказал Альберик со вздохом.

Конечно же, это был не первый раз, когда он видел материалы, связанные с Чайкой Газ. Он внимательно ознакомился со всеми бумагами, которые ему дали вместе с заданием поймать и остановить ее.

Но... все, что в них описывалось, помимо имени, это то, что его целью была сребровласая девушка с фиолетовыми глазами, которая таскала на своей спине гроб.

Вообще, многие материалы Империи Газ, начиная от сверхсекретных донесений до данных переписи населения, были утеряны во время штурма столицы. Даже факт того, что у Проклятого Императора имелась дочь Чайка, был практически неизвестен. Никто не знал, кто ее мать.

— Вообще, меня обычно не слишком интересуют детали, не связанные с заданием напрямую, но...

Во время разговора с Зитой несколько дней назад они выделили некоторые из вопросов, что окружали Чайку Газ.

Сколько ей было лет?

Каким образом она выживала все эти 5 лет?

Как ей удалось сбежать из столицы?

Все эти и многие другие вопросы слишком серьезные, чтобы отмахнуться от них хаосом послевоенной поры.

Поэтому Альберик запросил данные заново, надеясь использовать их для того, чтобы подумать о происходящем. Поскольку они не единственный отряд «Климана», который преследовал Чайку Газ, он надеялся, что за прошедшее время появится какая-нибудь новая информация...

— Это очень странно. Такое чувство, будто мы упускаем из виду что-то важное.

Или, как говорила Зита, они «ошибались на фундаментальном уровне».

На инстинктивном уровне Альберик был согласен с ее мнением.

— Или... — сказал Леонардо. — Мы смотрим не там, где следует.

— ...Э? — Альберик недоуменно моргнул.

— Простите. Я знаю, что полукровке не следует высказывать свое мнение, — спохватился Леонардо.

— Мы это уже не раз проходили. Ты можешь говорить, что хочешь, — с напором сказал Альберик.

Он был необычным рыцарем в том отношении, что его никогда не беспокоила разница во внешности. Это одна из причин, по которой его определили в агентство «Климан», занимавшемся тяжелым, но неблагодарным трудом, однако Альберик ни разу не пожалел об этом.

— Я — полукровка, — еще раз напомнил Леонардо.

Но в этот раз он произнес это слово не потому, что хотел унизить себя.

— Поэтому, хоть мои глаза и похожи на ваши... — Леонардо указал на свои глаза. — Я, скорее всего, вижу все немного по-другому. Например, ночь для меня так же светла, как и день. Тьма для меня — это то, что видят глаза, когда сомкнуты веки.

Леонардо обладал ночным зрением.

Кроме того, его слух мог улавливать звуки в гораздо более широком диапазоне, по сравнению с людьми. Альберик мог пропустить мимо ушей слишком высокий или слишком низкий звук... но от слуха Леонардо не ускользало ничего.

И действительно, в этом смысле он видел мир в совершенно ином свете.

— Разные «глаза» могут увидеть совершенно разные вещи, если смотрят на одно и то же. Порой смысл увиденного меняется даже тогда, когда на ту же самую вещь смотришь из другого места или под другим углом.

На этом месте Леонардо прервался и задумчиво посмотрел на Альберика, словно ожидая от него реакции.

Альберик кивнул и поторопил его:

— Я понимаю. Продолжай.

— Например... сразу скажу, это только предположение, — сказал Леонардо. — Что, если мы возьмем факт того, что о Чайке Газ нет никаких материалов, и что никто ничего не слышал о ней прошлые 4 года, и посмотрим на него с противоположной стороны?

— С противоположной?..

— Что, если этих материалов вообще не существует? — проговорил Леонардо певучим голосом.

— Что?

— Действительно ли у Проклятого Императора была дочь?

— ...

И правда... этот вопрос агентство «Климан» задавало себе уже не раз.

Чайка Газ была дочерью императора, о существовании которой стало известно уже после войны.

Что, если она вымышленное создание, созданное кем-то с какой-то целью?

