— Ничего не поделаешь. Если пытаться силой подавлять тошноту, мучений будет еще больше, — сказала Акари.

Это она сняла с Чайки гроб, потому что он мешал массировать ей спину.

— Акари, Тору в порядке?

— Как и я, он впервые на корабле, но мы натренированы, и сильная тряска нам знакома. Хотя… Погоди-ка. Может, если сымитировать тошноту, удастся заставить брата ухаживать за мной? — задумчиво проговорила Акари, склонив голову и нахмурив брови.

— !.. — Чайка вздрогнула, продолжая облокачиваться на борт корабля.

— К тому же говорят, от тошноты помогает расстегивание верхней одежды, так что можно будет брату и декольте показать.

— Декольте… — печальным голосом повторила Чайка, опуская взгляд на свою грудь.

Акари бросила на нее быстрый взгляд, а затем сложила руки на груди.

— Ага. Попробовать стоит.

— Акари! Мое… укачивание настоящее! Твое укачивание ложное! Я первая!

— Не знаю, в чем именно ты собралась быть первой… — ответила Акари, глядя на скачущую перед ней и совсем забывшую о морской болезни Чайку, — но сначала тебе надо избавиться от запаха.

— М?!

— Даже мой брат не настолько извращенец, чтобы возбуждаться от запаха рвоты, — добавила Акари… и задумчиво склонила голову. — Хотя… а вдруг…

— …

— В таком случае я засуну пальцы в горло.

— М-м…

Акари кивала, Чайка стонала.

Будь здесь Тору, добавились бы его причитания и возгласы, но рядом, увы, нет ни его, ни даже экипажа. Хотя вряд ли кто станет по своей воле расхаживать возле незнакомого человека, занятого выворачиванием желудка наизнанку.

— В любом случае, куда там брат подевался? Фредерики тоже нигде не видно, — приговаривала Акари, бродя между ящиками и смотря по сторонам.

Чайка тоже поспешила надеть гроб и пойти следом.

Нагроможденные друг на друга и зафиксированные грубыми веревками ящики напоминали стены лабиринта. Акари и Чайка просачивались между ящиками, разыскивая Тору…

— ...М?

— М-м?

Они дружно остановились.

Они заметили Тору практически одновременно.

...Он нависал над поваленной на палубу и пытавшейся подняться девушкой.

— Брат!

— !.. Акари! — воскликнул Тору, поднимая взгляд.

Вместе с этим он сразу же вскинул руку и в последний момент схватил метательный нож, со свистом несущийся к его носу.

— Я, конечно, не удивлен, но какого черта ты творишь?!

— Я, конечно, не удивлена, но это мои слова, брат, — ответила Акари. — Чем ты занимался, пока я присматривала за блюющей Чайкой?

— В смыс… а.

Сначала Тору недоуменно моргнул.

И лишь затем понял, как со стороны выглядит их с девушкой взаимное положение.

— Т-ты не так поняла! Посмотри внимательнее!

— Что я должна разглядывать в том, что ты бросил свою сестру и повалил на землю девушку непонятного происхождения?!

— Я говорю, смотри! — Тору указал на девушку под собой.

Акари прищурилась, склонила голову и…

— Ясно. Значит, ты предпочитаешь серебристые волосы.

— Тору любит серебристые?! — отчего-то обрадовалась Чайка, но Тору решил проигнорировать ее.

— У тебя совсем память отшибло?! — воскликнул он.

— Конечно, я знаю, кто это.

Акари подошла к Тору и протянула руку. Вздохнув, тот отдал ей метательный нож, отступил на шаг и потянулся.

— Но что все это значит?

— Мне и самому интересно. Она попалась мне неожиданно, — со вздохом отозвался Тору.

Зато Чайка…

— ?!

Наконец-то она заметила, с кем он возился.

Она тут же поставила гроб на палубу, открыла крышку и быстро собрала гундо. Обычно Чайка все на свете делает неловко и неуклюже, но гундо собирает с такой скоростью, что удивляет даже Тору.

— Тору. Акари. Отойдите! — воскликнула Чайка и направила гундо на едва успевшую сесть девушку.

Ее зовут Чайка Богдан.

Еще одна Чайка, с легкой руки отряда Тору прозванная «красной».

У нее такие же серебристые волосы и фиолетовые глаза, но взгляд более суровый, а волосы короче и собраннее. Из-за этого она создает впечатление, прямо противоположное тому, что производит их «белая» Чайка.

— Перестань. Ты чего задумала? — Тору с сокрушенным видом помахал рукой Чайке… белой. — Если ты применишь здесь магию…

Но не успел он договорить, как…

— !..

Тору и Акари одновременно прыгнули в разные стороны, бросив красную Чайку.

А в следующее мгновение туда, где они только что стояли, что-то упало.

— Здрасьте… — с ухмылкой произнес мужчина, размахивая перед собой копьем и не давая ни Тору, ни Акари приблизиться.

Видимо, он спрыгнул с мачты.

У него очень примечательное вытянутое лицо с характерным шрамом на подбородке.

Его зовут Давид, и он спутник красной Чайки.

— Вот так встреча, белая, — проговорил Давид, протягивая руку красной Чайке и помогая ей подняться.

— Тору, Акари!..

— Я же сказал, перестань! — крикнул Тору белой Чайке, наставившей гундо на Давида. — Если вы друг в друга пальнете заклинаниями, корабль и потонуть может!

— !..

Чайка ошеломленно осмотрелась… и увидела засевшего в засаде на ящиках мага, нацелившего на них гундо.

Примечательная молодая девушка со смуглой кожей и рыжими волосами.

Еще одна спутница красной Чайки. Кажется, ее зовут Сельма.

Если друг рядом с другом стоят Давид и красная Чайка, то и она должна быть где-то неподалеку.

— …

Тору, Акари и Чайка немного пригнулись, не сводя глаз с Давида, красной Чайки и Сельмы. А Фредерика… с любопытством смотрела на оба отряда, особо не напрягаясь.

— ...Итак? Что будем делать? — поинтересовался Давид, которому явно нравилась ситуация.

Пока что они находились в тени груза, и матросы еще не успели заметить происходящее… но если начнется битва, они обязательно узнают. И вряд ли проигнорируют драку. Поскольку матросы понятия не имеют, кто есть кто, бой станет трехсторонним.

Очень неприятный исход.

— Что, прямо так внезапно и продолжим прерванный бой? — спросил Давид, окидывая взглядом палубу. — Место, конечно, немного необычное, но так даже интереснее.

— Я не собираюсь вместе с вами отправляться на корм рыбам, — ответил Тору, не выходя из боевой стойки. — Ясно… значит, до вас дошли те же самые слухи?

— Даже не знаю, о чем ты говоришь, — Давид притворно склонил голову, но вряд ли Тору ошибся.

Они тоже отправились в море, чтобы отыскать затонувшие вместе с кораблем «останки». Но похоже, что и отряд красной Чайки совершенно не ожидал встретиться с здесь с отрядом Тору.

Какое-то время все они неподвижно стояли и сверлили друг друга взглядами, а затем…

— Тору… — подала голос все это время молчавшая красная Чайка.

Она убрала руку с рукояти висевшего на спине змеиного клинка, выдохнула и сказала:

— Пока что. Вместе. Уберем оружие. Согласен?

— ...Идет.

Тору медленно отступил еще на два шага и убрал руки со стилетов, не сводя глаз с отряда красной Чайки. Акари тоже убрала свой любимый молот за спину.

— ...Удивительная встреча, — пробормотала красная Чайка.

— Вот уж действительно.

Не похоже, чтобы красная Чайка рвалась в бой и стремилась убить их. А если она не будет сражаться, так же поступят и Давид с Сельмой.

Напряжение, повисшее между Тору и красной Чайкой, начало спадать.

И лишь один человек то и дело смотрел то на него, то на нее…

— ...М-м? — отчего-то недовольно протянула белая Чайка.

В том, что она сменила свое привычное платье, нет отчетливого смысла.

Как максимум, можно сказать, что она сделала это с целью провести черту.

— …

Эта одежда ждала своего часа на самом дне ее ящика внутри «Эйприл».

Она осталась у нее с тех времен, когда ее воспитывали как ассасина.

Разумеется, внешний вид этой одежды вовсе не обусловлен конкретно тем, что она предназначена для ассасина, вводящего противника в заблуждение, чтобы атаковать исподтишка. Рабочая форма ассасинов — в большинстве своем самая обыкновенная одежда.