— Не знаю, правда это или нет, но говорят, что император был чудовищем, прожившим три сотни лет, разве нет? Вам не кажется, что в таком случае он мог решить, что ребенок ему попросту не нужен?

— Но... почему?

Если Чайки Газ вовсе не существовало...

То для чего создавать этот образ?

С какой целью эта сребровласая девочка отыгрывала роль дочери Проклятого Императора?

Быть может...

— Вариантов очень много, — Леонардо пожал пречами. — Например, партии реваншистов Империи Газ нужна фигура, способная служить удобным символом движения.

В этих словах не было ничего невозможного.

Восстановить уничтоженную страну непросто.

Особенно страну, которой правил «монстр» вроде Артура Газа. Стоило фигуре «монстра» перестать давить на бывших вассалов, как они начинали растерянно метаться, не в силах объединиться друг с другом.

Поэтому... им был необходим законный наследник Проклятого Императора.

Если догадка Леонардо была верной, то выходило, что агентство Климан гонялось за созданной этими людьми фальшивкой.

На самом деле... агентство «Климан» уже не раз ловило людей, представлявшихся как «Чайка Газ».

Но если эта принцесса с самого начала была лишь самозванкой, то ее место могли тут же занять другие.

Возможно, у реваншистов имелось несколько таких «Чаек», которых они использовали тогда, когда это максимально удобно. Если они обладали магическими технологиями, подобными тем, что использовались для создания полукровок, то могли изменить фигуру человека так, что с расстояния его было не отличить от оригинала. В качестве материала можно с легкостью набрать ничего не подозревающих детей, осиротевших из-за войны.

— Неужели...

Если догадки Леонардо и Альберика были верными, то эти люди совершенно ни во что не ставили ни жизни людей, ни их характеры. Альберик нахмурился от отвращения.

— Это возмутительно.

— Господин Жилетт. Еще раз — это просто мысли, пришедшие мне в голову на ходу, — тут же поспешил закрыть тему Леонардо. — У меня нет никаких доказательств.

— Это-то так, но...

Но... это объяснение хорошо подходило под ситуацию.

Правда, вполне возможно, что та Чайка Газ, которую преследовал отряд Жилетта, была лишь ничего не подозревавшей жертвой, искренне верившей в то, что она настоящая.

— В любом случае, мы ничего не поймем, пока не поймаем их.

— Ну-у, не самый приятный вывод, но верный, — сказал Леонардо и вновь пожал плечами.

Ратисун был сравнительно небольшим городком.

Города можно разделить на столичные — то есть те, в которых находилось поместье феодала — и все остальные.

Столицы во время войны тщательно оборонялись. Они быстро росли как по размерам, так и по числу жителей. Кроме того, они были хорошо оснащены инфраструктурой — дорогами и городскими стенами.

В остальных городах феодалы часто строили свои дачи, но они, как правило, все равно были куда меньше столиц.

— Впрочем... это все равно весьма оживленный город, — тихо проговорил Тору, прислонившийся спиной к «Светлане».

Он находился на парковке городского рынка. Помимо их машины, тут стояло множество повозок и других машин, по которым становилось ясно, что это место очень популярно среди торговцев из разных стран.

По всей видимости, торговля в этом городе цвела пышным цветом.

— Но что-то... все это неправильно. Что все это значит? — сказал Тору, осматриваясь по сторонам.

— М? — стоявшая рядом с ним Чайка удивленно наклонила голову.

— Я про общую картину. Тут вроде как и бардак... но при этом нет ощущения того, что в городе проблемы с порядком. Короче... а-а-а, черт. Как же объяснить-то... — Тору подумал еще немного, а затем указал пальцем в сторону рынка. — Вот. Видишь это здание?

— Рынок?

— Ага. Посмотри вокруг него. Видишь чиновников? То-то и оно, что нет их. Обычно на рынках... да и у городских врат тоже, дежурят чиновники, служащие местному правителю. Создают атмосферу серьезности. Налоги — это хлеб правителей, поэтому они строго следят за тем, чтобы все платы за проезд, все пошлины и рыночные налоги собирались. Никто в здравом уме не доверил бы сборы простым горожанам.